Книга Моя лучшая роль - Стеффи Ли

— Я согласен, — разрезая омлет, отправляю в рот большой кусок. — Клод действительно хорош. Но у меня есть условие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не сомневаюсь, — азартно отвечает сестра. — Оно, надеюсь, адекватное?

— Вполне. Хочу, чтобы завтраки мне готовила Хлоя, — отправляю очередную порцию в рот и смотрю на русалочку. Как же мне чертовски нравятся твои губы.

16

Хлоя

Кажется, я готова убить Лизи. Или нет, вначале провалиться сквозь землю, потом вернуться и тогда убить ее. Еще вчера меня смущали неоднократные просьбы довериться и ничего не отрицать. Но откуда мне было знать, что придется соглашаться на подобное?! Джордж, конечно, хороший парень и нравится мне, но не так! Не так! Все, чего хотелось за завтраком — это кричать, что все не так и мне не нравится Джордж. Не нравится. Но какая разница. Ему было определенно все равно. Точнее, мне на секунду показалось изменение в его лице, но через мгновение его улыбка, которая бывает у тех, кому одновременно и любопытно и так же безразлично ударила меня холодной пощечиной. Он слушал Лизи со смехом, с аппетитом поедая приготовленный Клодом омлет. А чего ты хотела? Думала, за день в тебя влюбится сам Райан Лив? Ха-ха-ха. Он всего лишь был с тобой мил и все. Не думаешь же ты, что он поехал за тобой вчера из-за тебя самой. Он сделал это для сестры. Свои глупые фантазии оставь себе. Закопай их или выкинь в океан, привязав к ним булыжник побольше.

Но зачем тогда он согласился на эту чудовищную глупость. Что еще за особенный метод? Лизи не могла меньше меня унизить: и про неуверенность, и про зажатость — все учла.

— Хлоя у нас потрясающая. — сияла подруга. — У нее же шикарная фигура и ноги модели, но она не умеет себя преподнести, а мои советы почему — то не доходят до нужной цели, — дула губы Лизи. — А ты будешь ее личным love — тренером. Ты же столько женщин оттра… видел и знаешь, что и как должно быть в девушке. Сделаешь из нее соблазнительницу. — хмыкает — В обмен на завтраки.

— Зачем ей это? Ради футболиста? — Райан, отламывая хлеб, отправил в рот небольшой кусок и посмотрел на меня. Если бы меня спросили, кто из живущих на планете ест аппетитнее всех, то все мои части тела повернулись бы в его сторону. — У нее, может, своя уникальная нежная очаровательность.

— Райан, выключи, пожалуйста, свой взгляд ловеласа и признай, ты, хоть и согласился, но считаешь, не сможешь этого сделать.

Почему мне хочется встать и уйти. Почему мне так обидно, что подруга предлагает своему брату, в которого я влюблена с четырнадцати лет, вылепить из меня какую-то соблазнительницу? Но еще более обидно — он не верит в эту возможность. Неужели во мне нет ничего сексуального?

— Не уверен, что Хлое это нужно. — более серьезно отвечает он, и я не узнаю себя.

— Раз в меня никто не верит, давайте, пожалуйста, закончим.

— Я верю, — говорит без тени шутки. — Через месяц этот парень будет твоим, не сомневайся. Но ты должна полностью меня слушаться. И в стенах этого дома ты влюблена в меня и соблазнять ты должна исключительно меня.

Мое сознание еле себя контролирует. Не понимаю, как выдерживаю этот взгляд и улыбку. Почему хочется сказать — уже влюблена… И это плохая, плохая идея. Его слова гипнотизируют. Его «исключительно меня» заводит в тело электрический заряд, от которого начинает томиться низ живота. Никогда не думала, что мои мысли и тело настолько испорчены, но картина того, как его губы…

— Да, Хлоя должна изображать влюбленность, а ты полное отсутствие к ней интереса и холодность. — Отрезвляет меня Лизи со сталью в голосе. — Иначе, как мы поймем, продвинулась ли в итоге наша Мисс Шикарные ноги в искусстве роковой обольстительницы? Посмотрим и оценим твои способности наставника, братик. — усмехается она. — И никакого физического контакта.

— Не выйдет. — мои щеки вспыхивают от того, как просто он это произносит. — Дотрагиваться до нее мне придется, Элизабет. Не смотри так. Идея ведь твоя. А касания мои будут только поверхностными, — встает и, наклонившись ко мне, поправляет прядь моих волос.

Кажется, я могу побороться в цвете с помидорами черри, которые лежат на столе.

17

Райан

Хрень.

Зачем лепить из Хлои какую-то соблазнительницу? Этих дешевых и пластмассовых барышень, расхаживающих по Беверли-Хилз, и так слишком много. Эрик тащит меня в клубы как раз ради таких вот девиц, умеющих вилять задом и обыгрывать грамотным платьем своё декольте. С каждым разом меня от подобных кукол все больше воротит.

И русалочке это все не нужно. В этом я уверен. Ее природная нежность и грация в разы лучше. Во много раз. Эти розовые щеки и невинный взгляд.

Если какой-то убогий футболист не может этого заметить, пусть лучше дальше встречает своей тупой головой землю.

Бесит.

Больше Ларри Гарна бесит.

Два убогих.

Да почему женщинам нравятся убогие типы??!!!

«— Раз в меня никто не верит, давайте, пожалуйста, закончим.» — она так это произнесла, что мне хотелось немедленно ее обнять.

И, черт возьми, вспоминая ее лицо, мне до какой-то странной духоты хочется войти в нее, овладеть и раствориться в ней. Но я сделаю так, что этот недоумок футболист будет ползать в твоих ногах, Хлоя. Может у парня со зрением проблемы. Или он гей. Первый раз я так заинтересован, чтобы незнакомый мне парень оказался геем, предпочитающим исключительно мужские задницы.

Но…но… но…

Мы сделаем из тебя, дорогая русалочка, не простую доступную соблазнительницу. Мы создадим особенный, уникальный и единственный в своем роде эталон женственности. И пара идей у меня имеются.

Когда я лепил себя, то совершенствовался, учась у лучших. То же самое мы проделаем с тобой…

И если вдруг во время нашего тесного обучения твои мысли непрерывно будут смыкаться на мне, то здесь нет моей вины. И как только твои тело и разум будут тянуться ко мне, то прости, но я не смогу себя контролировать. И мои руки сожмутся на твоей попке…

Мелодия звонка растворяет видение и я понимаю, что мой член не доволен невозможностью сейчас же показать себя в действии.