Книга Речная нимфа - Элейн Кроуфорд

— Спасибо тебе, милый, — услышал он. — Тысячу раз спасибо!

Он беззвучно засмеялся от радости и одним движением забросил Жоржетту на себя, откинувшись на спину.

— В любое время, милая, только попроси!

Когда послышался негромкий стук в дверь, оба крепко спали в объятиях друг друга. Пирс проснулся и нахмурился, пытаясь понять, кто мог стучаться к нему среди ночи. Он чуть было не задал этот вопрос вслух, но рот ему зажала ее рука. Только тут он вспомнил, где находится: в каюте Ласточки, в ее постели.

Глава 7

Жоржетта проснулась и даже задержала дыхание, когда отец постучал в дверь каюты условным стуком. Он не всегда приходил узнать на сон грядущий, все ли у нее в порядке, и надо же было ему заявиться именно сейчас, чтобы застать ее в постели с мужчиной! Дверь не заперта, а значит, он может заглянуть или даже войти!

Она вознесла безмолвную молитву, умоляя небеса, чтобы этого не случилось. Пирс отнял ее руку от своего рта, но не издал ни звука.

Казалось, прошла целая вечность, пока послышался шум удаляющихся шагов.

— Вставай! — проговорила Жоржетта сквозь зубы и для большей убедительности подтолкнула Пирса. — Ты должен сейчас же уйти — вдруг папа вернется?

— Он, наверное, уже в постели, — спокойно возразил Пирс и, вместо того чтобы подняться, поймал длинную прядь ее волос. — Не волнуйся так, ничего страшного не случится.

— Нет, случится! Я не слышала, чтобы его дверь открылась, значит, он бродит по пароходу и может в любой момент вернуться. Впрочем, что значит может… он вернется, я точно знаю!

Она снова толкнула Пирса, на сей раз изо всех сил, пытаясь сбросить его с кровати.

— Ну, хорошо, — примирительно произнес он и уселся, свесив ноги. — Но в другой раз…

— Какой еще другой раз?! Об этом и речи быть не может! Я ни за что не стану еще раз так рисковать. Что, если папа… Господи, да бери же свою одежду и уходи! Скорее!

— Придется зажечь лампу, иначе мне ее не собрать.

— Нельзя! Он заметит.

— Но я же не могу…

— Да скорее же! — Жоржетта в отчаянии толкнула его снова, теперь уже в спину, и он наконец соизволил встать.

Она с надеждой следила за тем, как он сделал пару шагов в полумраке каюты. Остановился.

— А если я заложу щеколду? Тогда можно будет ускользнуть отсюда незамеченным с первыми лучами солнца. Не вижу, почему бы и нет?

— Ах, ты не видишь?

Этот человек явно не сознавал всей серьезности положения!

— После сегодняшних развлечений завтра все будут отсыпаться, ведь так? Обещаю, что буду очень осторожен, уходя. Никто ничего не заметит.

Жоржетта застонала, сдерживаясь, чтобы не закричать на него. Прикрываясь одеялом, она уселась в постели. Нагота внезапно показалась ей постыдной, хотя вряд ли Пирс мог разглядеть ее в полумраке.

— Знаешь что? Если ты немедленно не уйдешь, я закричу, что меня хотят обесчестить!

— Ухожу, ухожу.

Она не столько видела, сколько слышала, как он бродит по каюте, собирая разбросанную одежду, слышала шуршание ее нижних юбок, когда Пирс на них наступал, и стук, когда он споткнулся о свой ботинок. Он что же, собирается вечно тут торчать? Жоржетта нагнулась и пошарила по полу.

— Вот твоя рубашка, — прошептала она и подняла ее, а выпрямляясь, ударилась головой о подбородок Пирса.

Оба застонали от боли.

— Ушиблась? — спросил Пирс.

И Жоржетта почувствовала благодарность, вспомнив то, что они недавно разделили и как это было чудесно. Но на воспоминания не было времени, и она сунула ему рубашку:

— Одевайся, да поскорее.

Копошась в темноте в поисках других предметов его туалета, Жоржетта услышала шорох и, как ей показалось, смешок.

— Ты уже надел рубашку?

— Как раз застегиваю.

— Боже, сейчас не до этого! Держи брюки!

Пирс тихо засмеялся, словно происходящее было милой, забавной шуткой. Жоржетта сердито впихнула ему в руки носки и ботинки.

— Я должен сначала застегнуться. Допустим, я встречу кого-нибудь по пути… людям может показаться немного странным, что джентльмен разгуливает по пароходу в таком виде. А если, не приведи Господь, у меня свалятся брюки…

— Будь же серьезнее! Пойми, если папа что-нибудь заподозрит, я… я просто не знаю, что со мной будет! Я умру, вот что!

— Дорогая, ты преувеличиваешь. Может, мне просто поговорить с твоим отцом, все ему объяснить?

— Ни в коем случае! Он из тех, кто при одной мысли о том, что его дочь… — Она отвернулась и снова зашарила руками по полу.

— Однако, Ласточка! Я думал…

— Где твой жилет?

— Определенно не здесь. Я оставил его в лесу, вместе с корзиной. — Пирс подождал, пока она выпрямится, и взял за плечи. — Дорогая, мы не сделали ничего такого, чего следовало бы стыдиться. Успокойся и взгляни на все более рассудительно.

— Держи руки при себе, Пирс Кингстон! — прошипела Жоржетта, вырываясь. — Они уже достаточно натворили этой ночью!

Прежде чем он сумел снова привлечь ее к себе, она подбежала к двери и распахнула ее, впустив в каюту немного блеклого вечернего света.

— Я не могу оставить тебя в таком состоянии, — уговаривал Пирс. — Поверь, ничего страшного не случится. Мы поженимся, и все образуется.

— Но сейчас ты должен уйти!

Пирс приблизился. Жоржетта плотнее закуталась в одеяло, пытаясь защититься от его обаяния. Возможно, именно об этом он и подумал, потому что улыбнулся ей как ни в чем не бывало.

— Утром я вернусь.

— Я… меня здесь уже не будет!

— Конечно, ты будешь здесь.

Он наклонился и поцеловал ее, и, видит Бог, она не могла ничего с собой поделать и ответила на поцелуй, просто потому что эти губы впервые в жизни заставили ее ощутить себя женщиной. Ее своенравные руки обвили шею Пирса, а вероломное тело прильнуло к нему как можно теснее.

С пассажирской палубы донесся смех, где-то хлопнула дверь. Эти звуки сразу вернули Жоржетту к действительности. Она отпрянула и больно ударилась поясницей о ручку двери.

В слабом свете звезд было видно, что взгляд Пирса направлен вниз. Этого еще не хватало: она выпустила одеяло и теперь стоит в дверях каюты в чем мать родила! Жоржетта прикрыла руками сначала грудь, потом низ живота. Пирс молча поднял одеяло и укутал ее, потом легонько подтолкнул в каюту.

— Спи сладко, любовь моя, — пожелал он и вышел.

Смущенная Жоржетта протянула руку, собираясь закрыть за ним дверь. Он удержал ее:

— Прежде чем я уйду, мне нужно кое-что сказать тебе.