Книга Всего одиннадцать! Или Шуры-муры в пятом "Д" - Виктория Ледерман

Мы с Китом переглядываемся. Я понимаю, что он этого делать не хочет. И не будет. Значит, у меня есть шанс.

– Но только одно условие, – говорю я. – Ты будешь дружить с тем, кто это сделает. Только с ним, с одним.

И в упор смотрю на Кита.

– Ладно, – говорит Ангелина. – Буду дружить с победителем. Только с одним.

– Но это же воровство, – говорит Кит. – А если поймают?

– Одна конфета? – презрительно говорит Ангелина. – Тоже мне воровство! Даже связываться никто не будет.

Кит в растерянности. Стоит и мнется. А я не раздумываю. И в самом деле, конфета – ерунда. Даже если поймают, что они сделают? Не сдадут же в полицию из-за каких-то тридцати рублей. Зато я утру Киту нос. Ангелина выберет меня. И будет встречаться только со мной.

Я ставлю рюкзак у входа и иду в магазин. Вижу, что Кит идет за мной. Что, тоже надумал? Или хочет посмотреть, точно ли я эту конфету без денег вынесу? Только сейчас я соображаю, что можно ее купить, ведь у меня есть деньги. Но уже поздно. Кит в магазине и ходит неподалеку от меня. Следит. Вот гад! Друзья так не поступают. Даже бывшие. Теперь у меня нет выхода. Придется тырить.

Никита

Неужели он все же это сделает? Вот ослиная башка! Его обязательно поймают и отведут в полицию. Не надо было соглашаться, обоим не надо было. Если бы оба отказались, она придумала бы другую проверку, не такую опасную и без нарушений закона.

Егор входит в супермаркет, и у меня обрывается сердце. Хочется крикнуть, чтобы он вернулся, но разве он послушает? Он на меня теперь даже не смотрит. Я иду за ним и не знаю, что мне делать. Я не хочу, чтобы его поймали. И не хочу, чтобы мой друг воровал. Даже если теперь он уже не друг.

Какие нелепые и страшные слова – «не друг».

Егор прохаживается возле прилавков. Я украдкой наблюдаю за ним и перехожу в тот же ряд, что и он. Хоть бы он передумал и ничего не взял! Или догадался купить этот проклятый батончик! А Ангелине сказал бы, что так вынес, без денег. Хотя…

Тут я задумываюсь, выдал бы я его или нет, если бы он купил его? Это для меня сложный вопрос. Выдать – стать предателем, а не выдать – потерять Ангелину. Я понимаю, что не могу сделать ни того ни другого. Егор или Ангелина? Как тут можно выбрать?

Есть вещи, которые нельзя сравнивать.

Из-за раздумий я упускаю из виду Егора, и он куда-то исчезает. Я мечусь по рядам, но никак не могу его найти. Смотрю направо, налево, оглядываюсь и вдруг вижу его на пути к кассам. Я кидаюсь следом. Взял он этот батончик или нет? Я даже не видел. А если взял? Егор подходит к свободной кассе, где нет покупателей. Я смотрю на охранника на выходе, и у меня подкашиваются ноги. А Егор идет вразвалочку, руки в карманах, чуть ли не посвистывает.

– Что у тебя? – спрашивает кассирша.

– Ничего, – говорит Егор и даже не останавливается.

– Здесь нельзя выходить без покупок, – говорит кассирша. – Справа специальный выход. Вернись и пройди, где положено.

– Да ладно, – говорит Егор. – Уже вышел. Чего возвращаться?

– Саша! – кричит кассирша охраннику. – Верни вон того умника. Подозрительный он какой-то.

Я поспешно меняю направление и иду к выходу без покупок. Я стараюсь идти спокойно, как ни в чем не бывало, чтобы не привлекать к себе внимания. Чтобы они не подумали, что тут целая шайка орудует. Только у меня это спокойствие плохо получается, особенно когда я вижу, что охранник идет Егору наперерез. Егор это тоже видит и зачем-то кидается бежать. Да лучше бы он вернулся и прошел там, где ему сказали. Или он боялся, что батончик «зазвенит»? Значит, все-таки украл…

Ненормальный!

Охранник не успевает схватить Егора, тот ловко увертывается от его руки и несется к стеклянным дверям. Охранник бежит следом. Перед самым выходом Егор задерживается на секунду, что-то швыряет ему под ноги и выскакивает из магазина. Охранник останавливается и поднимает шоколадный батончик в яркой желтой упаковке. Я прохожу мимо на деревянных ногах, не бегу, хотя мне очень хочется. Мне кажется, сейчас он схватит меня, но он на меня не смотрит.

– Все-таки стащил, паршивец, – говорит охранник и идет к бдительной кассирше. – Слышь, Натуля, а ты молодец!

Я выхожу на улицу. Меня бьет крупная дрожь. Нет, такой экстрим не для меня. Ни Егора, ни Ангелины у супермаркета нет. И портфеля моего тоже нет, видно, с собой прихватили. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю их за углом соседнего дома. Они высовываются и машут мне руками. Я догоняю их, и мы вместе бежим прочь, подальше от этого места.

Останавливаемся мы только через три улицы, возле афишной тумбы, и некоторое время тяжело дышим.

– Ну что? – спрашивает Ангелина. – Кто выиграл?

– Я, – говорит Егор.

– Давай шоколадку, – она протягивает руку.

– Я ее выкинул.

– Как выкинул? Зачем?

– Зачем, зачем… Чтобы охранник отвязался. А то бы он меня догнал. Ты же сама сказала, что шоколад тебе на фиг не нужен.

– А доказательство? Как я узнаю, что ты ее стащил? Может, ты врешь?

– Не вру, – Егор кивает в мою сторону, – вон у него спроси.

Они оба смотрят на меня.

– Я не видел, – говорю я.

– Чего?! – кричит Егор. – И как охранник меня ловил, тоже не видел?

– Не видел, – твердо повторяю я.

Глаза у Егора становятся злыми. Мне кажется, что он меня сейчас ударит. Ну и пусть. Зато моя Лина ему не достанется.

– Ладно, ничья, – объявляет Ангелина.

– Да почему ничья?! – возмущается Егор. – Это нечестно!

– Все честно. Ты должен был этот батончик вынести из магазина. Не вынес – значит, не выиграл, – говорит Ангелина. – Слушайте следующее задание. Нужно достать два билета вот на этот концерт.

Она тычет пальцем в одну из афиш на тумбе. Там изображена группа известных кавээнщиков, которая через два дня будет выступать в нашем районном Доме молодежи.

– Ну ни фига себе! – вскрикивает Егор. – Концерт послезавтра. Все билеты давно проданы. Да и дорогие они, небось.

– А кто сказал, что задание должно быть легкое? – пожимает плечами Ангелина. – Сделаем так. Я прихожу к Дому молодежи в пятницу, за полчаса до начала. Тот, кто меня там ждет с билетами, тот и победитель. И я встречаюсь с победителем.

– А если никто не ждет? – спрашиваю я.

– Значит, ни с кем не встречаюсь, – говорит она.

Мы берем свои сумки и бредем по тротуару. Егор молчит и сердито посматривает на меня. Наверное, жалеет, что не ударил. У него теперь совсем нет шансов. Купить билеты на известных кавээнщиков, да еще за два дня до концерта, – это просто нереально.

А у меня шанс есть. Малюсенький, крохотный, призрачный, но он есть. Я знаю, где лежат эти билеты.