Книга Отражение - Сергей Плотников

– М-м? – сонно потянулась у меня в голове девушка-демон.

– Спи дальше. – Я послал ей ощущение поглаживания по голове.

– Хорошо…

–…Тебе нужно обязательно посмотреть их! – победно закончил одногруппник.

– Посмотреть?

– Я пришлю тебе полный список ссылок, моя любимая коллекция! Раз ты так заинтересовался!

– Ссылок на что?

– На мангу и аниме про школьниц! Обязательно начни с Кей-он![10]…Макс, с тобой всё в порядке? – Я даже остановился, рассматривая нелюдимого тихоню, внезапно явившегося в новом амплуа: с ещё более вставшими дыбом волосами, перекосившимися на носу очками и горящими воодушевлением глазами.

– Просто так приятно встретить единомышленника!

Какие бездны можно открыть в человеке, оказывается, сказав лишь одно правильное слово в нужный момент. А эффект как от многочасового шарма, бр-р. Вот, бывает же… Особенно «смешно» будет, если по приезде в эту самую старшую школу «Карасу Тенгу» выяснится, что заведение для колдунов и демонов никаким местом не походит на обычную, человеческую, и вся наша, с позволения сказать, подготовка была пустой тратой времени. А то в румынском вроде бы холде Родика из собственно румынского – десятка три книг на национальном языке, и всё. Учитывая общее количество литературы-макулатуры в закромах Руке, это песчинка в песочнице. Впрочем, лишних знаний и навыков не бывает, так ведь? И лучше уж «литературный запой», чем сидеть как на иголках, отсчитывая оставшиеся дни до момента, когда наша с Ми жизнь в очередной раз сделает крутой поворот. Ох, что-то мне неспокойно…

9

– Молодец! – похвалил я, оглядывая глазами Мирен её комнату в коттедже Родика. Вместо уютного домашнего хаоса, с книгами, стопками сложенными на полу вокруг любимого кресла мол од ой суккубы, теперь в этом помещении властвовал Порядок. Одежда разобрана и убрана в комод и шкаф (последний впервые на моей памяти не стоит с дверцами нараспашку), литература, какая влезла, переехала на полки, сменив разные прикольные безделушки и предметы, ещё в детстве понатасканные со всего дома для наших совместных игр. Из тёмного угла извлечены, очищены от пыли и отстираны-высушены мягкие игрушки – после установления нашей связи моя подруга так ни разу ими и не играла. Постель идеально заправлена – тоже раньше нечастое явление, на покрывале лежит маленький девичий рюкзачок – основательно загруженный, но не так, чтобы совсем битком набитый. Немногие действительно личные вещи и предметы первой необходимости: зубная щётка, расчёска и заколки, способные совладать с тяжёлым золотым водопадом волос, и небольшое количество выданной-всученной Руке косметики. Собственно, умение делать макияж – единственное (!), чему озаботилась научить отправляемую на как минимум несколько месяцев из дому дочь заботливая мать… Это при том, что косметика даже старшей, не слишком-то молодой уже, суккубе была всё ещё не нужна, что уж говорить о Ми. «Нанесённый макияж, пусть даже самый лёгкий, – это правило хорошего тона при общении с посторонними».

– Ладно тебе. Надо – значит надо. Как там в песне, что ты недавно слушал, было? «Мать плохому не научит?»[11] — Моя партнёрша, нервно хихикнув, достала косметичку и сдёрнула покрывало, закрывающее то самое зеркало. Артефакт уже давно переехал из того дальнего угла, где его отыскала маленькая Мирен, в комнату к младшей демонессе – так было легче проводить над ним опыты и эксперименты. Как я и говорил, воздействия в стиле «мартышка и очки» никакого отклика от предмета не дали, и зеркало осталось уже как деталь интерьера. Единственно, мы стали его занавешивать – так, на всякий случай.

– В таком случае, развлекайся, – хмыкнул я. – Позови, когда вы будете выходить.

– Да уж не забуду!

Я открыл глаза и покосился на экран телефона: перерыв между лекциями по биологии ещё не кончился. То, что Ми предстояло ехать учиться, уже нарушило наш распорядок занятий и грозило нарушить его ещё сильнее – территориальное расположение холда школы «Карасу Тенту» в Японии, кроме всего прочего, смещало для Мирен дневное время где-то на десять часов от московского. А это значит – никакой «подмены» при записи лекций, а ненавистный английский и вовсе придётся для суккубы на глубокий вечер. Зато мне, чтобы помогать подруге с уроками в школе, придётся, похоже, просыпаться в четыре утра. С другой стороны – лучше уж так, чем если бы занятия полностью накладывались. Опять же – раз мы с Ми собирались вместе жить в мире людей, то лафа с обучением так и так должна была скоро закончиться. И с шармом – тоже. Теперь придётся постепенно отвыкать пользоваться очарованием в любом удобном случае. Впрочем, как показывает практика, суккубья способность для расположения к себе человека не всегда и нужна. Иногда, наоборот, думаешь, как бы отвязаться…

После разговора в коридоре и кучи рекомендованных графических и анимационных новелл Макс стал считать меня кем-то вроде друга-единомышленника – и какой чёрт дёрнул меня высказаться в ответ на его вопрос «что понравилось»? Знал бы – сказал «ничего» или ещё чего наплёл. Теперь уже поздно. Именно Максим решительно взялся «расширять мой кругозор», причём с японской субкультуры перешёл на музыку, кино и книги. Большинство из «это же круто, мужик!» я открывал, слушал-смотрел пять секунд и закрывал и старался забыть, как страшный сон, но кое-что нравилось Ми – те же песни «Башни Rowan» или ранней «Мельницы». А поскольку слушать она могла их только через мои уши… Ну, вы поняли. Теперь у Сумских был новый тренд – убедившись, что в музыке и кино я «безнадёжный долбаный олдфаг, опоздавший родиться лет на двадцать» (это была цитата, если что), сейчас он подсовывал мне ссылки на книги жанра фэнтези. Сценарий в целом повторялся: пять минут чтения, потом удаление книги из читалки и пометка в специальной записи в блокноте с именем автора – никогда-никогда не открывать. А то метафора о кровавых слезах начинала становиться пугающе реальной.

По-хорошему, нужно было бы послать Макса с его просветительской активностью куда подальше, хотя несколько книг мне всё-таки понравились и стоили пары бессонных ночей, вовсе не добавивших лёгкости к занятиям в универе. Но, посмотрев на эмоции парня через эмпатию Ми, я понял, что просто не смогу так надругаться над человеком, буквально оживающим в моём присутствии. Да и учиться мне с ним ещё несколько лет. Вот и приходилось терпеть, благо занятия для Сумских всё-таки стояли на первом месте и вместо лекций не приходилось выслушивать его трёп. А на переменах можно было заткнуть уши наушниками и притвориться дремлющим…

– Дима, привет!

…Правда, прокатывало это не всегда. Блин.

– Привет… – Я смерил взглядом девушку, тронувшую меня за плечо. Одну из тех четверых, что недавно перевели в нашу группу из параллельных взамен вылетевшей с первой же сессии пятёрки бакланов. – Алёна.