Книга Волк в ночи - Татьяна Чащина

Её слабостью и хрупкостью.

Он посмотрел на сжатые в кулаки руки, усилием воли разжимая их.

Пока не время. Ещё не время.

Но это будет скоро. Очень скоро.

И никакие смешные журналисты, с их нелепыми расследованиями и ещё более нелепыми друзьями с загребущими лапами и слишком дерзкими взглядами, не помешают.

В прошлый раз он был слегка разочарован, когда прямо возле дома увидел встречающих его  будущую вещь мужчин. Один из них держал ее за тонкую талию и сверлил его острым взглядом. Дерзкий проходимец! А второй , нахальный малолетка, вообще был знаком. Служба безопасности как раз утром предоставила полное досье на него.

Драски хотел дать задание, чтоб продолжили наблюдение, парень не опасен, его расследование смешно. Но, после увиденного, отдал распоряжение об устранении. Потому что нельзя так смотреть на него. Нельзя трогать его вещи!

Заодно внёс уточнение  по поводу его лохматого друга. Со слишком острыми глазами и наглыми руками.

Девочка пока не знает, что больше её приятель не сможет её обнимать. Потому что нечем будет. Насчёт этого Драски дал особые указания.

И нечего об этом думать. Это все песчинки, ненужные щепки, они даже не могут малейший урон ему нанести. Поэтому не стоят и осмысления.

А вот девочка, да. Такая девочка стоит того, чтоб о ней думать.

И не только думать. Она будет одна из первых, кто получит регенерацию и бессмертие оборотней. Навечно прикованная к нему, навсегда молода и прекрасна.

Драски наслаждался мелодией, красиво отражающейся от специально для этого возведённых стен, любовался изгибом талии темноволосой красавицы, предвкушая, как будет раздевать её, прямо здесь, в  этом зале, возле этой арфы. Как будут трещать под напором его рук тонкие чулки, как перехватится дыхание, когда он дёрнет её за ошейник. На себя.

И это будет скоро. Очень.А вот девочка, да. Такая девочка стоит того, чтоб о ней думать.

И не только думать. Она будет одна из первых, кто получит регенерацию и бессмертие оборотней. Навечно прикованная к нему, навсегда молода и прекрасна.

16

Драски не выдержал до конца концерта. Потом он не мог вспомнить, что его заставило поменять первоначальный план дождаться финала, чтоб потом, как паук, затянуть уже попавшую в его паутину мушку в плотный кокон.

Может, его будущая Галатея поменяла позу, сильнее прогнув спинку, как кошечка, призывно оттопырив попку. Может, её закушенная полная губка свела на нет всю выдержку. Или блеснувшая в огромных южных глазах , такая соблазнительная слеза?

Неважно. Важен итог. Он оказался возле неё в одно движение, полностью накрывая маленькую съёжившуюся у инструмента фигурку мрачной тенью от своей, кажущейся рядом с ней ещё массивнее, фигуры.

Мелодия оборвалась на такой резкой ноте, что арфа, воспротивившись внезапной грубости, тонко вскрикнула, эхом отразившись от многократно преломивших этот звук стен.

Марианна сжалась ещё сильнее, но затем встала, распрямив плечи и взглянула ему в глаза с отчаянной храбростью, невероятно умилившей его в тот момент. Как маленький, но очень смелый зверёк, собирающий последние силы, чтоб противостоять нападению. Знающий, что не сможет защитить себя, но не собирающийся сдаваться. Как интересно с ней будет играть!

- Марианна, вы прекрасный музыкант, - начал он с банальности, призванной усыпить бдительность жертвы, - я это сразу понял, увидев вас в той убогой филормонии.

Сделал паузу, ожидая вопроса, но девочка опять приятно удивила. Она все так же стояла, глядя ему в глаза, и молча ждала продолжения.

- Я думаю, вы понимаете, что я не просто так уже второй раз приглашаю вас к себе... Что есть вполне определённые причины... Личного характера...

Да что же она молчит! Хоть бы немного интереса проявила! Досада на девчонку, так легко своим молчанием ломающую продуманную композицию, прорвалась внезапно, заставив немного усомниться в правильности выбранной стратегии. Может, ему надо быть более прямолинейным? Перестать ходить вокруг?

Драски взял вздрогнувшую Марианну за руку, потянулся поцеловать ладонь, но она вырвалась, огляделась, пытаясь понять, в какую сторону отступать. Но сзади была только арфа, а Драски перекрывал полностью вход, прижимая её к инструменту.

- Не пугайтесь, - он сделал ещё одно движение, и расстояние между ними исчезло совсем. - Я просто хотел бы пообщаться. Ближе.

- Я не ищу покровителя, - наконец-то девочка заговорила, и это было хорошо, потому что к переговорам Драски был привычен, - я не понимаю причины вашего такого пристального интереса... Вернее, понимаю. Но не хочу его. У меня есть жених, мы скоро поженимся. Извините, если неосмотрительно дала вам надежду...

Она говорила,  нервно сжимая тонкие музыкальные пальчики, похоже, отказывая. Но Драски не нужны были её слова. И свой талант переговорщика он не смог применить. Её движущиеся капризно очерченные красивые губы заняли все его внимание. Захотелось потрогать их, ощутить гладкость и мягкость. Что он и сделал. Просто взял девушку за подбородок и провёл большим пальцем по нижней губе. И да. Ощущения были потрясающие! Даже лучше, чем он представлял.

Марианна замолчала, дёрнулась от неожиданности в сторону, чуть не уронив инструмент. А затем внезапно размахнулась и ударила его! Наотмашь! По щеке!

Драски так удивился, что сначала даже не понял, что произошло. Никогда никто себя так с ним не вёл! Ни одна женщина! Это была настолько немыслимая ситуация, что он не сразу среагировал, когда Марианна резко толкнула его в грудь, и, спотыкаясь на тонких каблуках, полетела к выходу, умудрившись даже не упасть.

Драски машинально потёр ставшую красной щеку, глядя вслед убегающей жертве, и сдержался, чтоб не пуститься в погоню.

Да, сразу не получилось. А все потому, что он отошёл от первоначального плана. И теперь первое впечатление испорчено, постепенное сладкое покорение невозможно. И это досадно, но решаемо.

То, что не удаётся завоевать с наскоку, можно взять осадой. Или просто купить. И не обязательно деньгами.

***

Я выбежала из зала, даже не оглянувшись, так, словно за мной гнались. Надо побыстрее убираться отсюда, я совершила большую, огромную ошибку! Не надо было вообще приезжать, плевать на деньги и на желание прояснить ситуацию!

Потому что нисколько я её не прояснила! Только все испортила! Ударила его!

Но в тот момент  я настолько испугалась его резкого движения, и этого жеста... То, как он провёл пальцем по губе, как взял за подбородок... Ужас! Ужас! Я же словно в ступор впала от страха! И глаза его, такие тёмные, такие сумасшедшие... Я отчётливо поняла, что, ещё немного, и не будет мне пути назад! Надо было выбираться, и я сделала то, что сделала. Чистый инстинкт самосохранения.

Я бежала, сердце трепыхалось в груди пойманной птичкой, опасаясь, что дверь будет закрыта. Что меня не выпустят из этого огромного страшного дома.