Книга Возьми меня на карнавал - Кристин Лестер

– Да ладно тебе, – бормотала счастливая Эллис, – не доживешь… Брось говорить глупости!

– Юлиана! – тут же крикнула кому-то через забор Франческа. – А ну живо ко мне! Позови Гиду, у меня радость: Эллис приехала! Зови всех, я уж хотела закрываться, никого нет, а тут такой праздник! Ах, Эллис, ну как ты могла так долго пропадать, негодная девчонка! Ах ты, моя любимая, бабушка теперь будет счастлива, хоть будет с кем словечком перекинуться!.. Юлиана! А ну идите же быстрей. И захвати свое «Санто», а то у меня не вино, а одна отрава осталась, своих угостить нечем…

Бабушка была прежней. Эллис улыбалась до ушей: все это так знакомо! Непрерывный поток итальянского бабушкиного красноречия никогда ее не утомлял, она была готова слушать его хоть круглые сутки. Бабушка извергала бесконечные монологи, будто пела песню, только настроение в ней менялось в зависимости от ситуации.

Бабушкин дом. Эллис стояла на крыльце у раскрытой двери и медлила заходить внутрь. Он прежний, в нем словно застыла вечность: запах сушеных фруктов и воска, старая мебель, покрашенная в светлые цвета, кружевные перила и деревянные ставни на окнах… Неужели ей когда-то мог нравиться другой мир? Зачем он ей, когда есть вот этот уютный уголок земного рая…

Шумная компания бабушкиных подруг собралась за столом уже к двенадцати. В ту ночь они долго не расходились, уже соловьи улеглись спать и занялась заря, а они все сидели, потягивая вино, и говорили, говорили… Им было все интересно узнать и еще интересней поделиться своим, они шумно спорили, перебивая друг друга, рассказывали обо всех соседях, о детях соседей, о внуках и дальних родственниках соседей. Эллис млела от счастья и умиротворения в душе, которое остро ощутила физически: словно елей разлился по всему организму и все горести ушли куда-то. Может быть, чудодейственное местное вино было тому причиной? Но вот упомянули Паоло, и Эллис насторожилась, не замечая, что Франческа кинула на нее пронзительный взгляд. Гида покачивала головой:

– Паоло? Я уже не знаю, что и думать об этом негодяе. Он, конечно, прекрасный врач, и говорят, у него своя клиника в Штатах. Но ведь все туда же! Третий раз собрался официально жениться…

– А неофициально сколько он женился? – съязвила Юлиана.

Гида махнула рукой:

– Если сосчитать всех его баб, можно собрать новую народность, вот что я вам скажу! Он прямо какой-то больной на это дело, даром что доктор! – Все так и покатились со смеху.

Эллис жалко улыбалась.

– Он ведь должен ко мне приехать на днях. Охальник! Если привезет с собой кого-нибудь, в дом не пущу! Сколько их тут перебывало! Во всей Тоскане не осталось женщин моложе пятидесяти, которых он еще не пытался соблазнить. Пусть сначала женится, а то уже два раза свадьбу откладывал.

Подружки хохотали и качали головами. Эллис зевнула и сказала бабушке, что хочет спать.

Она слышала сквозь сон, что компания все еще сидела за столом, по меньшей мере час. И как только Франческе удавалось на следующий день выглядеть бодрой после таких посиделок, да еще и работать в ресторане как ни в чем не бывало?.. С этой мыслью Эллис провалилась в крепкий сон.

Первые три дня она провела в праздных шатаниях по городу. Ей впервые в жизни стал не нужен фотоаппарат, достаточно было просто смотреть. Она так соскучилась по холмистым окраинам, узким улочкам, которые терялись и запутывались друг в друге, как затейливые узоры балконных решеток на стенах домов! Как часто снился ей ночами любимый город, как не хотелось порой уходить от этих снов! Эллис вдруг представила, что могла сейчас прозябать в Нью-Йорке или в Калифорнии, и ее передернуло, словно при виде призрака.

Она накупила себе множество новых нарядов, благо Италия никогда не могла пожаловаться на недостаток модной одежды. Можно было съездить и в Милан, Беатрис на ее месте давно уже раскупала бы наряды прямо с показов. Но сама она никогда не гонялась за ультрамодной одеждой и довольствовалась тем, что было удобно и не слишком скрывало фигуру.

Она бродила трое суток напролет, к молчаливому неодобрению Франчески: той хотелось, чтобы Эллис каждый вечер проводила с ней. В это время, как всегда, в Италию повалили туристы со всего света. Ресторанный бизнес, хоть и на окраине, хоть и не высшего разряда, но процветал, и с апреля по октябрь от посетителей не было отбоя, так что закрываться приходилось иной раз под утро, случись какой-нибудь шумной компании засидеться у Франчески во дворе. Она никогда не навязывала посетителям своего режима: сколько надо, столько пусть и сидят, зачем портить настроение людям? Отсюда за многие годы у нее сформировалась привычка бодро переносить многодневную усталость и недосып.

Мало-помалу весть о приезде Эллис распространилась среди знакомых, и ее начали посещать приятели детских времен. Тут же нашлась компания, которая по вечерам собиралась на площади возле Оперы, и Эллис с удовольствием проводила время с ними. Они, как в юности, пили вино, гуляли по переулкам, наблюдая, как совсем зеленая молодежь катается на роликах, распугивая местных голубей, и ностальгически вздыхали… Эллис была чуть старше остальных, но и в свои двадцать некоторые из товарищей ее детских игр были уже солидными семьянинами и вели кое-какой бизнес.

– Итальянцы – народ скороспелый, – высказывала она свои наблюдения Франческе, – в Америке в эти годы никто и не помышляет о семье, о детях, особенно среди мужчин.

– А ты, можно подумать, не итальянка! Засиделась ты что-то, солнышко мое, пора замуж.

Эллис вздрогнула. Фирменное обращение Паоло не должно звучать больше не из чьих уст.

– Нет, бабуля, я пока не собираюсь. Хотя, постой, вот тебе смешная история: меня две недели назад звал замуж один миллионер из Сан-Франциско.

Франческа аж захлебнулась кофе:

– Ах, это от него ты сбежала сюда? Он что, был лысый урод, восьмидесяти лет от роду?

– Нет, он моложе меня на два года. Красавец – как с картинки.

– Бил?

– Да ты что! У них в семье это не принято. Ну… всякое, конечно, бывает… Но Дэвид очень меня любил.

– Так чего ж?

– Мне с ним было скучно. А еще у него противная мамаша.

– Глупая ты моя девочка! – Франческа со вздохом притянула ее к себе. – Ах, девочка моя непутевая! Разве можно упускать такую партию! Посмотрите на нее! Что ты такое говоришь – «мамаша»? Вот у твоего покойного деда знаешь какая мамаша была? Ей бы армией командовать. Четырнадцать лет с ней прожили, пока этот домик не купили. И ничего!

– Бабуля, да разве в этом дело? Я его не люблю!

– Ну тогда уж… Правда, когда совсем не любишь – плохо. Может, ты и права. Тошно, когда тебя любят, а ты нет. И наоборот – плохо.

– Хорошо, когда взаимно…

Франческа осторожно спросила:

– Ну а может, у тебя в сердце сидит кто-то другой, милая моя?

Эллис почему-то стала озираться по сторонам.