Книга Ангел, автор и другие - Джером Клапка Джером

Ах, эта «высшая жизнь»

С утра до вечера они ровным счетом ничего не делают, эти витающие в облаках дамы, о которых я рассуждаю. Не способны даже пуговицу пришить. Разве нет рядом женщин иной породы, предназначенных Создателем для выполнения столь низменной работы? А наши леди свободны от любых забот и созданы для высшей жизни. Да, действительно, одна из них начала учиться играть на скрипке. Другая занялась выжиганием по дереву. Третья посвятила себя постижению египетского танца танура. Неужели это и есть те «высшие цели», ради которых женщины решительно отказываются от всех земных дел? И если так, не грозит ли человечеству опасность пресыщения «высшими целями»?

Что, если после того как с пути наших дам будут убраны все заботы, в мире появится слишком много самодеятельных скрипачек, экзотических танцовщиц и мастериц выжигания по дереву? Я не прав? В таком случае зачем женщины требуют полного и абсолютного досуга? Кто объяснит?

Одна моя знакомая служит куратором Закона о бедных и секретарем центра занятости. Но помимо этого, она содержит дом с двумя слугами, четырьмя детьми и мужем и, кажется, настолько привыкла к заботам, что без них почувствовала бы себя потерянной. Любую работу можно выполнять, даже оставаясь обремененной семьей и хозяйством. Дело в том, что танцы и выжигание по дереву не способны вынести серьезной конкуренции. Современную женщину начали раздражать дети, они мешают ее развитию. Обычный мужчина, даже в вихре жизненных проблем склонный слагать стихи, писать картины, сочинять музыку, создавать собственную философскую систему, теряет точку опоры при одной лишь мысли о женщине, чей ум столь велик, что весь мир вынужден умолкнуть и скрыться с глаз долой, чтобы не мешать ей сосредоточиться на главном.

Оптимистично настроенный приятель советует не беспокоиться понапрасну, убеждает, что рано или поздно справедливость восторжествует. Просто сейчас женщина переживает своеобразный период, аналогичный обучению в колледже. Строгая дисциплина школьной жизни осталась позади. Сейчас перед нами молодая первокурсница. Скучные уроки закончились, придирчивые наставницы ушли в прошлое. Она крепко сжимает ключ от собственной комнаты, чувствуя себя самостоятельной и свободной. Остались, правда, кое-какие неприятные правила: надо возвращаться к полуночи, регулярно посещать церковную службу. Она негодует: глупые требования противоречат идее бесконечных удовольствий и вечного праздника. Так вот, настанет счастливый миг, когда студенческая жизнь подойдет к концу — бег времени не остановить. Женщина выйдет в мир, поймет, что ее место на земле, обнаружит, что заботы и ответственность не остались в школьном шкафу, осознает, что жизнь невозможна без обязанностей, вместе с мужчиной поднимет предназначенную судьбой ношу и без страха посмотрит вперед, в будущее.

Предстоит ли ей научиться чему-нибудь еще?

Ну а пока она приятно проводит время. Некоторым даже кажется, что слишком приятно. Пытается получить все и сразу. Требует радостей независимости и одновременно свободы от всяческого труда, который считает рабством. Слугам не позволено ее беспокоить, детям не позволено ее беспокоить, мужу не позволено ее беспокоить. Только полная сосредоточенность на собственной персоне даст возможность обратиться к высоким материям.

Моя дорогая леди, все мы мечтаем жить красиво. Мне, например, совсем не хочется изо дня в день писать эти статейки. Было бы просто замечательно, если бы кто-нибудь другой заботился о моих счетах и налогах, об одежде и обуви для детей, в то время как я посиживал в кресле и мечтал о замечательных книгах, которые написал бы, если бы позволила глупая публика. Томми Смит из Брикстона тоже чувствует, что был рожден для светлого и прекрасного, и глубоко сожалеет о необходимости попусту томиться в офисе с девяти до шести, складывая нелепые цифры. Его истинное предназначение — пост премьер-министра или по крайней мере фельдмаршала — в этом он не сомневается. На ваш взгляд, мужчина не стремится выйти за рамки обыденности? Думаете, нам нравится протирать штаны в офисе, топтаться в магазине, горбиться на фабрике? Заблуждаетесь! Мы должны сочинять поэмы, писать картины и снисходительно принимать всеобщее восхищение! Вам ошибочно кажется, что муж каждое утро уходит на пикник, веселится восемь часов кряду — это он называет работой, после чего возвращается домой и начинает бессовестно клянчить обед.

Древняя притча вывернулась наизнанку: один мужчина утверждал, что женщина весь день бездельничает и приятно проводит время. Подумаешь, испекла картофельный пирог! Разве это работа? Сущая ерунда, каждый может испечь картофельный пирог.

И вот женщина сказала:

— Что ж, попробуй. Взяла мотыгу и пошла в поле, а мужа оставила на кухне.

Вскоре бедняга обнаружил, что изготовление картофельного пирога требует более серьезных усилий, чем казалось со стороны, а заодно выяснил, что домашнее хозяйство и воспитание детей далеко не столь приятное времяпрепровождение, как он неосмотрительно утверждал. Мужчина оказался глупцом.

В наши дни не мужчина, а женщина позволяет себе говорить не думая. Каково это — окучить картошку? Тяжкий труд, не так ли, моя дорогая леди? Болит спина? Пошел дождь, и вы промокли?

Честно говоря, не вижу особой разницы в том, кто из членов семьи копается в огороде, а кто печет картофельный пирог. Возможно, работа с мотыгой в руках требует больше физической силы, а потому больше подходит мужчине. Не исключено, что вы лучше приспособлены создавать пироги. Но повторяю, принципиальной разницы не вижу. Поле должно быть возделано, а пирог испечен. Разве одному человеку под силу управиться и с тем и с другим? Поделите между собой обязанности и договоритесь выполнять свою долю работы без жалоб, нытья и претензий.

Лично мне известны три решительные особы, сменившие исконный женский труд на мужской. Одну бросил супруг, оставив на произвол судьбы с двумя маленькими детьми. Она наняла добросовестную помощницу, которой поручила домашнее хозяйство, и поступила работать в дамский оркестр в качестве пианистки — за два фунта в неделю. Сейчас леди зарабатывает четыре фунта и трудится по двенадцать часов в день. Муж второй моей знакомой заболел. Она доверила ему самую легкую работу — писать письма и выполнять мелкие разовые задания, а сама занялась бизнесом: начала шить на заказ. Третья осталась вдовой без средств к существованию. Она отправила троих детей в интернат и открыла кафе-кондитерскую. Не знаю, как все эти самостоятельные и успешные дамы рассуждали прежде, но уверен, что сейчас они уже не считают работу забавной игрой.

Кое-где мир устроен иначе

Можно предположить, что на континенте дамы отправляются на работу исключительно для того, чтобы поставить мир с ног на голову. За границей женщина всегда находится там, где должен был бы оказаться мужчина, а мужчина появляется именно в том месте, где большинство женщин предпочли бы встретить себе подобную. В дамских раздевалках неизменно царствует отставной сержант артиллерии. А всякий раз, едва возникает необходимость подстричь и завить усы, я почему-то должен обращаться к неземному созданию с золотыми локонами, которое изучает меня с заинтересованной и в то же время загадочной улыбкой. В данном случае внимание отставного артиллериста обрадовало бы меня куда больше, тем более что супруга утверждает, что в гардеробной готова обойтись без его услуг. Но таковы местные порядки. Вспоминаю первую поездку на континент вместе с дочерью. Утром меня разбудил пронзительный крик. Я поспешно влез в пижаму и бросился в соседнюю комнату, однако дочь не увидел. Зато увидел мускулистого мужчину в синей форменной тужурке, с кувшином горячей воды в одной руке и парой начищенных ботинок в другой. Он смотрел на пустую постель с не меньшим недоумением, чем я. Наконец из шкафа донесся испуганный голос: