Книга Время иллюзий - Маргарет Уэй

— Наташа Каннингем беременна.

— Что?!

— Да-да, мама, она ждет ребенка от Скотта. Мне это точно известно.

— Что ж, рано или поздно это должно было случиться… Всем известно, что она сходит по нему с ума, а такие чувства иначе не заканчиваются. Судя по всему, его родители находятся в счастливом неведении.

— И, возможно, они никогда не узнают о внуке. — Кэрри закусила губу. — Дело в том, что Скотт попросил Наташу сделать аборт…

— Он хочет избавиться от собственного ребенка? — бледнея, выдохнула мать. — Какой ужас! Как слепы мы были, настаивая на твоем браке с этим чудовищем…

— При необходимости Скотт умеет очаровывать. Узнав о похождениях своего любимчика, отец будет в шоке. Да, кстати, он в курсе, что все это время я провела с Клэем?

— Пусть это будет наша маленькая тайна, договорились?

— Я обеими руками «за»! Но с каких это пор ты осмелилась скрывать от него «маленькие тайны»?

— У каждой женщины есть неприятные воспоминания, о которых она не хотела бы говорить даже с мужем, — растерянно пробормотала Алисия и поспешила в дом, оставив дочь в недоумении.

На следующий день Кэрри стала невольной свидетельницей ссоры родителей, круто изменившей ее жизнь. А началось все вполне безобидно. Утром она отправилась с Джейн Макфэден по магазинам, чтобы помочь подруге выбрать новые туфли. Вернувшись домой раньше запланированного, она прямо с порога услышала громоподобный голос отца. Обычно он не позволял себе разговаривать с любимой женой на повышенных тонах, но сегодня все было по-другому. Брюс Макневин был в ярости:

— Как он посмел так поступить со мной… с нами?! А я-то надеялся, что мы наконец-то поживем для себя!

— Нехорошо так говорить, Брюс. Каролина — наша единственная дочь.

— Нет, это твой ребенок! Или ты забыла, что она мне никто?

Кэрри почувствовала, как пол у нее под ногами куда-то уплывает, и, чтобы не упасть, вцепилась побелевшими от напряжения пальцами в дверной косяк. А разговор между тем продолжался:

— Ну не могу я полюбить приемного ребенка! Понимаешь, не могу! Все эти годы я пытался пробудить в себе отцовские чувства к этой взбалмошной девчонке, но безрезультатно. Вот почему я отдаю «Викторианские рассветы» племяннику: как-никак в нем течет родная мне кровь!

— Говори тише, Брюс. Кэрри должна вернуться с минуту на минуту, — взмолилась Алисия.

— А я уже здесь, мама! — Честно говоря, Кэрри сама не понимала, что заставило ее выдать себя, появившись на кухне, где ругались родители. — Что все это значит? Я требую объяснений.

— Ты все слышала… Девочка моя! — Заплаканное лицо Алисии стало пугающе бледным и сразу постарело лет на десять, когда дочь отстранилась, не позволив себя обнять.

— О боже, есть ли хоть кто-нибудь в этом мире, кому я могу доверять? Ну почему меня предают самые близкие люди? Подумать только, человек, которого я с колыбели считала отцом, на самом деле им не является! Ответь, мама, кто дал мне жизнь? Если, конечно, тебе известно его имя…

— Не смей разговаривать с матерью таким неуважительным тоном, Каролина! — вмешался в разговор Брюс Макневин. — Мне искренне жаль, что ты узнала правду, подслушав наш разговор, но жизнь есть жизнь. Мой тебе совет: смирись.

— Негодяй! Жалкое ничтожество! — неожиданно вспылила Алисия. — Ты клялся, что моя дочь никогда не узнает правду! — Воздух разорвал звук хлесткой пощечины. — Отныне я не стану жить с тобой под одной крышей, Брюс Макневин! Будь уверен, мы с дочерью не пропадем. Я не люблю тебя и никогда не любила.

— Мне это прекрасно известно, — горько усмехнулся Брюс в ответ. — Зато я любил за двоих, не получая ничего взамен.

— Ты получил мое тело, которым так жаждал обладать!

— Мое чувство к тебе никогда не было грязным.

— Хватит строить из себя благородного рыцаря, который спас честь прекрасной дамы, поведя ее к алтарю! Мы-то с тобой знаем правду.

— Кто мой настоящий отец, мама? — Кэрри наконец удалось напомнить о своем присутствии.

— Когда Алисия встречалась с ним, он был уже счастливо женат и имел двух детей. Иначе говоря, ты незаконнорожденная.

— Я сегодня же подам документы на развод, Брюс. Выдав нашу тайну, ты развязал мне руки. Отныне я свободна!

— Взгляни на свою дочь, Алисия: она смотрит на меня испепеляющим взглядом, в котором нет ни капли любви! Держу пари, она давным-давно начала догадываться о том, что мы с ней чужие люди.

— Вы угадали, мистер, — подчеркнуто вежливо откликнулась Кэрри, беря мать под руку. — Мы немедленно уходим отсюда. Всего хорошего!

— Вам же некуда податься, — не скрывая превосходства, напомнил Брюс Макневин.

— Вы ошибаетесь.

— Думаете, вас приютит Клэй Каннингем?

— А это не вашего ума дело, мистер, — огрызнулась Кэрри и обратилась к матери: — Прежде чем навсегда уйти из этих стен, я хотела бы узнать, кто мой отец.

— Прости, дорогая, но я не могу назвать его имя.

— В таком случае скажи хотя бы, знал ли он о моем существовании.

— Мне очень жаль, дорогая, — от стыда Алисии хотелось провалиться сквозь землю, — но я не сообщала ему о своей беременности.

— Папа имел право принимать решение вместе с тобой, — вздохнула Кэрри, с укоризной глядя на мать.

— Прости, но так уж получилось. Я очень хотела поступить правильно, но, видимо, ошиблась.

— Ладно, давай забудем обо всем и начнем жизнь сначала. Дай срок, я разыщу отца и…

— Вот глупая! — самодовольно усмехнулся Брюс Макневин. — Поверь мне, этот человек никогда не признает тебя своей дочерью, даже если бы захотел. Его законная жена год назад умерла, но влиятельные люди не любят скандалы вне зависимости от срока давности…

— О чем он говорит, мама? Неужели мой отец работает на телевидении? — В детстве Кэрри мечтала сниматься в кино, наверное, поэтому она и задала этот вопрос.

— Ну что ты, дорогая! Конечно, нет, — улыбнулась Алисия, смахивая набежавшие слезы. — Но твой настоящий отец — чрезвычайно влиятельный человек, это правда.

— Можно подумать, я — пустое место, — процедил сквозь зубы Брюс Макневин, но его уже не слушали.

— Прошу тебя, наберись терпения, Кэрри! — Алисия умоляюще заглянула ей в глаза. — Когда я пойму, что готова, ты наконец-то узнаешь всю правду…

— Ладно, — нехотя кивнула дочь и повернулась к Брюсу: — Вы долго ждали — и вот этот день наступил. Радуйтесь: я ухожу из вашего дома! Но маму забираю с собой.

Оставив мать в лучшем отеле Аутбека договариваться о том, чтобы туда переслали их вещи, Кэрри отправилась в Джимбури. В пути с ее глаз словно спала невидимая пелена, и она вдруг вспомнила высокого мальчика лет восьми, которому было так приятно махать рукой при встрече.