Книга Мое зеленоглазое счастье - Барбара Ханней

Его охватил страх, но он тут же осознал, что в этом случае она бы обратилась к нему за помощью. Она была слишком умна, чтобы рисковать здоровьем своего ребенка. Она бы попросила его отвезти ее к доктору.

Не зная, что делать, он тихо подошел к Лиззи и заметил рядом с ней на кровати мобильный телефон. Должно быть, она получила плохие известия.

Словно почувствовав его присутствие, она подняла голову и увидела его. Тогда она резко приподнялась на кровати и начала вытирать мокрое лицо.

– Прости, что потревожил, – сказал Джек. – Я услышал, как ты плачешь, и испугался, что у тебя что-то случилось. Решил, вдруг чем-то могу помочь.

Лиззи снова потерла глаза:

– Спасибо за участие. Ничего не случилось, просто… – Поморщившись, она указала ему на стол в углу. – Не мог бы ты мне передать бумажные платки?

Джек передал ей коробочку, и она достала оттуда несколько платков. Вытерев лицо и высморкав нос, она бросила мокрый комок на туалетный столик и попыталась улыбнуться:

– Наверное, я сейчас настоящее страшилище.

– Я не из пугливых.

Джек испытал чувство облегчения. Раз Лиззи беспокоилась о собственной внешности, значит, все не так уж страшно

– В любом случае тебе идет красный нос.

На этот раз ее улыбка была естественной.

– Ты уверена, что я ничего не могу для тебя сделать, Лиззи?

Она покачала головой:

– Нет. Это просто… – Она беспомощно развела руками. – Все дело в моей безумной семье в Италии. Иногда мне хочется…

Она выглядела такой потерянной, что у Джека защемило сердце.

– Тебе что-нибудь принести? Может, чаю?

Он внутренне содрогнулся. Он говорил как суетливая тетушка, считающая, что все мировые проблемы можно разрешить с помощью чашки чая.

Лиззи удивленно посмотрела на него:

– Было бы замечательно. Спасибо, Джек.

– Оставайся здесь, – мягко произнес он. – Я сейчас вернусь.

Она слабо улыбнулась:

– Пойду умоюсь.

Лиззи поспешила в ванную. Там она наполнила раковину теплой водой и как следует ополоснула лицо.

Обычно она редко давала волю слезам, но сегодня после телефонного разговора с матерью она почувствовала себя такой одинокой и несчастной, что не выдержала и расплакалась.

Посмотрев в зеркало, Лиззи обнаружила, что ее глаза и нос были красными и припухшими. Все же сейчас ей было гораздо лучше, спокойнее. По правде говоря, она начала успокаиваться уже в тот момент, когда увидела у своей кровати Джека. Он выглядел таким сильным, таким надежным. Она была так ему благодарна за то, что он не постеснялся войти. В его присутствии она сразу почувствовала себя защищенной. Ей сразу захотелось броситься в его объятия и уткнуться носом в его плечо.

Но Джек держался на расстоянии. Он был внимателен и заботлив, и ей следовало стыдиться, что она ждала чего-то еще. Ведь он был ей нужен в качестве друга, а не любовника, не так ли?

«Давай же, Лиззи, – мысленно сказала она своему отражению, – расправь плечи. Ты сильная, забыла?»

Но она совсем не чувствовала себя сильной, когда возвращалась в комнату, где ее уже ждал Джек с двумя кружками чая. Он сидел на стуле у ее рабочего стола.

– Ты выглядишь гораздо лучше, – сказал он, когда она опустилась на кровать.

– Спасибо, я действительно чувствую себя лучше, – улыбнулась Лиззи, сделав глоток чая. Он оказался таким, как надо, – горячим, крепким и сладким. – Ты славный парень, Джек. Ты это знаешь, не так ли?

– Да, я слышу это каждый день.

Они одновременно улыбнулись, и Лиззи вдруг захотелось рассказать о том, что ее так расстроило.

– Не возражаешь, если я буду говорить? – спросила она. – Хочу облегчить душу.

– Конечно нет. Можешь представить, что я твоя подружка.

Тогда она уютно устроилась среди мягких подушек и начала рассказывать ему о своей семье, о двух конкурирующих ресторанах, «Розе» и «Сорелле», о давней вражде своей матери с ее братом Лукой, об Изабелле и ее братьях-близнецах.

– Сегодня произошло нечто ужасное, – произнесла она. – Я получила электронное письмо от Изабеллы. Она велела мне позвонить матери и кое о чем ее спросить. Я так и сделала.

На глаза снова навернулись слезы, и Лиззи глубоко вдохнула:

– Синди, первая жена Луки, вернулась в Америку, оставив ему их сыновей-близнецов. Он тогда испытывал материальные затруднения и попросил у моей матери денег взаймы.

Она закрыла глаза, вспомнив, как при упоминании о Луке тон ее матери всегда становился холодным, а выражение лица – презрительным.

– Она отказалась ему помочь.

Лиззи фыркнула и взяла платочек, чтобы высморкаться.

– Возможно, у нее были веские причины для отказа, – мягко произнес Джек.

Лиззи покачала головой:

– Лука ее брат, Джек. Какая сестра откажется помочь своему брату? Да, они всегда были как кошка с собакой, но это непростительно. У нее было много денег, а Лука едва сводил концы с концами. Как она могла ничего ему не дать? Ему нужно было кормить двух маленьких детей. Моя мать, их тетка, не пожалела их… – по ее щекам покатились слезы, – и отец был вынужден отправить Алессандро и Анжело в Америку. Потому что ему было не на что покупать им еду, – ее голос сломался, – и все по вине моей матери.

Лиззи решила сама воспитывать ребенка, зная, что мать одобрит и поддержит ее выбор. Теперь она спрашивала себя, почему мнение Лизы было для нее так важно.

Сейчас ничего уже не имело смысла.

Поставив кружку на пол, Лиззи заставила себя улыбнуться. Теперь, когда она все рассказала Джеку, ей стало намного легче.

– Наверное, ты думаешь, что я делаю из мухи слона, – произнесла она.

– Вовсе нет. Нелегко мириться с недостатками тех, кого ты любишь.

Она вдруг вспомнила о его проблемах с отцом. Джек действительно ее понимал. Внезапно она обнаружила, что за короткое время он стал для нее очень близким человеком.

Они рассказывали друг другу о своем детстве, о своих родителях, о том, как нелегко разочаровываться в идеалах и кумирах. В конце концов, они пришли к выводу, что близких людей нужно прощать, и это успокоило Лиззи.

Они могли бы говорить так целую вечность, но, когда она зевнула, Джек поднялся и взял пустые кружки.

– Спасибо тебе за чай и за беседу, – сказала Лиззи, надеясь, что он не услышит в ее голосе разочарование.

Его зеленые глаза как-то странно смотрели на нее.

– Тебе лучше поспать.

Он собрался уходить, и она внезапно почувствовала себя одинокой. Это не имело смысла. Разве она не хотела быть одинокой, сильной и независимой?