Книга Темные сети - Никита Серков

— Вчера днем жена мне рассказала о новостях. А вечером я уже и сам увидел. Решил сразу позвонить. Не знаю, велика ли вероятность, что это просто совпадения, однако заставляет задуматься. У нас всякое бывает: то труп какого-нибудь животного выловят, то редкое земноводное, бывают и тела людей — бомжи, наркоманы, но чтобы вот так часто… За восемь месяцев двенадцать трупов! Мы обращались в полицию…

— И каково было заключение? — перебил Виктор Демьянович.

— Говорят, наркоманы, беспризорники, проститутки.

— Чьи тела вам доводилось вылавливать?

— Как правило, это подростки, иногда дети, были и женщины. И два совсем маленьких грудничка.

— И ни одного мужчины?

— Нет.

— Опознать тела удалось? — Миронов формулировал вопросы очень кратко и емко, как обычно, в минуты крайнего умственного сосредоточения.

— Я не могу вам сказать абсолютно точно. Это вам лучше узнать в полиции. Но от себя могу сказать: я видел каждое из выловленных тел — зрелище ужасное. От долгого пребывания в воде плоть разбухает и превращается в нечто бесформенное, так что, боюсь, даже если бы там был кто-то из моих знакомых… тьфу-тьфу-тьфу… то я его бы опознал с большим трудом.

— Откуда к вам поступает вода? Из каких частей города?

— Почти отовсюду. Пожалуй, за исключением северо-запада. Весь юг, восток, часть с севера города — это все наше, поэтому, надеюсь, вы понимаете, насколько обширна сеть труб и коллекторов, которые так или иначе приходят к нам. Расстояния колоссальные, так что я даже не смогу предположить, как и где эти тела оказались в канализации.

— Это может быть пригород?

— Да, но не дальше, чем двадцать километров от города.

Анатолий Парфенович тихонько взял Миронова за локоть и подтянул к себе.

— Знаете, я не верю, что это были наркоманы и проститутки. Приезжали полицейские, им было не до загадок и тайн: есть следы от уколов, нашли в канализации — значит бомжи и наркоманы, но то, что более половины тел мальчиков были одеты в брюки и рубашки, а девочки в почти одинаковых платьях — так, словно они только из школы выбежали — их мало волновало. Некоторые вообще без одежды, как будто кто-то намеренно раздевал их. Я человек достаточно сердобольный. Несколько раз звонил, чтобы узнать, как продвигаются поиски. Мало того что самому интересно, так ведь у меня на объекте трупов больше, чем рыбы в соседних водоемах. Но меня попросили оставить это дело. И попросили, знаете, достаточно настойчиво, — шепотом произнес он.

— Я вас понял, — тихо промолвил МВД. — А почему вы говорите шепотом?

— Не знаю, — сам себе удивился Анатолий Парфенович, — просто мне кажется, что дело нечисто.

— И что вы думаете?

Собеседник недоверчиво взглянул на следователя.

— Это ведь вы тот самый следователь, что остановил мстителя в маске?

— Мстителя? — усмехнулся Миронов. — Да.

— Тогда вы должны понять. Что я думаю? А вдруг у нас в городе завелся еще один маньяк, второй за полгода. А органы, вы уж простите, сидят в сторонке и помалкивают, потому что кому-то где-то что-то как-то… — И он характерным жестом потер пальцы руки друг о друга.

Виктор Демьянович с невольной опаской посмотрел на начальника Бурьяновских очистных сооружений — ему вдруг стало одновременно и радостно от того, что в городе еще есть думающие люди, и страшно за этого суетливого человека. Ведь он, Миронов, прекрасно знал, что в этом улье только пчелы и никакого меда, поэтому не стоит запускать в него лапу.

— Послушайте, — следователь притянул к себе собеседника еще ближе, — у вас есть дети?

— Да, — ответил Анатолий Парфенович с еле уловимой дрожью в голосе.

— Думайте о них. А я буду думать об этих детях и женщинах. Предоставьте это мне. Я разберусь. Надеюсь, мы друг друга поняли? — Миронов постарался посмотреть на высокого мужчину перед собой как можно более строго и многозначительно, что получилось даже несколько наигранно и комично.

— Поняли, — глухо отозвался Анатолий Парфенович, после чего Виктор Демьянович развернулся и быстро зашагал в сторону предполагаемого выхода с территории очистных сооружений.

Теперь он направлялся в ОВД, где хранилась вся информация по обнаруженным телам.

Все папки с делами МВД забрал в уголовный розыск, чтобы они, на всякий случай, всегда были под рукой. Тела действительно сильно изуродовало от долгого пребывания в воде, поэтому какое-либо опознание становилось затруднительным, однако, что удивительно, никто и не обращался в полицию насчет найденных тел. То ли это какое-то роковое совпадение, то ли этих людей никто никогда не искал. Абсолютная тишина сопровождала каждую новую страшную находку в бассейнах и трубах блоков очистки отработанной воды. Некоторые найденные тела подростков были совсем голые, часть мальчиков одета в белые рубашки и черные брюки, девочки в платьях — совпадение ли? На руках — следы от уколов. Кто-то очень хотел, чтобы никто и никогда не связал эти убийства. И действительно, если бы тому мальчику не удалось выжить, если бы Миронова не мучили эти ночные кошмары-видения, если бы участливый начальник сооружений очистки воды не позвонил по номеру телефона, указанному в новостях, которые по счастливой случайности удалось посмотреть его жене, а впоследствии и ему самому, то, пожалуй, никто и никогда не связал бы эти события в единый клубок. Впрочем, и сейчас мало кого можно было бы убедить в том, что все произошедшее взаимосвязано, но Миронов прекрасно знал, что кто-то очень сильно прокололся на этом мальчике и трупах в коллекторах, и теперь осталось выяснить, кто погубил столько невинных детских, и не только, жизней.

— Коллеги, — обратился Миронов к полицейским и следователю, которых он попросил о небольшой приватной беседе, как только пришел в нужное ОВД, — наверное, вы уже слышали про мальчика, которого нашли на дороге?

Присутствующие кивком дали понять, что понимают, о чем он говорит.

— Есть предположение, что неопознанные трупы, которые были обнаружены на территории Бурьяновских очистных сооружений, имеют к этому делу непосредственное отношение.

— Вы серьезно? — нарочито громко воскликнул коллега-следователь, мужчина лет тридцати, с короткой стрижкой и надменным лицом.

— Абсолютно, — игнорируя любое проявление эмоциональности со стороны собеседников, строго произнес Миронов. — Я хочу знать все подробности следствия, документы, фотографии.

— И что теперь? Вы затаскаете нас по проверкам? Почему это мы не заметили какую-то призрачную взаимосвязь? — набирая обороты, продолжил коллега. — Да у нас полгорода наркоманов, работать негде, да даже если бы и было, никто не хочет свои ручки марать за мизерную зарплату. Я здесь сижу и пытаюсь понять, как это у меня на участке умудрились отыскать столько глухарей?! И если в сточном коллекторе находят двенадцать изуродованных трупов со следами уколов на руках, как у заправских героинщиков, или как там на жаргоне «пекарей» — плюшки, хлебушек, — у вас есть несколько вопросов, как я решил, что они наркоманы?! Вы приходите сюда, и что? Что вы хотите у меня спросить? Задавайте свои вопросы. Заманали своими проверками. Дело надо делать, вот что я вам скажу.