Книга Теория заговора для хипстеров - Никита Балашов

Теперь о лени. В футболе ее много. Особенно это видно на поле. Потому что отнюдь не полтора часа они играют. Сама игра происходит всего минут двадцать. А оставшееся время — ленивое перешагивание. И чем ближе к концу игры, тем ленивее. Конечно, игроки тоже люди. Но если они получают миллионы долларов в год, то мы вправе требовать, чтобы они побегали хотя бы полтора часа пару раз в неделю.

Нам рассказывают слезливые истории о том, что три матча в неделю — это очень много, что игроки устают. Эти рассказы слушают грузчики, которые пять дней в неделю таскают тяжести, шахтеры, которые вкалывают в нечеловеческих условиях. А в это время большинство футбольных матчей являются не спортивным соревнованием, а демонстрацией лени. Лидером в данном случае является экс-капитан сборной и кумир миллионов Андрей Аршавин. После каждой атаки он так устало возвращается к своим воротам, что пожалеть его хочется.

Доходит до абсурда: игры, в которых спортсмены по-настоящему выкладываются, считаются редкостью. О них болельщики потом долго вспоминают. Мол, я видел Вагнера Лава. В то время, когда он носился по полю, когда остальные игроки лениво пинали мячик. Мне самому довелось побывать на одном матче с его участием — выглядело действительно смешно. Все лениво ходят, один Вагнер Лав носится от игрока к игроку.

В общем, футбол — концентрат семи смертных грехов. В футбол играют преимущественно в католических странах. Значит ли это, что задача футбола — распространять смертные грехи в католических странах? А кому это может быть выгодно? Не забегайте вперед. Во всем разберемся. Для начала ознакомимся с неофициальной историей футбола.

Кембриджские правила

Она не афишируется и в то же время особо не скрывается. Зачем скрывать то, чем все равно никто не интересуется? Ключевой момент в истории футбола — принятие так называемых «Кембриджских правил», заложивших основу для современных правил игры.

Это была действительно важная задача — привести правила к единому стандарту. Без этого футбол так и остался бы уличной забавой. А кому-то было очень нужно, чтобы футбол распространился по всему миру подобно вирусу. Правила нужно было принять как можно скорее.

Поэтому в 1846 году Генри де Уинтон и Джон Чарльз Тринг из Кембриджского университета встретились с представителями частных школ с целью сформулировать свод единых правил. Дискуссия длилась почти восемь часов, и в результате возник документ, названный «Кембриджские правила». По крайней мере, так нам об говорит Википедия.

Но возникает ряд вопросов. Считается, что футбол — игра пролетарская, зародилась среди мелких городских ремесленников, рабочих. И вдруг правила этой игры начинают составлять на уровне Кембриджа. Это примерно то же самое, как если бы ректор МГУ вдруг собрал алкашей со всей страны и начал бы составлять официальные правила подкидного дурака.

Значит, не таким уж пролетарским был футбол? Скорее, наоборот — он пришел в пролетарские массы уже после того, как в него наигралась элита.

Ладно, отнесем это на эксцентричный характер кембриджских выпускников. Собрали они представителей школ и приняли правила. Кстати, а сколько было этих представителей? 11 человек. Плюс двое кембриджских футболистов — итого 13.

И где же они встречались? В кампусе? В аудиториях? Нет — в таверне с говорящим названием «Франк Масон».

Итак, в таверне «Франк Масон» 13 человек обсуждали канонические правила игры в футбол. Дело попахивает заговором. Особенно если сопоставить принятие «Кембриджских правил» и дальнейшее развитие футбола в Англии с общей политической ситуацией в стране (да и в мире).

Середина XIX века — начало расцвета пролетарского движения по всей Европе. В 1848 году в Лондоне выходит первое издание «Манифеста Коммунистической партии». Помнится, с «этой маленькой книжицы, которая стоит огромных томов» началось то, что закончилось революцией 1917 года. Это сейчас мы знаем, что коммунизмом в острой форме переболело лишь несколько стран Восточной Европе во главе с Россией. Но в середине ХIХ века коммунистические идеи расходились бодро и встречали огромное одобрение. По Европе прокатилась волна стычек и бунтов.

В Англии было неспокойно: в 1819 году манчестерская бойня, начиная с 1830-х годов — чартистское движение. Движение это было мирное — но массовое. Со временем оно могло перестать быть мирным.

А дело шло к серьезному промышленному кризису. Нужно было что-то делать. Кризиса было не избежать, но можно было отвлечь от него внимание пролетариата. Германия и Франция не смогли — в результате получили революции 1848 года. А в Англии ничего подобного не случилось. Да, в 1848 году было самое массовое выступление чартистов — но на этом все.

Потому что в Англии на тот момент уже был футбол. И футбол был популярен. Европа вовсю болеет коммунизмом и в футбол не играет. А Англия играет в футбол и коммунизмом болеет в легкой форме. Наверное, тут есть какая-то связь?

Пик пролетарского движения в Европе пришелся на середину XIX века, а ближе к XX веку оно стало сходить на нет. Историки объясняют это тем, что в Западной Европе появились профсоюзы, благодаря которым жизнь пролетариев стала более-менее удовлетворительной. Возможно… Но нельзя игнорировать и то, что к началу ХХ века в Европе распространялся футбол.

Самая простая и доступная игра, придуманная кембриджскими учеными специально для того, чтобы отвлечь английский пролетариат от революционной борьбы. Эксперимент был удачным. Передовой опыт Великобритании был быстро позаимствован капиталистами всего мира для превентивного подавления пролетарского движения. Не удивительно, что первыми странами, где был массово распространен футбол, стали промышленно развитые: Нидерланды, Франция, Германия, северная Италия (до сих пор сильнейшие футбольные клубы Италии базируются именно на промышленном севере страны).

Кто финансировал первые футбольные команды? Нам говорят, что футбольные правила просты и демократичны. Но для игры в футбол необходимо футбольное поле — ровная площадка длиной 100 с лишним метров, и шириной 30 метров. Найти площадку такого размера непросто. Тем более в Англии, где вся земля частная и довольно дорогая. Тем не менее место нашлось. Нашлось много места в разных городах.

Кто-то объяснил пролетариям, что футбол — простая и зрелищная штука. Ведь кино в то время еще не придумали. А желание наблюдать за драками и потасовками у человека в крови, тем более у подвыпившего пролетария после смены на заводе.

Еще в Средние века публичная казнь была гораздо в большей степени элементом развлечения, нежели элементом воспитания или устрашения. Но к XIX веку количество публичных казней в связи с общей гуманизацией общества резко сократилось, и людям оказались нужны новые развлечения. Вот и придумали футбол, который поначалу был не просто игрой, а игрой с потасовкой. Вспомним реакцию какого-то иностранца, впервые попавшего на английский футбол: «Если англичане это называют игрой, то что же тогда они называют дракой?»

Действительно: тогда футбол был дракой. Игроки били по мячу и били друг другу морды. Публика смачно гоготала. И те и другие снимали напряжение, и их пролетарская агрессия уходила.