Книга Флибустьер времени. "Сарынь на кичку!" - Анатолий Спесивцев

Изменение звуков с поля боя отвлекло Аркадия от раздумий. Медленно отдалявшиеся, они теперь приближались, причём быстро. Он завертел головой, пытаясь определить, что и где случилось плохого. В том, что неожиданный поворот в сражении – не к добру, попаданец не сомневался.

Вдруг ставшее невероятно чутким ухо выловило, что казацкие вопли из города звучат не воинственно, а скорее панически.

– Юрко, – обратился он к стоявшему рядом «биноклевому» джуре. – Сбегай-ка на пристань, там стоит охрана каторг. Скажи её командиру, что дела оборачиваются плохо. Пускай гонит всех, кто есть, к воротам, а то черкесы вырвутся к морю и пожгут к чертям собачьим все наши корабли. Беги!

Сообразительный паренёк рванул, будто кто ему пятки подпалил. Аркадий и сам поспешил спуститься к воротам. На других, как известно, надейся, а сам – не плошай!

Понёсся вниз по лестнице, перескакивая через ступени, несмотря на риск сломать при этом себе не только ноги, но и шею. Успел вовремя, раньше беглецов, благо торчал невдалеке. Из стоявшего при воротах десятка выглядел встревоженным их командир, казак с обильной проседью в бороде и шевелюре. Его подчинённые, совсем юные ребята, беззаботно трепались о чём-то своём и удивлённо уставились на вылетевшего на них попаданца.

– Закрывай ворота на засов! Скоро здесь черкесы будут! – крикнул попаданец. Переводя дыхание, он прикинул боевые возможности десятка. Они были очень скромными. Вооружением стража воображение не поражала. Вообще-то даже бежавшие из Малой Руси хлопы нередко имели самопалы (изготовленные местными умельцами ружья с кремнёвыми замками ударного типа), но на безопасное место поставили наименее вооружённых. По-настоящему, по-казацки, из них был вооружён только десятник. Длинноствольное янычарское ружьё, три пистоля за поясом, кривая, персидского типа, сабля. Скорее всего, ему же принадлежала и прислонённая к стене укороченная пика. В связи с особенностями ведения боя казаки популярные в Европе длинные, до четырёх с половиной метров, пики не использовали. Из-за возов удобней было работать более короткими копьями в полтора-два метра длиной. Остальные имели кто топор, кто прадедовских времён, если судить по ножнам, саблю… Огнестрельного оружия больше ни у кого из них не было. Одно хорошо, длинномерное оружие было ещё у троих. Двое, похожие друг на друга, высокие и плечистые (полтавские хлопцы, много похожих там видел), имели переделанные для боевого применения косы, а один, как пить дать бульбаш, – основательную, судя по перекладине, охотничью рогатину.

– Ну, что стоите?! – мгновенно отреагировал на изменившуюся ситуацию именно десятник. – Адриан, Панас, быстрее, быстрее! Прикрывайте створки! Закладывайте засов!

Он полностью развернулся к своим подчинённым, подкрепляя свои слова энергичными жестами. По нетвёрдой походке с прихрамыванием на обе ноги и не полностью разогнутой спине Аркадию стало ясно, почему явно опытный воин оставлен в тылу.

«Как бы не радикулит с артритом в придачу. Естественное состояние для любителя морских круизов на чайках и стругах. На хрен славные традиции! Не в смысле – больше не будем грабить. Просто будем плавать на шхунах и фрегатах».

– И пошли кого-нибудь посообразительнее на галеры за пиками или хотя бы баграми. А то налетят всадники и порубят нас, как хозяйка капусту на щи. С запасом, пикинёры сейчас набегут, чтоб им! – Аркадий мотнул головой в сторону приближавшихся из города криков.

И опять командир стражи отреагировал мгновенно:

– Что, волчья сыть, столбами стоите?! Тихон, Григорий, бегом на галеры, скажите, враги идут, пики и багры нужны. Бегом, бегом! Чтоб одна нога здесь, а другая уже там. Пошли!

Пока рослые, светловолосые, поморского типа парни исполняли приказ, протискивались через калитку – ворота были уже закрыты – Аркадий вспомнил, что вроде бы видел что-то пикоподобное, проскакивая через башню. Он подошёл к десятнику.

– Слушай, когда спускался по лестнице в башне, вроде бы краем глаза заметил что-то похожее на пики. Пошли кого-нибудь и туда.

– Не стоит, – помотал головой тот. – Пока мои бестолочи там что-то найдут, бой уже кончится.

– Пожалуй, ты прав, – согласился с ним попаданец. – А вот и первый «храбрец». Что, кстати, положено за бегство из боя, да без оружия?

– Смерть!

Дурацкий, или, другими словами, риторический, вопрос Аркадий задал не случайно. Конечно, он и сам знал, что полагается в любой военной структуре за бегство с поля боя. Ему не понравился вид переминавшихся с ноги на ногу молодыков и новиков. Может быть, кто-то из них и рвался всей душой в свой первый бой, но… лучше перестраховаться, решил он, и напомнить струхнувшим об ответственности за невыполнение воинского долга.

Тем временем десятник вышел навстречу первому из беглецов. Вдалеке показались другие.

– Стой! – приказал бородач бежавшему, сделав шаг ему навстречу. Ни сабли, ни пистолей он при этом не доставал, видимо не желая обнажать оружие против своих.

Захекавшийся, с неестественно бледным и блестящим от пота лицом, трус на окрик отреагировал неожиданно для всех. Он ускорился, будто этим криком пришпоренный, и сшиб плечом появившуюся на пути к спасению преграду.

Заметив остекленевшие глаза дезертира, Аркадий понял, что обращаться к нему бессмысленно, ничего он не услышит. Прыгнув навстречу, попаданец от всей души всадил каблук своего сапога в солнечное сплетение паникёра. При расслабленных мышцах тот должен был получить глубокий нокаут. Однако чёрт знает по каким причинам, дезертир валяться в отключке не собирался. Здоровенный парень, ростом ненамного меньше самого Аркадия, а весом, благодаря мощнейшей мускулатуре, его, вероятно, превосходивший, упав от удара на спину, тут же начал подниматься. Судя по выражению лица, способность мыслить и слышать к нему не вернулась, а к месту событий подбегали уже другие беглецы. Вставая, упавший не сделал ни малейшей попытки отряхнуть грязь и пыль со своей одежды, зелёной свитки, чёрных, более объёмных, чем обычно, шаровар. Шапку он успел где-то посеять. Как, кстати, и оружие.

– Стой, или зарублю, как собаку! – опять-таки не для ошалевшего от страха до потери способности к мышлению труса, а для стоявших за спиной молодыков крикнул Аркадий. Краем глаза он заметил, что десятник только начал ворочаться в попытке встать, но мышцы его плохо слушаются. Следовательно, вся ответственность за ситуацию у ворот и, скорее всего, за сохранность галерного флота у казаков тяжёлым грузом ложилась на старшего из здесь присутствовавших. Самого попаданца.

Ополоумевший от страха юнец рванул к воротам, и Аркадий привычно, вспоминая тренировки, выбросил вперёд руку с саблей. Карабель отечественного, запорожского изготовления (клинок, конечно, рядом с булатами разве что лежал – во время пьянок хозяина) не подвела. Остриё почти прямого её клинка легко вспороло горло дезертира, пропахало его шею сбоку. Сразу после выпада попаданец широко шагнул влево, опасаясь, что убитый по инерции успеет сделать несколько шагов и окатит его собственной кровью. Как может хлестать кровь из разбитого горла, ему видеть приходилось.