Книга Мороженое в вафельных стаканчиках - Мария Ботева

— Что ты все пишешь? — спросила Зина Ивановна. — Дай посмотрю. — И она забрала мою тетрадь. Я и не видела, как она подошла. Зато теперь услышала, как Лешич и Танька шепчутся о чем-то, увидела, что Гоша смотрит на меня так, что его глаза, кажется, скоро займут половину лица.

Зина Ивановна молча вернула мне тетрадь. Надо же, я записала там свои стихи про бобров и сама не заметила.

— Как ты себя чувствуешь? — Зина Ивановна положила мне руку на лоб. — Может быть, пойдешь домой?

Я помотала головой. Нет, уходить мне не хотелось. Ночью папу увезли в больницу, и от этого дом был какой-то чужой. Вообще-то папу иногда увозят в больницу. Стоит ему расстроиться на работе, как ночью у него что-то происходит с желудком, и мама вызывает скорую помощь. Завтра он должен вернуться домой, и все снова пойдет как было. А пока я не собиралась возвращаться домой раньше мамы. В классе, правда, тоже оставаться не хотелось. Танька со вчерашнего вечера так и не начала смотреть в мою сторону, только косилась. Сорванная тренировка Шороха давила на меня, а ее взгляд искоса заставлял опускать глаза. А тут еще коту некуда голову приклонить.

— Вы не выгоняйте одноглазого, — я подумала, надо сделать что-то хорошее хоть кому-то, — Лешич говорит, вы не разрешаете.

Минька показал мне кулак. Зря он так, я же не сказала, что кот сидит в шкафу с тряпками и шваброй. Сегодня утром Минерал принес одноглазого кота в школу и сказал, что мама не разрешает ему оставлять его дома.

— Так… — проговорила Зина Ивановна. — Не выгонять?

— Не выгоняйте! Оставьте его! — загомонили со всех сторон.

Зина Ивановна долго молчала, а потом сказала:

— Но я не могу. Я на него чихаю. От него.

Все сразу как-то поникли, а в моей голове приготовились вертеться, загораться и гаснуть спички.

— Но вот что я подумала, — продолжила Зина Ивановна. — Вероника Сергеевна не раз говорила, что в буфет нужна кошка. Мышки, говорит, ходят. Правда, пока директор не разрешает. Сегодня поговорим с ним.

— Ура! — как-то странно пискнула Танька.

— После уроков! — громче сказала Зина Ивановна. И уточнила: — Вы уже все уйдете! Да?

— Уйдем, — подтвердил за всех Минька. — Конечно, уйдем.

— Договорились. На чем мы остановились?

Но мне до смерти не хотелось сидеть на уроке. Честно говоря, меня пугали бобры.

— А как мы его назовем? — спросила я.

— Кутузов! — выкрикнул Славик. Вот уж от кого не ожидали.

— Пират! — предложил кто-то.

Назревала дискуссия.

— Антонимы! — остановила ее Зина Ивановна.

И тут прозвенел звонок. На перемене все продолжали обсуждать, как назвать одноглазого.

— Надо именем какого-нибудь героя из книги, — сказал Теоретик, — Зине Ивановне будет приятно.

— Циклоп, — нашлась Викашара.

— У него этот глаз потом выкололи, — вспомнил Алик. — А это уже получается Слепой Пью.

— Один, — Гоша сказал, — скандинавский бог.

— Произносить неудобно, — отверг Минька.

Больше всего нам понравился «Кутузов». Сильно звучит, запоминается. Правда, Зина Ивановна с нами не согласилась, мы подходили к ней на перемене.

После уроков пошли к Миньке. Как только он разлил всем чай, Гоша получил на телефон сообщение от Зины Ивановны. «НЕАТТЕСТАЦИЯ ПО ФИЗИКЕ!» — писала она. Потом пропищал телефон Славы. «ФИЗО!» — прочитал он, так наша классная называла физкультуру. У кого-то обнаружились проблемы с историей и географией. Все сообщения были написаны прописными буквами и от этого казались какими-то очень уж строгими. Мы пили чай в почти абсолютной тишине. Только время от времени кто-нибудь читал послания от классной. Потом телефоны надолго замолчали, и мы поняли, что педсовет приступил к разделу «Разное», то есть к вопросу о коте. Не знаю, сколько это продолжалось, и вдруг телефон Лешича сообщил: «КУТУЗОВ ЯВИЛСЯ». Мы перестали дышать. Слышно было, как на улице идет снег. Кутузов! Все-таки Кутузов. «ЦАПНУЛ ДИРЕКТОРА ЗА ПАЛЕЦ», — прочитал Минька следующую весть из школы. Танька громко выдохнула, а Алик не удержался и засмеялся. «ИЗ-ЗА РЕПЬЯ В ХВОСТЕ», — пояснила наша классная.

— Снег же! — удивился Гоша.

— Там рядом с домом сухой репейник, — вспомнила Танька. Но тут пришло новое сообщение. «С ВАС КОШАЧИЙ ТУАЛЕТ!»

Никогда тот зоомагазин не видел столько покупателей сразу. И все эти покупатели, то есть весь наш класс, купил всего лишь кошачий туалет и совсем немного кошачьего корма, один маленький пакетик. Когда недовольный продавец складывал наши покупки в пакет, телефон Лешича снова зазвонил. Наш Минька прочитал: «ШЕСТЬ НЕАТТЕСТАЦИЙ! РОД. СОБР. НА СЛЕД. НЕДЕЛЕ!!!» Мы немного приуныли, зато продавец разулыбался, мы заметили.

Из магазина я шла одна, и у меня в голове чуть было снова не начали вертеться бобры и спички. Но оказалось, что папу уже отпустили из больницы, и они куда-то пропали сами собой.

— В этот раз все было не так страшно, — сказал он.

Ресницы и противогаз

Если сидеть совсем близко, то видно, какие у Гоши ресницы. Ничего интересного, надо сказать, бывают и покрасивее. И подлиннее. Да и сам он какой-то нескладный: высокий, худой, руки болтаются. Рыжий. Всегда на голову Гоше валятся разные поручения, он как будто вечный дежурный в классе. То за журналом сходить, то доску промыть, то стульев в кабинете физики не хватает, и за ними на второй этаж тоже Гоша ходит. Отправят его куда-нибудь, он только пробурчит под нос: «Я чего, рыжий, что ли?» — и идет. Каждый раз говорит, и все время по-разному получается. Его чаще всего так и зовут: Рыжий. А Лешич придумал свое: Медноголовый.

В этот раз на его голову свалилась я. Не сама, конечно, а заботы обо мне. Танька поговорила с Борискузьмичом, и мне устроили настоящую школу командира, для уверенности в себе. Спасибо тебе, Танька, я ждала этого всю жизнь! Целую неделю я проводила в классе пятиминутки здоровья. Между третьим и четвертым уроком выходила к доске и объявляла о начале разминки. Полперемены командовала:

— Руки вдоль тела! Левая вверху, правая внизу. На счет «три» меняем руки. Раз! Два! Три! Следующее упражнение: развороты корпусом…

И так далее. Детский сад просто, у нас такие зарядки были до пятого класса. А тут — пожалуйста, в десятом. Пять минут — пять упражнений. Не повторяться. Это только кажется простым, а на самом деле каждое утро я тратила не меньше получаса, чтобы придумать что-то новенькое.

В первый день моя разминка вообще не состоялась. Сразу после звонка я вышла к доске и сказала:

— А сейчас будет пятиминутка здоровья. Подождите пока, не расходитесь. Через пять минут можете делать что хотите. Сейчас, это быстро!..

Но в классе было пусто. Все успели выбежать в коридор. Только Гоша открывал окна, чтобы проветрился кабинет.