Книга Укус тени - Карин Жибель

— А может, мне заняться твоим лицом?.. Вот возьму и изуродую тебя… И ты тогда никого больше не соблазнишь…

Но она все-таки не трогает его лицо и, опустив нож до уровня груди, проводит кровавую линию от одного плеча до другого. Бенуа кричит от боли, дергая ногами.

— Перестань, Лидия, прошу тебя…

Женщина подносит лезвие ножа к своему рту и вытирает его о губы, словно бы пробуя на вкус кровь несчастной жертвы.

— Хочешь попробовать, Бен?

Он поворачивает голову в сторону.

— Ну и дурак. Это ведь очень вкусно…

Она кладет нож на одеяло и заставляет Бенуа посмотреть на нее — посмотреть своей мучительнице прямо в глаза.

— Я займусь твоей симпатичной мордашкой как-нибудь потом…

— Зачем ты это делаешь? — шепчет Бенуа. — За что мне все это?

Его голос дрожит. Очень сильно дрожит.

— Я тебе уже сказала, Бен…

— Нет! Ничего ты мне не говорила!

— Значит, хотела сказать, но забыла. Однако теперь ты и сам обо всем догадаешься. Спокойной ночи, Бенуа. Завтра продолжим.

Бенуа снова слышит звук удаляющихся шагов — каблуки по бетону.

Этот звук отдается долгим эхом. Он звучит у него в ушах даже после того, как Лидия выходит из подвала.

7

Суббота, 18 декабря, 10 часов

— Вы вся сияете, Лидия… Вы сегодня, похоже, прекрасно себя чувствуете!

— Это верно, доктор. Сегодня я чувствую себя очень хорошо…

Нина Вальдек играет своей авторучкой: она очень быстро вращает ее пальцами, умудряясь при этом ни разу ее не выронить.

— Тогда мы могли бы увеличить интервалы между нашими сеансами, да? Могли бы снова встречаться только один раз в неделю, как раньше… Или даже раз в две недели. Как вы считаете?

— Может, вы и правы…

— Ладно, вернемся к этой теме… уже в новом году! О чем бы вам хотелось мне сегодня рассказать?

— О своем сне… Мне приснилось, что я его нашла…

Психиатр, ерзая в кресле, располагается поудобнее. Ее пальцы слегка сдавливают мягкий подлокотник.

— Но это, насколько мне известно, не в первый раз! — напоминает она своей пациентке.

— Да, не в первый. Но на этот раз все было так реалистично! Гораздо реалистичнее, чем обычно…

— A-а… Хотите прилечь на диван?

— Нет.

— Говорите, я вас слушаю, Лидия…

— Этот сон снится мне каждую ночь, начиная с понедельника.

— С понедельника? — переспрашивает психиатр. — А почему вы тогда ничего не сказали о нем в среду?

— Не знаю… Просто не захотела.

— Продолжайте…

— Я его нашла, я знаю, что это — он… И я… и я ему мщу.

— Каким образом?

— Я… я держу его взаперти, он — полностью в моей власти… Я над ним издеваюсь, я его мучаю… Я хочу заставить его сознаться в совершении преступления, а затем попросить у меня прощения… Но я растягиваю удовольствие. Мне хочется, чтобы он мучился долго-долго.

— А как он выглядит?

— Он красивый.

— Красивый?!

— Да, молодой и красивый… Он — уважаемый человек, которого все окружающие считают нормальным… Никто его ни в чем не подозревает. Никто не знает, на что он способен… А я знаю! Я заперла его в уединенном месте, он мучается там от холода и голода… Я терзаю его, пускаю ему кровь…

Лидия сосредоточенно смотрит на литографию, висящую на стене за спиной Вальдек. Ее глаза свирепо поблескивают.

— Я буду мучить его до тех пор, пока он не расскажет мне… не расскажет о преступлении, которое совершил.

— А откуда вы знаете, что это преступление совершил именно он?

— Дело в том, что… кое-кто сообщил мне об этом. Кое-кто выдал его…

— А-а… И кто это?

— Я не знаю. По-моему, я получила письмо… Я уже и сама толком не помню…

— А когда он сознается, вы сдадите его в полицию?

— Нет! Вы что, шутите?! Он ведь полицейский!..

— В самом деле? Он полицейский?

— Да… И что толку сдавать его в полицию? В нашей стране все равно нет никакого правосудия!.. Как только он признается и станет ненужным, я убью его. Я заморю его голодом… Я буду смотреть, как он подыхает… Даже если он будет ползать передо мной на коленях и умолять о прощении, его это не спасет. Он должен поплатиться за то, что совершил…

— От подобных снов вам становится легче, Лидия?

— Да, мне от них становится хорошо. Даже очень хорошо…

— А вас не мучают угрызения совести? Я имею в виду, в вашем сне…

Лидия слегка вытягивает ноги вперед. Она чувствует себя раскованно.

— Нет, не мучают. Он ведь получает по заслугам, разве не так, доктор?

— Хм…

— Он, конечно, пока что отнекивается… Говорит, что не понимает, за что я его мучаю, делает вид, что ни в чем не виноват… Но я-то все знаю. Я знаю, что это был он… Я знаю… знаю…

— Раньше в ваших кошмарных снах он выглядел совсем по-другому… Вы говорили мне, что он уродливый… Омерзительный.

— Да, так оно и было. Но теперь все изменилось…

— Как вы думаете, почему?

— Наверное, я сама придумала, что тот, кто способен на такое жуткое преступление, должен иметь уродливое лицо. Однако это ведь совсем не обязательно… В действительности он очень симпатичный. Шатен, со светлыми глазами, довольно высокий… У него приятный голос…

— А вы случайно не влюбились в него, Лидия?

Лицо пациентки расплывается в широкой улыбке, и она смотрит своим невероятно пристальным взглядом прямо в глаза психиатра.

— Вы описываете его таким образом, что мне невольно пришла в голову эта мысль! — поспешно добавляет психиатр.

Улыбка Лидии становится еще шире. Вальдек опускает глаза и пишет несколько слов на своем — до сего момента все еще чистом — листке бумаги.

— Я никогда не влюбляюсь, доктор… Разве вы этого не знаете?

— Так утверждаете вы. А я, признаться, не уверена. Надеюсь, что когда-нибудь услышу от вас прямо противоположное заявление!

— Вы считаете, что я могу влюбиться в человека, который… который сломал мне жизнь?

Ладони Лидии резко сжимают лежащую у нее на коленях сумочку. Ее пальцы впиваются в эту сумочку, как в перезрелый фрукт.

— Это всего лишь сон, Лидия… Хотя, конечно, он может иметь глубокий смысл…

— Да, это не более чем сон, доктор. К сожалению…