Книга Когда-то, давным-давно… - Алан Александр Милн

все будем чувствовать себя неловко. Думаю принять его здесь, наверху. Я как-то меньше волнуюсь на свежем воздухе.

— А графиня будет?

— Нет, — холодно сказала принцесса. — Во вся ком случае, — поправилась она, — Бельвейн не будет приглашена. Добрый день, графиня. («Как это на нее похоже — войти именно в этот момент», — подумала Гиацинта.)

Графиня сделала реверанс.

— Добрый день, Ваше Высочество. Есть небольшое дело, касающееся Вашего Высочества. Я считаю своим долгом сообщить вам о результатах литературного состязания. — Она говорила очень мягко и тихо, будто уже простила принцессе незаслуженную обиду.

— Благодарю вас, графиня. Это очень интересно.

Графиня развернула длинный свиток.

— Премия присуждена… — она поднесла документ к самым глазам, — Шарлотте Гулигулинг!

— Понятно. Кто она такая?

— Женщина, заслуживающая всяческого уважения. Деньги придутся ей как нельзя более кстати. Ее поэма заключает в себе ряд неоценимых поэтических достоинств в сочетании с необычайной широтой и… ээ… глубиной взгляда, подобных которым я еще никогда не встречала. Совершенная форма поэмы несет в себе, если можно так выразиться, заряд внутренней эмоциональности и пленяет читателя неповторимой яркостью и точностью сравнений… Короче говоря…

— Короче говоря, графиня, она вам нравится.

— Она бесподобна! Но разумеется, вы мечтаете ознакомиться с этим шедевром. В ней всего лишь двенадцать сотен строк. Я сейчас продекламирую ее Вашему Высочеству.

Держа развернутый во всю длину свиток левой рукой, она торжественно подняла вверх правую и начала голосом, звенящим от волнения:

— «Король Евралии отправился в поход…»

— Графиня, пожалуйста, отложим это… Я сейчас очень занята. Завтра приезжает принц Удо и…

Губы Бельвейн продолжали двигаться, рукой она размахивала в такт размеру:

— Приветственные возгласы

И колокольный звон

И с севера, и с юга,

И вообще со всех сторон…

Правой рукой графиня показала не только на север и на юг, но даже на восток и на запад.

— …пожалуй, я лично приму его здесь, на башне, а уже потом…

— «…за то святое дело умереть…» — Бельвейн еле слышно закончила строку и прижала руку к сердцу, показывая, как это прекрасно. — Простите, Ваше Высочество, я всецело поглощена этой замечательной поэмой. Умоляю Ваше Высочество прочесть ее.

Принцесса отложила свиток в сторону.

— Мне не чужды литературные восторги, графиня, и я, конечно, прочту ее, только потом. Я полностью доверяю вашему мнению и надеюсь, вы проследите за тем, чтобы приз был вручен тому, кто его достоин. А сейчас повторяю: завтра приезжает принц Удо.

Графиня изобразила величайшее изумление.

— Принц Удо… Удо… так это, наверное, принц Удодий из Морковии — великан с тремя ногами!

— Принц Удо из Арабии, — сказала Гиацинта сухо. — Мне кажется, я уже уведомляла об этом Вашу Светлость. Он пробудет у нас несколько месяцев.

— Но как это чудесно, Ваше Высочество, снова увидеть мужчину! Нам здесь так скучно в нашем узком кругу. Конечно, нам нужен мужчина, чтобы мы слегка встрепенулись, не правда ли, Виггз? Я немедленно распоряжусь насчет апартаментов для Его Высочества. Вы, несомненно, пожелаете поселить его в Пурпурной комнате…

Это решило вопрос.

— Ему будет предоставлена Голубая комната, — ледяным тоном распорядилась Гиацинта.

— Прекрасно, Ваше Высочество. Виггз, представь себе: снова увидеть мужчину! Я пойду и немедленно начну приготовления, если Ваше Высочество разрешите мне удалиться.

Слегка заинтригованная поведением графини, принцесса кивнула, и та действительно удалилась.

Глава 11

Выясняется, что кресс-салат неплохо идет к ушам

иггз в последний раз расправила складки скатерти и, склонив голову набок, оглядела стол.

— Ну вот, — сказала она. — По-моему, все готово.

— А сардины? — спросила Воггз в своей обычной манере. (Я не знаю, как она появилась в этой сцене, но Роджер настаивает на ее присутствии.)

— Не думаю, чтобы ПРИНЦ любил САРДИНЫ.

— А если бы я ехала так долго, я бы просто мечтала о сардинах, — заметила Воггз. — Ведь Арабия очень далеко, не правда ли?

— Ужасно далеко. Он ехал целую неделю. Может быть, — предположила Виггз с надеждой, — ему удалось перекусить по пути?

— Может, он захватил с собой бутерброды? — сказала Воггз, подумав, что уж она-то на месте принца непременно запаслась бы бутербродами.

— Как ты думаешь, Воггз, какой он?

Воггз думала довольно долго.

— Как король! — объявила она наконец и, подумав еще немного, добавила: — Только другой.

Вбежала принцесса — уже в пятый раз, — полная радостного нетерпения.

— Ну как, — спросила она, — все готово?

— Да, Ваше Королевское Высочество, только мы с Воггз не совсем уверены насчет сардин.

Принцесса счастливо рассмеялась.

— Думаю, здесь всего вполне достаточно. И все выглядит очень мило. — Она обернулась и увидела особу, которую сейчас ей меньше всего хотелось бы видеть.

Особа-которую-меньше-всего-хотелось-бы-видеть присела в необыкновенно эффектном реверансе.

— Прошу простить меня, Ваше Королевское Высочество, — изрекла она. — Мне показалось, я забыла здесь бесценную рукопись Шарлотты Гулигулинг. Нет, по-видимому, я ошиблась, Ваше Высочество. Я удаляюсь, Ваше Высочество, поскольку полагаю, что Ваше Королевское Высочество по вполне понятным причинам желаете принять Его Королевское Высочество с глазу на глаз.

Согласитесь, что после такой блистательной речи манера Воггз именовать всех без разбору «мэм» производит особенно сильное впечатление.

— Вовсе нет, графиня, — неохотно проговорила принцесса. — Мы бы предпочли, чтобы вы остались и помогли нам принять Его Высочество. Он слегка опаздывает.

Бельвейн очень огорчилась.

— Я так надеюсь, что с принцем ничего не случилось по дороге. В последнее время меня мучают какие-то дурные предчувствия.

— Что с ним могло случиться? — сказала принцесса без особой тревоги.

— О, Ваше Королевское Высочество, просто такое странное чувство…

Снизу послышался звук шагов и мужской голос. Принцесса и графиня, обе волнуясь, но по совершенно разным причинам, изобразили приличествующую случаю приветственную улыбку.

Виггз и Воггз застыли в позах, исполненных благовоспитанности, по разным краям стола. Придворный художник, я уверен, с радостью запечатлел бы подобную сцену.

— Его Королевское Высочество наследный принц Арабии Удо! — торжественно объявила придворная дама.

«Даже немного страшно, — сказала Бельвейн про себя. — А вдруг кольцо подвело?»

Удо вбежал легкой