Книга Дело о молчаливом партнере - Эрл Стенли Гарднер

– Не стоит?

– Нет.

– Почему?

– Потому, – ответил Мейсон, – что если в течение ближайшегополучаса вы выпьете бокал бренди, а потом еще и виски, то утратите критическуюясность ума. И вам начнет казаться, что вы можете справиться с вещами, которыена самом деле вам не под силу.

– Не понимаю, о чем вы говорите?

– Где то меховое пальто, – спросил Мейсон, – которое было навас, когда вы пришли ко мне в офис?

– Висит на вешалке. А что?

– Там, в холле?

– Да.

Мейсон поставил свой бокал, поднялся и направился куказанной ему двери. Он открыл платяной шкаф и вынул вешалку с пальто изчерно-бурой лисицы, которое видел на ней в офисе.

Внезапно она бросилась к нему.

– Нет, нет! Повесьте его обратно. Вы не можете…

Мейсон сунул руку в правый боковой карман пальто и вынулревольвер 32-го калибра.

– Когда вы были в офисе, – сказал он, – мне показалось, чтов вашем кармане лежит что-то тяжелое.

Она молча застыла на месте, как будто находка Мейсона лишилаее способности двигаться.

Мейсон откинул барабан и увидел, что в нем не хватает одногопатрона.

Он понюхал ствол, вставил на место барабан, повесил пальтообратно в шкаф, аккуратно закрыл дверцу, вернулся в комнату и опустился вкресло. Он положил револьвер на столик рядом с креслом, взял свой бокал исказал Милдред Фолкнер:

– Понятно.

Не глядя на него, она вернулась на то место, где оставилависки и содовую. Потом передвинулась поближе к обогревателю.

– Можно мне… можно мне это выпить?

– Конечно, – ответил Мейсон. – Обязательно выпейте. Это вампоможет. Только не переборщите.

Она выпила почти половину бокала, не сводя с него широкораскрытых, испуганных глаз.

– Довольно холодно для этого времени года, – сказал Мейсон.– Я заметил, что, когда дни стоят теплые и сухие, обычно дует ветер из пустыни,и поэтому ночью резко холодает. Ваше пальто должно было вас согреть.

Она с трудом выговорила:

– Я просто ж-жутко замерзла. У меня сейчас какая-тон-нервная лихорадка.

– Виски вас согреет, – заметил Мейсон. – Как давно у васэтот револьвер?

– Два года.

– Разрешение есть?

– Да.

– Купили его здесь, в городе?

– Да.

– Вы знаете, что баллистическая экспертиза может делать спулями?

– Нет. Что?

– Каждая выпущенная пуля несет в себе точную информацию отом оружии, из которого был сделан выстрел.

– Вы хотите сказать, что как… как мой адвокат, выпредупреждаете меня…

– Я не ваш адвокат.

– Нет? Но я думала…

Он покачал головой:

– Только не в этом случае.

– Но почему?

– У меня очень мало информации о деле. А просто так я себяне продаю. Мои мозги – это не товар вроде автомобиля, который каждый можеткупить по сходной цене. Человек может приобрести бронированную машину иограбить с ее помощью банк, но он не может заплатить за мои юридическиепознания, чтобы использовать их в преступных целях.

– Мистер Мейсон, вы серьезно это говорите? Вы правдадумаете, что я его убила?

– Я не знаю. Даже если вы это сделали, возможно, у вас былидля этого какие-то оправдывающие вас причины. Все, что я могу вам сообщить, –это то, что я не возьмусь за это дело до тех пор, пока не буду располагатьвсеми фактами.

– Вы хотите сказать…

Мейсон нетерпеливо взглянул на свои часы и ответил:

– Я хочу сказать, что в любую минуту здесь может бытьполиция. Если я соглашусь представлять ваши интересы в суде, мы должныдоговориться обо всем раньше, чем они появятся. А если в вашей истории естькакие-то слабые места, то небольшая репетиция вам не помешает. Я вас слушаю.

– Я не хочу, чтобы вы представляли меня в суде.

– Не хотите?

– Нет. Я хочу, чтобы вы представляли Карлотту, мою сестру.

– Какое отношение она имеет к этому делу?

Милдред несколько секунд помолчала, потом быстро сказала:

– Послушайте, мистер Мейсон, если вы будете адвокатомКарлотты и я расскажу вам всю историю, они не смогут заставить вас выдать этуинформацию?

Мейсон ответил:

– Все, что вы мне расскажете, останется между нами.

– Но это будет законно? Если я вам что-то расскажу, а выадвокат Карлы…

– К черту законность, – перебил ее Мейсон. – Давайте небудем ходить вокруг да около. Для того чтобы хоть что-нибудь сделать, мне надосначала знать, о чем идет речь.

– Хорошо, – сказала она. – В общем, это простая история.Вчера вечером я заглянула к Карле и Бобу. Я поговорила с Бобом, рассказала емуо Пивисе с его пятью сертификатами и предупредила, что утром мне понадобятсяакции. Боб отнесся к этому довольно легкомысленно, но привел столько разныхпричин, почему он не может дать мне эти акции, что у меня возникли подозренияи… Хотя я в этом не уверена, но мне кажется, что Карла подслушивала нас слестницы.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Ближе к делу.

– Вы понимаете, что могло произойти. Боб заложил эти акции.Чтобы показать их мне, он должен был каким-то образом вернуть их назад. И онпоспешил к Линку.

– Почему вы думаете, что он это сделал?

– Я… этот револьвер…

– Что с револьвером?

– После того, что я узнала от Эстер Дилмейер, я все сноваобдумала и решила еще раз поговорить с Бобом. Мне казалось, что все будетзначительно проще, если я смогу прийти к вам в офис и рассказать, как обстоятдела, и…

– Не надо говорить о том, что вы думали. Что вы сделали?

– Я пошла к Бобу.

– И что он вам сказал?

– Ничего. Его не было дома.

– Где была Карла?

– Ее тоже не было.

– Вероятно, они оба ушли по каким-то делам.

– Нет-нет. Вы не понимаете. Карла практически не выходит издому. Она пролежала в кровати больше двух месяцев. Сейчас она может немногопередвигаться по дому и изредка совершает прогулки.