Книга Огонь в крови - Купава Огинская

— Я не утверждаю, что буду его есть, — вещал Абель, бережно удерживая меня на руках. Покрытый испариной лоб холодил легкий ветерок, что значить могло лишь одно — в каюту меня не отнесли. Даже потеряв сознание, я не смогла спокойно переждать все самое страшное, так неудачно решив очнуться совсем в неподходящее время. Судя по всему, ужас тут всем угрожать взялся, а я бы не хотела этого слышать, — просто пытаюсь понять, мучительная смерть могла бы стать достаточной платой за то, что он прикасался к моему сокровищу?

— А не лучше ли будет спросить Ведану? — рассудительно поинтересовался кто-то знакомым королевским голосом. — Хочет ли девочка, чтобы за нее убивали?

— Это неразумно. Конечно, она будет против. Веда до неприличия сострадательна.

— Что-то не заметно этого было, — прогудели со стороны. Наглое высказывание, судя по подрагивающему от страха голосу, принадлежало кому-то из матросов, — вокруг тела лежали, мне и самому дерьмово было, а барышне хоть бы что. Она и чувств лишилась, только когда вы объявились.

Судя по всему, эпическое возвращение дракона говоривший считал зрелищем куда более ужасным, чем даже сваленные кучей трупы.

Мы медленно повернулись на голос: Абель и устроившая голову на его плече я.

— Что?

Если бы у меня кто таким вот тоном что-нибудь спрашивал, я бы молчала и молила Эллари о спасении. А матрос молчать не стал — то ли после увиденного головушкой тронулся, то ли по жизни бесстрашным был… или дурным, что вероятнее.

— Девка ваша, говорю, на удивление хладнокровная оказалась. Даром что желудком слабая.

И вот тут у меня было два варианта: продолжать притворятся бесчувственной, пока Абель матроса есть будет, и подтвердить утверждение о моей хладнокровности. Или заявить о своем возвращении в мир бодрствующих и спасти одну жизнь.

Разумеется, я выбрала второй вариант. Потому что я не только желудком слабая, но и жалостливая, чтобы там кто не говорил. И моряка мне было жало.

Абель, он же после знакомства с ведьмами еще не успокоился — я отчетливо ощущала, как его потряхивает, он же сейчас немножечко неадекватный.

Томно потянуться и неторопливо открыть глаза не вышло. Я подавилась слюной и закашлялась, вжимаясь лицом в плечо ужаса, чтобы заглушить немного свой надрывный кашель.

— Веда, — о несчастном ужас тут же забыл, что было, конечно, очень приятно. Неприятно было осознать, что мы стоим над покрасневшим от недостатка воздуха помощником капитана. И Абель весьма ощутимо попирает его ногой. Ну… попирает — сильно сказано. Недвусмысленно давит сапогом на горло, — как ты?

И вот интересно, какого ответа он ожидал? Честного?

— Все хорошо, — соврала я, по примеру неумелых лжецов пряча глаза, — отпустите меня, пожалуйста.

Я решительно не хотела принимать участие в удушении чужих помощников и мечтала просто немножечко полежать в каком-нибудь прохладном месте. Вот только ужас о моих желаниях ничего не знал, а потому отпускать не стремился.

— Сокровище, а теперь посмотри на меня и скажи правду.

— Я правда…

— Веда.

Голоса Абель не повышал, но я все равно отчетливо ощутила угрозу. Такой тонкий посыл, четко пойманный подсознанием: врать ему не стоит. Но ведь и злить его не стоит. А если я правду скажу, то она его скорее всего разозлит, и вообще…

— Давайте потом поговорим? — я выразительно покосилась на опасливо прислушивающихся к нашему разговору людей. Матросы, гвардейцы, капитан вон. Тут же даже король где-то стоит. Столько свидетелей…

— О, не будем откладывать, — беспечно отмахнулся он, — ты пришла в себя, я так и не успел никого съесть, просто бездарно потратил время. Пойдем.

Уносили меня с палубы в почтительной тишине, под настороженными взглядами. Найдись силы на мнительность, я бы даже заподозрила, что они все меня сейчас в последний путь провожают. Но сил не было даже на то, чтобы голову от плеча ужаса оторвать, не говоря уже о всяких глупых мыслях.

Абель вернул меня в каюту, уложил на кровать, поправил подушку и присел рядом на колени, проигнорировав валяющийся рядом табурет. Одним словом, позаботился о том, чтобы я комфортно себя чувствовала, когда начнется допрос.

— А теперь рассказывай, — велел он, взяв мою руку в ладони, согревая своим теплом.

Не соответствовали как-то его действия строгому тону и хмурому взгляду, вот совсем.

— Вы мучили морскую ведьму.

— Так это ведьмы, — ужас невольно оглянулся на неплотно прикрытую дверь, — ясно.

— Нет, это морские ведьмы. Обычные ведьмы не так опасны.

— Есть еще и обычные? — ужаснулся Абель, — разве служители Многоликого от них не избавились?

— Не… — я на полном серьезе собиралась объяснять ему то, что, судя по хитрому взгляду, он уже давно знал сам. Осеклась, так толком и не начав просветительскую деятельность, насупилась, — зачем вы это делаете?

— Что? Отвлекаю тебя? Полагаю, чтобы ты перестала дрожать и немного расслабилась.

Слов не было. Я просто лежала и смотрела на него. Вот он, дракон, совсем недавно демонстративно мучавший одну из морских ведьм, желая запугать всех остальных, сейчас сидит передо мной и самодовольно щурится.

Еще немного мокрый, но довольный.

— Вы ее мучили, — упрямо, но тихо повторила я.

— Как правило, демонстрация силы помогает избежать куда более кровопролитных боев, — пожал плечами Абель, — помогала…

— Это жестоко, — я не забыла, что злить его опасно, просто смолчать не смогла. Проблемы у меня были серьезные с умными поступками.

— Радость моя сердобольная, — скорбно вздохнул ужас, — хочу напомнить, что эта дрянь собиралась тебя убить. Подумаешь, сжег одну гадину. Если тебя это утешит, в море, у корабля, их было несколько дюжин.

— Что?

— Охотничий отряд. Представляешь? Одни самки. — дракон был в восторге. Нас всех чуть не сожрали, особо невезучие члены команды сейчас остывали, сваленные у борта корабля, чтобы поутру, с первыми лучами солнца выжившие товарищи, по морскому обычаю, отдали их Королю глубин. А этот сидит, улыбается, полностью довольный тем, как все обернулось. — А знаешь, как они размножаются? Сокровище, ты никогда не поверишь, я и сам не поверил, когда узнал.

— И как вы это узнали? Они же не разговаривают.

— Не разговаривают на вашем наречии, — мягко поправил меня ужас, в порыве чувств сжав мою ладошку, — зато между собой болтают без умолку.

— И вы их понимали?

— Всего-то и понадобилось полдюжины ведьм съесть, — кивнул Абель, — всеобщий язык я до пробуждения тоже не знал, но, как видишь, легко впитал это знание с… кровью съеденных солдат.

Неожиданная и совершенно невероятная информация, но в сложившейся ситуации, после всего, что случилось, у меня даже мысли не возникло усомниться в его словах. Абель был под водой. Ведьмы были под водой. Мы остались живы. И тут либо он их всех сожрал, либо договорился.