Книга Револьвер для адвоката - Майкл Коннелли

– Не знаю. Так она пряталась?

– Какая-то… слишком подозрительная была, понимаете? Особенно когда вернулась.

– А что она вам рассказывала обо мне?

– Говорила, что раньше вы были ее адвокатом, но если ее арестуют, она не сможет к вам снова обратиться.

Официантка принесла нам напитки, и я подождал.

– А почему она не смогла бы ко мне обратиться?

– Почем я знаю. Наверное, тогда все бы вскрылось.

Не такого ответа я ожидал. Я думал, она скажет, что Гленда не смогла бы ко мне обратиться, потому что это разоблачило бы ее предательство.

– Вскрылось? Она так сказала?

– Ну да, так и сказала.

– И что она имела в виду?

– Понятия не имею. Просто: все может вскрыться.

Стейси явно стали раздражать мои расспросы. Я откинулся на спинку стула и задумался. Девушка оказалась не слишком полезна: сказала пару интересных фраз, но без объяснений. Видимо, я сглупил, решив, что Глория Дейтон – если ее так звали на самом деле – доверила бы свое прошлое другой проститутке.

Вся эта история меня угнетала.

Глория-Гленда-Жизель была неразрывно связана с определенной сферой. Она не смогла ее оставить, и та в итоге поставила точку.

Принесли еду, однако аппетит пропал. Я смотрел, как Мечтательная Стейси выдавливает майонез на свой сандвич и, словно маленькая девочка, ест, облизывая пальцы.

10

Я сел на заднее сиденье и надолго задумался о положении вещей. Эрл продолжал пялиться на меня в зеркало заднего вида, ожидая, когда я соизволю сообщить ему пункт назначения. Но я и сам не знал, куда ехать, даже подумывал дождаться, когда Стейси Кэмпбелл, посетив дамскую комнату, появится из кафе, и проследить ее до дома. Впрочем, если она мне снова понадобится, Сиско легко найдет ее адрес.

Я посмотрел на часы: они показывали без четверти три. Баллокс сейчас, вероятно, в кабинете судьи Компаньони, в процессе переговоров. Лучше пока ей не звонить.

– Давай в Долину, Эрл, – наконец решил я. – Хочу понаблюдать за тренировкой.

Эрл включил зажигание, и мы тронулись. Он поехал по Лорел-каньон вверх до Малхолланд-драйв, затем свернул на запад и после нескольких поворотов попал на стоянку парка Фрайман-каньон. Там нашел свободное местечко, открыл бардачок и, развернувшись, протянул мне бинокль. А я снял пиджак и галстук, оставил их на заднем сиденье и вышел.

– Здесь примерно полчаса, – предупредил я.

– Хорошо, подожду, – ответил он.

Фрайман-каньон опускается по северному склону национальной зоны отдыха «Горы Санта-Моника» прямо до района Студио. Я пошел по тропе Бетти Диринг, пока она не распалась на две тропинки: одна вела на запад, другая – на восток. Там-то я и сошел с нее, продираясь сквозь кусты, пока не добрался до выступа с отличным видом на раскинувшийся внизу город. Моя дочь в этом году перевелась в «Скайлайн скул»; школьный кампус тянулся от Вэллейкрест-драйв до края парка. Сам кампус располагался на двух уровнях. На нижнем уровне были учебные здания, а на верхнем располагался спорткомплекс. К тому времени как я достиг места обзора, внизу полным ходом шла тренировка по футболу. Через бинокль я высмотрел в дальних воротах Хейли. Она была начинающим вратарем – явный прогресс, так как в предыдущей школе она сидела в запасе.

Я уселся на большой камень, который приволок еще в прошлый раз. Спустя какое-то время опустил бинокль, и тот повис у меня на шее, а я просто смотрел, уперев локти в колени и положив подбородок на ладони. Хейли отбила все удары, кроме одного. Этот первоклассный удар настиг ворота, ударился в перекладину, а затем был забит с подбора.

Казалось, ей весело, а сосредоточенность, необходимая в ее положении, вытеснила все другие мысли. Жаль, что мне это было не дано. Не дано так просто забыть о Сэнди и Кэти Паттерсон, да и о многом другом. Особенно по ночам, когда я закрывал глаза, чтобы уснуть. Я мог бы обратиться в суд и настоять на решении по поводу дочери, заставить судью составить порядок посещений и вынудить Хейли проводить со мной каждый второй уикенд и каждый второй четверг, как было раньше. Но я понимал, что это лишь испортит все окончательно. Провернешь такое с шестнадцатилетней, и можешь потерять ее навсегда. Поэтому я ее отпустил и занял выжидательную позицию. Решил выжидать и наблюдать издалека. У меня должна была остаться вера, что Хейли в конце концов поймет: мир не делится на черное и белое, что есть и серые оттенки. И что ее отец пребывает именно на серой полосе.

Но был вопрос, который нависал над этой верой словно грозовая туча. Как можно надеяться на то, что кто-то тебя простит, когда глубоко в душе ты сам не можешь простить себя?

Зажужжал телефон, и я принял звонок от Баллокс, только что вышедшей из здания суда в центре города.

– Ну, как прошло?

– Думаю, нормально. Шелли Алберт, конечно, была не особо рада, но судья надавил на нее по поводу пункта о сотрудничестве, и в конце концов она сдалась. Итак, мы вышли на сделку, осталось уломать Дейрдру. Переговоры велись при закрытых дверях, и Рэмси там не присутствовала. Нам придется проехаться до тюрьмы и рассказать ей о новом предложении окружного прокурора.

– Хорошо. Сколько у нас времени?

– По сути, сорок восемь часов. До вечера пятницы. Судья намерена выслушать нас в понедельник.

– Ладно, тогда поедем к ней завтра. Я вас познакомлю, там ее и уломаешь.

– Договорились. А ты где? Я слышу какие-то вопли.

– На тренировке по футболу.

– Правда? Вы с Хейли наладили отношения? Так это ж здо…

– Не совсем. Просто смотрю. Что планируешь дальше?

– Наверное, поеду обратно в юридическую библиотеку и добью те папки. На мой взгляд, в Пасадену ехать за протоколами поздновато.

– Спасибо, что взяла на себя Рэмси.

– Была рада. Мне и правда понравилось, Микки. Хочу больше уголовных дел.

– Организуем. Давай, до завтра.

– Подожди, еще кое-что. Есть секундочка?

– Конечно.

– Я села слева от судьи, как ты и предложил. Знаешь, думаю, помогает. Меня он внимательно слушал, а Шелли, когда она отвечала, все время прерывал.

Я мог бы намекнуть, что внимание судьи вызвано иными причинами: Дженнифер Аронсон – привлекательная и активная девушка двадцати шести лет, а Шелли Алберт, на сутулых плечах и нахмуренных бровях которой лежит бремя доказывания, провела в офисе окружного прокурора уже целую жизнь.

Однако вместо этого я сказал:

– Вот видишь, я тебе говорил.

– Спасибо за подсказку, – поблагодарила она. – До завтра.

Я положил трубку и снова взялся за бинокль. Тренер начал тренировку в четыре, и девочки уже уходили с поля. Хейли только недавно перевелась и, как новичок, должна была собрать мячи и сложить их в сетку. На тренировке она стояла в воротах лицом ко мне, и я не видел ее со спины. Но когда она стала подбирать мячи, у меня ухнуло сердце: я заметил на футболке седьмой номер. Ее счастливый номер. Мой счастливый номер. Номер Микки Мантла. Она его не сменила. По крайней мере, хоть тонюсенькая ниточка, ведущая ко мне, не порвалась. Я воспринял это как знак, что не все между нами потеряно и что мне следует держать хвост пистолетом.