Книга Тайны анатомии - Кэрол Доннер

– Наверное, к Эмоциям! – заметила подружка.

– Ты его отлично срезала, – сказал ее приятель.

Молли продолжала звать, но Вольняшка не откликался.

– Ничего, он все равно вернется, – сказала она себе в утешение. – У него нет привычки долго злиться.

Она села, устроила Бакстера у себя на коленях и поглаживала, пока он не замурлыкал. Макс сел рядом.

– Зря я его, конечно, так, – сказал он. – Хотя, с другой стороны, такую вредину еще поискать!

Они замолчали, раздумывая, что делать дальше.

– Э-эй! – окликнул близнецов нейрон. – На вашем месте я бы пересел куда-нибудь… – Но договорить он не успел: по проводу скользнула искра и деполяризовала его. Он вспыхнул… а близнецы-то сидели верхом у него на хвосте!

Глава десятая

Молния потащила их по аксону с такой быстротой, что все вокруг слилось в неясное пятно. Они проскочили синапс, промчались еще по одному аксону и шлепнулись на что-то твердое и красное. Не успели они опомниться, как поверхность под ними начала вздуваться бугром. Близнецы уцепились за аксон, а мир переворачивался вверх тормашками. Бакстер впился в поверхность всеми двадцатью когтями, выпучив глаза от страха. Они поднялись на ужасающую высот у, потом бугор замер, начал опускаться, выравниваться… и вот они все трое опять у конца аксона. Осторожно встав на ноги, Макс и Молли поглядели по сторонам. Оказалось, что они стоят на огромном сужающемся вдали пучке расположенных параллельными рядами красных клеток. Вдоль рядов тянулись длинные уплощенные белые канаты, которые уходили за вершину холма.

– Здравствуйте! – Молли приветливо помахала цилиндрическим клеткам, собранным в плотные полукружья у нее под ногами.

Неподвижно застыв, длинные полосатые клетки смотрели на близнецов с немой озабоченностью.

– Может, это тюрьма? – предположила Молли. – Ведь они все связаны между собой, и на них полоски! – Она взяла Бакстера на руки и помахала клеткам его лапой: – Вам разрешается разговаривать?

Ответом было полное молчание. Но тут Макс, который все это время внимательно их разглядывал, объявил:

– По-моему, это мышечные клетки… – И лед был сломан.

Внезапно раздался общий хор голосов:

– Да-да, вот именно, именно! Мы – клетки мышцы. Извините, что мы не ответили сразу, просто нам не верилось, что вы и правда пришли к нам в гости. Нас ведь никто не навещает. Никогда! Конечно, эритроциты постоянно тут толкутся, но они только и знают, что жаловаться, будто мы едим слишком много! Так приятно принимать настоящих гостей! – И они затараторили еще громче.

– Подождите! – перебил Макс. – Мы не можем ничего понять, когда вы говорите все разом. Нельзя ли как-нибудь по очереди?

Несколько секунд клетки возбужденно препирались, но наконец выбрали оратора, а сами приготовились слушать и восторженно кивать, не упуская ни единого слова. Оратор после многозначительной паузы откашлялся и начал:

– Мы – клетки произвольной мышцы, – объявил он со всей важностью полномочного представителя. – Наши красно-белые нашивки… э-э… полоски должны были объяснить вам, что мы беззаветные труженики, руководимые Осознанной Деятельностью через Двигательный центр. – Он сделал еще одну внушительную паузу.

– Мы знаем, – сказала Молли. – Нас только что доставил оттуда вот этот аксон. Замечательно прокатились!

– УУУУУУУУУ!!! Как интересно! – От возбуждения клетки так задергались и задрожали, что близнецы еле удержались на ногах.

– Тише! Успокойтесь! – потребовал оратор. – Вы трясете наших гостей!

Клетки возбужденно зашептались, но мало-помалу угомонились. Лишь изредка то одна, то другая вдруг вскрикивала, подергивалась и трепетала.

– Как я намеревался сообщить, – продолжал оратор, – для нас весьма большая честь и, можно сказать, знаменательное событие принимать гостей здесь у себя в предплечье. Трудясь почти на самой окраине одного из членов Тела, таская, фигурально говоря, на себе кости, мы оказались в прискорбной изоляции от тех, кто занимает более выгодное положение. Самые важные решения осуществляются вдали отсюда. Мы же, при всей нашей численности, при всей нашей…

– Хватит болтать! Просто расскажи им про нас, – крикнула клетка позади него. – Они же для этого сюда примчались.

– Да-да, рассказывай про нас. В конце концов, наша обязанность самая важная: мы двигаем Тело! Вот про это и расскажи! – послышались другие возбужденные голоса из тесных рядов.

– Я сам намеревался перейти к нашей деятельности, – оскорбленно произнес оратор. – Но прежде вводил, так сказать, в обстановку.

Макс и Молли встали на четвереньки, чтобы лучше слышать, и после еще двух-трех пышных фраз оратор перешел к делу:

– Мы, видите ли, тягачи, мышечные тягачи. Мое тело, если вы будете так любезны рассмотреть его поподробнее, наполнено параллельными волоконцами. Некоторые похожи на толстые шнуры, а соседние усажены малюсенькими кулачками. Когда я получаю сигнал тянуть, кулачки хватаются за шнуры и дергают, потом перехватывают повыше и снова дергают – и так до самого кончика. И все за единый миг.

– Как при перетягивании каната, – заметил Макс.

– Гм! Отличное сравнение. Надо запомнить.

– Дальше рассказывай, дальше! – загомонили ряды клеток.

– На чем я остановился?

– На том, как вы тянете за свои шнуры, – подсказала Молли.

– Ах да! Мои кулачки тянут шнуры, а поскольку шнуры прикреплены к обоим моим концам, я становлюсь короче…

– И толще! – ехидно крикнула клетка позади него.

Оратор обиженно умолк и возобновил свой рассказ только после долгих уговоров.

– Когда клетки становятся короче, укорачивается и вся мышца… и становится толще, да. С одного конца мы прикреплены к плечевой кости, а другой наш конец тянет сухожилие, которое, в свою очередь, тянет фалангу нашего пальца. Когда мы беремся за дело все вместе, мы гору можем сдвинуть! – закончил он торжественно, под аплодисменты крохотных кулачков на волоконцах.

Оратор хмыкнул и просиял от удовольствия сквозь все свои красные и белые полосы. – Говорят даже, – добавил он после точно рассчитанной паузы, – что мы играем на рояле! – Голос его потонул в громовых «ура!»