Книга Дело о фальшивом глазе - Эрл Стенли Гарднер

– А если меховое пальто? – спросил юрист.

Пол Дрейк протянул к нему руки в шутливом испуге:

– О боже! Зачем так чернить девушку?!

– Продолжай! – усмехнулся Мейсон.

– Жила-была девушка по имени Сильвия Беркли, довольнохорошенькая, доверчивая, простая, стройная, ясноглазая.

– К чему все эти подробности? – спросил Мейсон.

– К тому, – серьезно сказал Дрейк, – что я заинтересовалсяребенком и даже добыл фотографию.

Он достал из кармана конверт, вынул из него фотографию ипротянул Мейсону.

– Если ты считаешь, что это не искусство – достать карточкув четыре часа утра, тогда тебе нужен другой человек!

– Где ты взял ее?

– В местных бумагах.

– Что же произошло с этой девушкой? Какая-то шумная история?

– Да, она исчезла.

– Похищена или что-то еще?

– Никто не знает. Просто исчезла.

Адвокат испытующе поглядел на детектива и заметил:

– Стало быть, твоя сказка связана с этим исчезновением?

– Да.

– Рассказывай дальше.

– Я рассказываю так романтично и поэтично только потому, чтовсю ночь был на ногах.

– Я уже слышал об этом. Больше не напоминай. Рассказывайдальше свою сказку.

– Так вот, был там еще один путешествующий мужчина. Онторговал галантереей, и звали его Пит Брунольд.

– И был у него один глаз? – спросил Мейсон.

– Нет-нет, в то время у него было два глаза. Искусственныйон приобрел позднее. Из-за этого я несколько снисходительно к нему отношусь.

– С чего ты начал?

– Я начал с родителей Сильвии Беркли. У них насчет дочерибыли свои планы. Они, понимаешь, из тех людей, кто держится так прямо, что дажечуть отклоняется назад. Коммивояжеры вообще в таких местностях не в почете, ихсчитают мошенниками. Когда Брунольд принялся ухаживать за девушкой, родители,естественно, полезли на стену. В городишке был маленький кинотеатр. Ты знаешь,что в те времена даже радио не было. Кинокартины показывали только огалопирующих ковбоях. Городишко был недостаточно велик для старых мелодрам…

– Брось ты про городишко, – нетерпеливо сказал Мейсон. –Брунольд на ней женился?

– Не могу бросить, без этого сказки не получится. Нет, неженился, и я, брат мой, намерен придерживаться сказки.

Мейсон вздохнул и с трагикомическим выражением посмотрел наДеллу.

– Хорошо, продолжай свою лекцию.

– Ты же знаешь, как ведут себя чувствительные девушки. Вгороде считали, что она прямиком шествует в ад. Семья требовала, чтобы она далаБрунольду от ворот поворот. Девушка защищала Брунольда. Я полагаю, что тогда ейпришла мысль жить своей собственной жизнью. Знаешь, Перри, это было такоевремя, когда девушки начали ломать привычный уклад жизни.

Перри Мейсон зевнул.

– О черт, – сказал детектив, – ты своим зевком лишил меняромантики моей молодости как раз тогда, когда я почувствовал, что она не совсемисчезла.

– Это не романтика молодости, а старческие сантименты. Радибога, ну подумай сам, у меня на руках дело об убийстве, мне нужны факты. Даймне их, а после суда я буду слушать твои романтические истории.

– Вот черт, – повернулся Пол к Делле. – Когда шефрассказывает какую-нибудь историю, он чувствует точь-в-точь то же самое, что ия. Он похож на свадебный пирог – снаружи твердая корка, а внутри все мягко инежно.

– Зато твой рассказ пока что недопеченный, – заметил Мейсон.– Давай, Пол, переходи к делу.

– Хорошо, перейду к главному. Однажды Сильвия написалаБрунольду письмо, где сообщила, что не может больше откладывать свадьбу.

По лицу Мейсона скользнула улыбка.

– Это точно? – спросил он.

– Точно, – ответил Пол.

– И что же Брунольд?

– Брунольд получил письмо.

– И удрал? – холодно спросил Мейсон.

– Нет. Городок был маленький, и он не посмел послать в ответтелеграмму, боясь информировать телеграфиста. Он сел на поезд и поехал кСильвии. И вот здесь вмешалась судьба. Это были печальные дни для железныхдорог…

– И поезд потерпел крушение, – перебил его Мейсон, – аБрунольд пострадал при этом.

– Удар по голове, выбитый глаз и потеря памяти. Доктораположили его в больницу и приставили к нему сиделку. Я был в этой больнице, имне посчастливилось встретить эту женщину. Она вспомнила этот случай, потомучто, когда к Брунольду вернулась память, она подозревала, что у него былочто-то на уме. Он послал Сильвии письмо и получил сообщение, что она исчезла.Брунольд прямо обезумел. Снова повторилась потеря памяти. Сиделка в разговоресо мной все время ссылалась на профессиональную тайну и твердила, что ничего незнает, но я думаю, что она лгала.

– Ну а Сильвия? – спросил Мейсон на этот раз безподдразнивания.

– Сильвия, – сказал детектив, – была по горло сытарассказами о заезжих мошенниках и о женщинах, которые должны платить, платить иплатить. То было время литературы, жиревшей на историях о заблудших дочерях.Родители Сильвии были большими специалистами в приготовлении такого родалекарств. Не получив ответа от Брунольда, девушка решила, что причина молчанияпонятна. Она собрала все свои маленькие сбережения и была такова. Никто незнал, как она покинула город. На другой ветке железной дороги была небольшаяузловая станция милях в трех от городка. Девушка, видимо, дошла туда пешком исела в поезд, который перевозил молоко. Она уехала в большой город.

– Откуда тебе это известно?

– Ты же знаешь, Перри, что я всегда делаю работупервоклассно. Я установил дату ее замужества и в связи с усыновлением узналвремя рождения мальчика.

– Она вышла замуж за Бассета?

– Совершенно верно. Она поселилась в другом городе подименем Сильвии Лоринг. Работала стенографисткой, пока могла. После рожденияребенка вернулась в контору. Место для нее сохранили. Мальчик рос, ему нужнобыло получать образование. В это время она знакомится с Хартли Бассетом,который был клиентом фирмы, где она работала. Его намерения были честными. Егоона не любила; я думаю, что она вообще никогда никого не любила, кромеБрунольда. А когда, как она считала, он ее бросил, Сильвия стала сторониться мужчин.

– И она позволила Бассету усыновить ребенка?