Книга Аптекарская роза - Кэндис Робб

Он поискал глазами домик на возвышении, но увидел лишь скопище топляка, веток и тины. Рядом со стенами аббатства образовался затор, медленно размываемый рекой. А потом вдруг взгляд его наткнулся на странное сооружение с перевернутой лодкой вместо крыши, так что резное морское чудовище на носу смотрело под странным углом. На пороге дома сидела женщина, закутанная в разноцветные грязные лохмотья, и обстругивала то, что по виду напоминало корень мандрагоры. Должно быть, это и была мать пристава.

Держа сюда путь, Оуэн намеревался поговорить с ней, но, увидев в ее руках нож, призадумался. Он совсем было решил повернуть обратно и прийти в какой-нибудь другой день, придумав хороший предлог, но упустил момент — женщина подняла глаза и пригвоздила его острым взглядом.

— Повитуха Дигби? — спросил Оуэн, снимая шапку.

— Она самая, — кивнула старуха и рассмеялась каким-то странным лающим смехом. Видимо, сказывалась речная сырость. — Так меня называют только те, кто нуждается в моих услугах. Тебе тоже понадобилась моя помощь, Птичий Глаз?

Оуэн на секунду растерялся, оттого что она так бесцеремонно указала на его недуг. Впрочем, где в подобных местах учиться вежливости?

— Да, я действительно пришел просить об услуге.

— Потерял свой глаз на войне?

Она подыграла ему.

— Не потерял. Глаз целехонек под повязкой.

— И ты хочешь знать, сможет ли Магда снова сделать его зрячим?

Оуэн кивнул.

Старуха поднялась с пыхтением и ворчанием, засунула нож в чехол, висевший у пояса, и махнула рукой, в которой был зажат корень, приглашая гостя войти. Внутри горел очаг, дававший не только долгожданное тепло, но и дым. Оуэну пришлось пригнуть голову, чтобы не задеть коренья и травы, свисавшие с потолочных балок.

— Разве можно здесь, у реки, что-то высушить?

— Огонь быстро сделает свое дело — и корешки подсушит, и кости согреет. Тебе придется заплатить, чтобы Магда взглянула на твой глаз, даже если и не сумеет помочь.

Он выложил на стол серебряную монету.

— Это только за осмотр. Вылечишь — заплачу золотом.

Старуха окинула его взглядом с ног до головы.

— Ты ладно скроен. Хорошая одежка и вдоволь монет. Чего такому, как ты, искать у Магды?

— Я узнал о тебе от одной дамы. Когда-то ты ей помогла.

Магда пожала плечами.

— Я повитуха. Глазами не занимаюсь.

— Значит, я только зря отнял у тебя время.

— Нет. — Она жестом велела ему подойти к огню. — Дай Магде посмотреть.

Он сел так, что его голова оказалась вровень с ее головой, сдвинул на лоб повязку и откинулся назад.

Она склонилась над ним, обдав его густым запахом реки и земли. Руки были грубыми и шершавыми, но прикосновение мягким. Она осмотрела его глаз и со вздохом отошла.

— Глаз тусклый, из него ушел свет. Ты правильно поступаешь, что не даешь шраму чересчур стянуться. Но больше ничего сделать нельзя.

Ее слова так сильно поразили его, что Оуэн понял: он успел поверить в собственную выдумку, будто явился сюда с надеждой вновь обрести зрение. Ну и дурака же он свалял. С чего вдруг этой чумазой карге знать больше самого мастера Роглио?

Старуха фыркнула.

— А ты разозлился. Вечно одно и то же. Теперь и ты станешь обвинять Магду в своей слепоте. Да. Вечно одно и то же.

Она схватила со стола серебряную монету.

— Ты даже не спросила, как меня зовут. Или хотя бы как зовут ту женщину, что рассказала мне о тебе.

— Лучше обойдемся без всяких имен.

— Она узнала о тебе от одного моего друга.

Повитуха скосилась на него в продымленной комнате.

— Он пришел сюда разнюхать что-то, а не лечиться. Магда все слышит. Мягкий, сладкий голос. Симпатичный валлиец, хотя и мошенник. Небось думает, что приходится родней самому Артуру. — Старуха рассмеялась. — Ступай, откуда пришел, Птичий Глаз. Магда не водится с такими, как ты.

— Я действительно пришел из-за глаза. Ослепнув, я лишился должности капитана.

Она снова окинула гостя взглядом, потом ощупала его плечи.

— Сильный валлиец. Ты лучник, да?

— Был лучником.

— Капитан. Высоко забрался. Придется снова взяться за лук и стрелы, капитан Арчер. Тебе мешает только твоя гордыня. Раньше-то ведь был попроворнее и поувереннее. А теперь ступай. Магде нужно вырезать амулеты для тех, кому они нужны.

* * *

Ожидая у печей булочника вечерней выпечки, Бесс думала о новом постояльце. Оуэн Арчер появился здесь по какому-то особому делу, она в этом не сомневалась. Было в нем почти незаметное глазу напряжение, как у кота, который забрел в чужой сад, — принюхивается, оглядывается, нет ли поблизости соперника, не желая вспугнуть дичь. Пусть у него только один глаз, вряд ли он упустит что-то из виду.

Так какое все-таки у него дело в Йорке? Пробыть здесь он собирается порядком, иначе не стремился бы для видимости найти работу. Он был солдатом, лучником, а еще, она не сомневалась, дамским угодником — с такой-то внешностью. Родом из Уэльса. Знает толк в садоводстве и лечебных травах. Умеет читать. Последнее как-то не вязалось со всем остальным. И одежда тоже. Новая одежда, причем дорогая, какую безработный солдат не может себе позволить. Но шрам у него давнишний. Одним глазом он смотрит уже года два, а может быть, и все три. Так чем же он занимался с тех пор, как ушел из солдат? Учился читать? Помогал врачу? И что могло привести его сюда?

Он явно как-то связан с архиепископом.

«Солдат. Собор. Как-то не вяжется одно с другим», — думала Бесс, раскладывая по корзинам хлеб. Служанке Кит можно было доверить только одну небольшую корзинку — уж очень девчонка любит глазеть по сторонам, того и гляди навернется, поэтому Бесс самой придется нести две доверху нагруженные корзины. Пока она дотащила до таверны тяжелую ношу, подгоняя любопытную Кит, уже совсем стемнело, и Том суетился, готовясь к вечернему наплыву посетителей.

— Кто заходил, пока меня не было? — спросила Бесс у мужа за кружечкой эля. У них вошло в привычку подкрепляться перед вечерней сутолокой.

— Судебный пристав Дигби расспрашивал о новом постояльце. Я сказал, чтобы он сам с ним поговорил. Этот Арчер обязательно спустится выпить эля, можно не сомневаться.

Бесс пожалела, что ее не было во время визита пристава.

— Так что сказал Дигби?

Мерчет пожал плечами.

— Он просто хотел знать, поселился ли у нас одноглазый незнакомец. Я поинтересовался, зачем это ему нужно. Какое дело до этого судебному приставу. Он ответил, что есть дело, только он не может рассказать. Тьфу. — Мерчет сплюнул в огонь. — Важничает больно много, а сам весь провонял рыбой. Где он спит, хотелось бы мне знать?