Книга Страсть и судьба - Хизер Гротхаус

— Ах, это вы, леди Сесили, — с явным облегчением сказал отец Перри. — Не ожидал увидеть вас здесь после тяжелого испытания, выпавшего на вашу долю. Я думал, вам не помешает день полного отдыха.

— Добрый день, отец Перри, — улыбнулась Сесили, усилием воли переводя взгляд с красивого незнакомца на священника. Странное дело, прежде она никогда не замечала за собой столь явного интереса к противоположному полу. — Молитва спасает от многих бед и помогает во многих делах. Сейчас она мне гораздо нужнее, чем отдых.

— Ну это конечно, — широко улыбнулся ей отец Перри и перевел взгляд на стоявшего рядом с ним незнакомца. — Викарий Джон, позвольте представить вам леди Сесили. — Он снова посмотрел на Сесили. — Леди Сесили, это его высокопреосвященство Джон Грей из Хэллоуширского аббатства.

Хэллоушир! Сердце Сесили невольно сжалось. За толстыми стенами часовни зловеще, как ей показалось, прогремел еще один раскат грома.

Викарий поклонился, не сводя глаз с лица Сесили.

— Леди Сесили Фокс. Та самая женщина, которую я искал, — негромко произнес он.

Отец Перри с улыбкой попрощался с Сесили и Джоном Греем, отказавшись от предложенной обоими помощи в подготовке к вечерней службе.

Викарий первым пошел по проходу к дверям часовни, но, оказавшись вне ее, жестом руки предложил Сесили идти впереди него.

— Если пожелаете, мы можем поговорить в конюшне, — предложила Сесили, развязывая шарф и снимая его с головы. Глаза Джона Грея с восхищением остановились на ее пышных волосах, что не укрылось от ее внимания. Слегка покраснев, Сесили пояснила: — Там мы сможем поговорить без лишних свидетелей. К тому же в Фолстоу немало великолепных породистых лошадей.

— Как пожелаете, миледи, — почтительно склонил голову викарий. — Должен признаться, я питаю слабость к чистокровным животным. У моего отца тоже большая конюшня, и мне кажется, я уже истосковался по знакомому запаху.

— Тогда нам сюда, — показала Сесили на длинное одноэтажное здание конюшни, в которой содержались знаменитые чистокровные верховые лошади Фолстоу. Взглянув на небо, она поняла, что вот-вот начнется грозовой ливень. Ее сердце сильно билось, дыхание стало учащенным и поверхностным.

Зачем ее искал этот человек из Хэллоушира?

Не успели они войти в широкие двери конюшни, как по утоптанной глине двора застучали крупные капли холодного дождя.

— Смею полагать, вам хотелось бы узнать о цели моего приезда, — сказал Джон Грей, словно прочитав ее мысли.

Это ее слегка напугало. Она остановилась и, повернувшись к викарию, сдержанно произнесла:

— Я не знала, что в Хэллоушире появился новый священник.

— Но я не священник! — смущенно улыбнулся Грей. — Во всяком случае, пока не священник.

— Однако отец Перри представил вас как викария.

— На самом деле это некоторое преувеличение.

Он подошел к ближайшему деннику и ласково погладил морду стоявшего в нем гнедого коня. Тот всхрапнул, шумно выдохнул и ткнулся носом в ладонь человека.

— Последние два года я учился в Колдингтоне. Видите ли, епископ и мой отец — старые друзья. Поскольку священников не хватает, он послал меня оценить состояние Хэллоуширского аббатства.

— Это почетная миссия, — мягко сказала Сесили. — Ну и как вам аббатство?

— Боюсь, дела там не совсем хороши, — ответил Джон Грей, ласково трепля шею гнедого коня. — Матушка-настоятельница нездорова, казна аббатства почти пуста. Лишившись твердой руки аббатисы, сестры стали непокорны и своевольны. Они стали принимать на постой странников за деньги. Страдает духовная жизнь аббатства…

— Это… это ужасно! — помрачнела Сесили. — Неужели все могло так измениться к худшему с тех пор, когда я была там последний раз?

Она сразу вспомнила каменное здание маленького благополучного аббатства, населенное тихими богобоязненными женщинами, проводящими дни в молитвах и трудах. Она вспомнила также маленький внутренний дворик, фонтан и чудесные цветники вокруг статуй. В этом дворике Сесили провела немало часов в разговорах с матушкой-настоятельницей монастыря. Именно там она однажды приняла решение стать одной из монахинь Хэллоушира.

— Да? — удивленно поднял брови Джон Грей. — И когда же это было, леди Сесили?

Она на мгновение задумалась, потом слегка покраснела. Неужели прошло так много времени?

— Должно быть, года три назад, — смущенно проговорила она.

Викарий едва заметно улыбнулся, но не сказал ни слова.

— Вы сказали, что приехали сюда специально для того, чтобы повидаться со мной, — напомнила ему Сесили, чувствуя себя слегка не в своей тарелке оттого, с каким вниманием этот красивый мужчина смотрел на нее. Казалось, он хотел заглянуть ей в душу.

— Да, это так, — кивнул он, переходя к противоположному деннику, где нетерпеливо перебирала ногами любимица Сибиллы, небольшая вороная кобыла. — Матушка с тоской вспоминала о вас. Говорила, что начинает думать, уж не переменили ли вы свое решение относительно жизни в монастыре. Без сомнения имеют под собой веские основания, миледи?

— Последнее время я очень много думала об этом, — призналась Сесили. — Сейчас в Фолстоу на моем попечении находится раненый. Это аристократ, хороший друг моей старшей сестры. Прошлой ночью он получил тяжелую травму, и сейчас я должна выходить его.

— Счастливчик, — проговорил Джон Грей, бросая ей улыбку через плечо. — Однако смею предположить, что Хэллоушир нуждается в вас гораздо больше, леди Сесили. И не столько в ваших деньгах, сколько в вашей преданности Богу, в вашем руководстве.

— Руководстве? Да мне и в голову не могло такое прийти… ведь я даже не послушница…

— Не нужно пострижения в монахини, чтобы быть примером для подражания, — задумчиво произнес Грей. — Эта мысль не выходила у меня из головы, пока я ездил по поручению епископа. Всему графству известны ваши добрые дела и преданность Господу, леди Сесили. Сам епископ с нетерпением ожидает вашего окончательного решения. Если Хэллоуширское аббатство не получит сейчас необходимой помощи, причем как можно скорее, оно, вероятнее всего, прекратит свое существование.

Сердце Сесили затрепетало от ужаса. Самому епископу было известно о ней? Значит, дело обстояло гораздо хуже, чем она ожидала.

— Так вы приехали забрать меня в Хэллоушир? — испуганно спросила она.

— Вовсе нет, — мягко возразил викарий. — Всего лишь спросить о ваших намерениях.

Сесили с трудом перевела дыхание. По какой-то странной причине перед ее мысленным взором предстал образ лежащего на постели забинтованного Оливера Белкота.

— Как я уже сказала, я сейчас ухаживаю за раненым и…

— Леди Сесили, я приехал не за тем, чтобы повлиять на ваше решение относительно Хэллоуширского аббатства, — твердо сказал Джон Грей, отходя от вороной кобылы и поворачиваясь лицом к Сесили. Он снова посмотрел ей в глаза, и ей снова показалось, что он хочет заглянуть в ее душу. — Впрочем, дружба с епископом может принести немалую пользу вашей сестре.