Книга Последние Врата - Мартин Райтер

— И у тебя есть план?

— Какой план?

— Ну, как прекратить это безобразие. То призраки, то землетрясение, теперь вот — лягушки. Это ведь не обычные лягушки. Это африканские роющие лягушки. Их еще прозывают голиафами из-за больших размеров. И квакают они странно, ты сам это слышишь, — Питер смахнул со стола болотно-зеленую тварь. — Каким ветром их к нам занесло? Да еще в таком количестве?! Нет, тут что-то не так. И мне это не нравится. Я хочу, чтобы все прекратилось. Стало как раньше.

— Эх, Питер, — вздохнул Генрих. — Не знаю, что тебе и ответить. Честно — не знаю. Если я выложу тебе свой план, ты сочтешь меня сумасшедшим. Я мог бы тебе рассказать захватывающую историю о своих приключениях, но, думаю, ты мне не поверишь. У меня не так уж много друзей, и мне совсем не хочется терять их. Вот почему я не уверен, что тебе стоит выслушать мой план...

— Не темни, говори, как есть, — Питер обреченно махнул рукой. — Мне кажется, что удивить меня нельзя больше ничем.

Когда Генрих рассказал о том, как Клаус увидел кошек-ведьм у развалин дома графов Ойшенгеров, Питер перебил его:

— Так у Клауса тоже была галлюцинация?

— Какая галлюцинация? — не понял Генрих.

— Все эти истории с ведьмами не что иное, как галлюцинация. Ведьм в природе не существует. Ты читал Кастанеду?

Генрих отрицательно покачал головой.

— А зря, почитай. Он тоже описывает всякие там полеты, превращение в животных. Но все это начиналось лишь после того, как шаман пичкал его какими-то наркотиками. От наркотиков, как известно, не только ведьм, а и драконов увидишь. Ты продолжай, продолжай. Наглотались вы с Клаусом каких-то таблеток и увидели ведьм, что дальше?

— Если ты мне не веришь, я рассказывать не буду, — с обидой сказал Генрих.

— Верю, — поспешно ответил Питер. — Но я человек практичный и трезвомыслящий. В дождь из африканских лягушек я верю на сто процентов, потому что видел это собственными глазами, а тебе я верю пока на ноль целых и пять десятых процента. Не много, конечно, но ведь верю! Итак, вы сражались с ведьмами. Что потом?

— Клаус обозлился на меня, потому что ему стыдно за свое бегство. По крайней мере, мне так кажется.

— Вот гад! — Питер презрительно сплюнул.

Генрих рассказал Питеру о древнерожденных, о языке «эхте», о своих друзьях глюмах, о том, что существует еще один мир — Малый Мидгард, но тут Питер поднял руки вверх и сказал:

— Стоп! Хватит. Ты меня извини, но теперь я верю тебе еще меньше. Всего этого быть не может...

— Я тебя об этом предупреждал, — развел руками Генрих.

Клаус кивнул, минуту барабанил пальцами по столу, а потом неожиданно сказал:

— Я согласен с твоим планом.

Генрих от удивления привстал:

— Почему? Ты ведь не веришь.

— Какая разница! Надо хоть что-то делать. А у меня самого никакого плана нет. Ну и потом, меня всегда привлекали путешествия. Мне всегда хотелось посмотреть мир, открыть какой-нибудь неизвестный науке остров...

— Нет, — пожал плечами Генрих.

— Так что выкладывай свой план.

— Возможно, этой или следующей ночью мы отправимся на поиски древней рукописи, — сказал Генрих. — Если хочешь, можешь присоединиться к нашему отряду. Но это дело может оказаться опасным...

— Кто это — мы? — спросил Питер.

— Я, Олаф и призраки, которых ты видел на кладбище...

— Олаф? Олаф Кауфман?! Этот длинный удав со смертельным взглядом?

— Да, он.

У Питера от удивления отвалилась челюсть. Похоже, из всего рассказанного Генрихом сообщение об Олафе Кауфмане поразило Питера больше всего.

— Ты разыгрываешь меня? Я видел, что ты с ним частенько разговариваешь, но был уверен, что он или деньги у тебя вымогает, либо хочет продать тебе наркотики.

Генрих улыбнулся.

— Все так почему-то думают. А на самом деле Олаф отличный парень. Он мой друг, и я очень этому рад. Он не подведет. Ему можно доверять больше, чем самому себе.

— Вот так дела... — Питер проглотил комок в горле. — Кто бы мог подумать — Олаф, и вдруг хороший парень? Действительно, в мире все перевернулось с ног на голову... Ну, ладно, я в любом случае пойду с тобой... надеюсь, этот Олаф не пырнет меня ножом в спину...

Мимо окон кафе густым потоком скакали к Дунаю выжившие страшилища. Лягушки чуяли воду и после ужасного путешествия спешили смыть с себя небесную пыль. Движение было настолько плотным и быстрым, что люди даже не пытались переходить дорогу, а испуганно жались к стенам домов.

Глава XV

СОКРОВИЩА ПРИЗРАКА

Когда по ночному томная комната озарилась мерцающим снегом, Генрих от радости едва не бросился обнимать барона.

— Как я рад вас видеть!

— Мне передали, что вы искали меня, — смутился призрак.

— Везде искал! Мне необходима ваша помощь. Для меня очень важно узнать, где находится вход в штольню...

— Вас прельстили сокровища? — то ли со страхом, то ли с осуждением спросил призрак.

Генрих покачал головой.

— Нет, что вы, я к золоту равнодушен. Мне кажется, что в рукописи, которую разыскивала ваша ведьма, заключается тайна одних из Врат. Как вы знаете, все остальные открыть мы не можем. А значит, пророчество о гибели мира может сбыться. Даже лягушки, вместо того чтоб спокойно квакать в болоте, летают через океаны!

Барон почесал затылок.

— Теперь, кажется, пришло время пожалеть о том, что я не обучен грамоте, — пробормотал он. — Так бы я нам рассказал, о чем идет речь в том чертовом письме. Возможно, вы правы, а возможно, и нет...

— Тогда тем более мы должны раздобыть рукопись — уверенно сказал Генрих. — Вы случайно не ищете, на том месте никто не додумался выстроить дом?

Генрих напряженно замер.

— Что вы, нет. Штольня — место заговоренное. Бесовские силы перетаскивают ее каждый раз в другое место, стоит только кому-то надумать рыть на том месте яму. Сейчас вход в штольню находится в парке.

Генрих от радости даже подпрыгнул. Но барон радость Генриха не разделял. Он сказал:

— Простите мою наглость, господин Генрих, но я не думаю, что решение лезть в штольню — правильное решение. Поверьте мне — то место проклято. Второй раз оказаться в нем я ни за что не соглашусь!

— Я и не думаю вас заставлять, господин барон, — сказал Генрих. — Вы только покажите дорогу. А уж остальное — моя забота.

Призрак задумался.

— Хорошо, я укажу вам путь, — вздохнул он. — Видно, такова воля господа.

На следующий вечер Генрих тайком выбрался на улицу и поспешил на встречу с друзьями. Олаф курил, прислонясь плечом к стене ратуши, Питер Бергман нервно расхаживал метрах в пяти от Олафа. Оба молчали.