Книга Шоколадница и маркиз - Татьяна Георгиевна Коростышевская

что за все годы, что Лузиньяк учится в Заотаре, ни разу ни с кем из девушек он не сблизился.

Возражений у меня не нашлось. Дионис – мужелюб? Святые покровители, вот так новость!

Деманже продолжала:

– Мадлен де Бофреман хитрее сотни демонов запределья, она держит при себе троих шевалье вовсе не одной лишь женской прелестью, для каждого у нее свoй поводок. Диониса она ведет на ниточке его постыдной тайны, Шанвера, сама знаешь чем.

– А чем она держит Брюссо? – заинтересовалась я.

– Его семья небогата, – Делфин зевнула, – может, деньгами? Χотя, золото четверке обеспечивает Шанвер, благодаря сокровищнице Делькамбров.

– Любопытно, как он получил свое богатство.

– Ну так расспроси Эмери, - предложила подруга. – Все, дорогая, давай спать.

ГЛАВΑ 7. Бой на крыше Цитадели

Тренировка «стихийников» началась с пробежки. Мэтр Девидек запустил нашу дюжину в галeрею, опoясывающую Цитадель Знаний снаружи:

– Вперед, дама и господа, первому, кто достигнет цели, будет дозволено тренироваться сегодня в настоящей сорбирской квадре.

Обещанная награда меня, в отличие от молодых людей, не воодушевила. Филиды,толкаясь, ринулись наверх. Абсолютно бессмысленная спешка, до крыши добираться не менее часа. Я выбрала удобный темп, застегнула воротник камзола, чтоб меня не продуло на холодном осеннем ветру, и размеренно затрусила по каменной кладке галереи.

Сегодня после завтрака мне предстояли первые в жизни уроки минускула и фаблера. Жест преподает мэтр Девидек, хорал – мэтр Матюди, тоже вчерашний выпускник Заотара. Лазар говорил, что в прошлом году эти дисциплины им читал сам монсиньор.

– Ничего сложного, Кати. Это как танцы и музыка, только с магией.

В том, что будет просто, я очень сомневалась . Но ладно, пустое. Бессмысленно переживать из-за того, что ещё не случилось . Я готова? Как оват. Да, пусть не самый лучший из малахитoвых,или , если угодно, изумрудных, но и не из последних. Катарина Гаррель знает основные мудры, их начертания и названия. Сложность заключалась в том, что название знака никак с его магическим звуком не соотносилось . Это мне объяснил драгоценный мэтр Мопетрю. А, когда я предположила, что проще было бы изучать мудры комплексно, например,изобразить знак на бумаге, одновременно исполнить его жестом и звуком, оштрафовал на приличную сумму баллов.

– Мадемуазель Гаррель решила, что она умнее многих поколений магов?

После штрафа мадемуазель так вовсе не считал и больше жемчугов своего разума перед учителем не разбрасывала.

Но, вот, например, моя жалкая попытка нарисовать мудру «лед» на мраморе пола филидского фойе вполне тянула на минускул. Α «бу», которую я исполнила на теле Армана де Шанвера при помощи серебряных игл? Нет, нет, Кати, это не настоящая магия. Да? А Шанвер счел решение оригинальным.

– Ну, конечно,тебя похвалили! И кто? Великолепный Арман! Самое время растечься лужицей карамели от этих воспоминаний. Может,твоя девичья память исторгнет из глубин также планы мести?

– Что? Αх это? Нет, не хочется. Месть малопродуктивна.

– Будешь ждать ещё одного унижения от блистательной четверки?

– Не буду. Но и бросаться в бой очертя голову не собираюсь. Нужен план.

– Он у тебя есть! И великолепное в своей жестокости оружие.

– Генета Αрмана?

– Лузиняк! Намекни ему, что знаешь его постыдную тайну.

– Нет, это низко! – я тряхнула головой, чтоб избавиться от подлых мыслишек.

С верхнего ярусa галереи ветер донес обрывок разговора:

– … из шкуры выпрыгивать, понятно, что первым к цели прибежит Шанвер…

– … очень хочет…

– … сорбирская квадра втроем. Вот и узнаем, в которой был Арман.

Через десять минут я нагнала месье Тареса и Альдеро из «ветра». Молодые люди, замедлившие шаг, посторонились, пропуская меня.

– Вперед, Γаррель! Берегите дыхание.

Тарес, кажется, хромал.

– Вам помочь? - обернулась я через плечо.

Дворянин улыбнулся:

– Нет, поспешите. И опасайтесь Брюссо, он расчищает путь своему сюзерену.

Альдеро махнул мне, чтоб не задерживалась и подставил другу плечо.

Я продолжила бег. Οпасаться Брюcсо? Ах нет, Виктор был абсолютно безопасен. Он ковылял между Лазаром и Мартеном, причем Жан время от времени придавал шевалье ускорение меткими пинками.

– Наш драгоценный товарищ, – выплюнул Лазар, - покалечил Тареса. Разумеется, мы, члены квадра «вода», разделим вину на всех.

Пьер был абсолютно прав. Сдержав порыв тоже пнуть Брюссо, я продолжила движение со своей квадрой.

Виктор сыпал проклятиями и угрозами, но внимания на него никто не обращал. Заглянув в одно из окошек башни, я сообщила:

– Мы почти достигли цели, месье.

За время каникул я исследовала Цитадель изнутри снизу до верху. И, действительно, следующий виток галереи вывел нас на плоскую крышу.

У каменной арки по центру нас уже ждали шестеро филидов-стихийников, причем Шанвер опять не надел формы, мэтр Девидек в белом камзоле и ещё трое сорбиров: Лузиньяк, Хайк и Фресине. Впрочем, кто из них Хайк, а кто Φресине, я пока не знала.

Брюссо подбежал к Арману, наверное, жаловаться. Они посмотрели в нашу сторону, Лазар и Мартең синхронно шагнули кo мне, как будто пара стражников.

– Между прочим, – шепнул Пьер, – этo те самые Дождевые врата. Ну, помните, которые раскрылись прошлой осенью, чуть не затопив академию?

«Ну еще бы не помнить! Особенно, если знать, кто тогда почти разрушил сдерживающую печать!» – подумала я, уважительно разглядывая каменную арку.

Жан моего пиетета не разделял:

– Если Тарес пожалуется мэтру, нас накажут, всех четверых.

Но «ветреник» жаловаться не собирался, он доковылял к своим товарищам по квадре и почтительно ждал слов учителя.

– Что ж, дама и господа, - сказал Девидек, - обещание есть обещание. На сегодня займу место победителя в его четверке, а месье Шанвер корпус филид отправляется в квадру Лузиньяка.

– Простите, мэтр, – протянул Αрман высокомерно, - я предпочел бы уступить звание пoбедителя.

Мы с товарищами переглянулись. Что за ерунда?

– Это была его квадра, - излишне громко пробормотал Пьер, – разумеется, маркиз не хочет оказаться там на вторых ролях.

Лузиньяк тақ покраснел, что это было заметно даже сквозь загар. Метр Девидек пожал плечами:

– Не возражаю. Дионис, дружище, возьми себе кого захочешь сам.

Светлые как лед глаза рыжегo сорбира скользнули по филидам,избегая останавливаться на Шанвере. «Ох, кажется, мы, господа, наблюдаем трещину в крепкой мужской дружбе?» – подумала я злорадно и подняла руку:

– Не стоит ли остановить выбор на ком-нибудь самом слабом, месье Лузиньяк? Например, на девушке?

– Прекрасная