Книга Ничья в любовной игре - Джоанна Рок

Несмотря на убедительность, которую он постарался вложить в свои слова, в комнате наблюдалось нездоровое оживление. Жан-Пьер не собирался позволять легкомысленной девице одной фразой отвлечь внимание прессы от тяжелого труда «Гладиаторов». Подобные заявления затмевают суть – игру. Весь чертов сезон.

Поэтому он солгал, скрепя сердце, продолжая улыбаться:

– Вообще-то Татьяна едет со мной в Новый Орлеан в качестве особого гостя семейства Рейно. Она ждет не дождется снова посетить страну Байу.

Он посмотрел через стекло туда, где стояла Татьяна, но та уже исчезла. Без сомнения, она не собирается отвечать за последствия своих поступков. Или отчитываться перед отцом.

Или встречаться с ним? Да, это волновало его больше, чем следовало бы. Но он не мог отрицать, что скучает по ней.

Когда они были подростками, Татьяна проучилась два года в частной средней школе, расположенной в получасе ходьбы от поместья Рей-но. К тому же она частенько навещала их дом у озера Пончартрейн, когда они были детьми.

Над тишиной, повисшей после объявления Жан-Пьера, можно было бы посмеяться, если бы ему не пришлось отбивать подряд два вопроса, не связанные с только что закончившейся игрой. Но на мгновение ему все же удалось положить репортеров на лопатки.

– Гостья семьи или ваша личная?

Репортер не успел закрыть рот, как вопросы посыпались, словно из рога изобилия.

– Вас не волнует, что прошлой зимой она поддерживала сторону обвинения в деле о сексуальном домогательстве против вашего старинного товарища по команде?

– Приглашена ли она на свадьбу вашего брата?

Репортеры снова пытались перекричать друг друга, и на этот раз у Жан-Пьера была возможность выбирать. Он не имел ни малейшего желания обсуждать те недели, которые они с Татьяной просидели по разные стороны баррикад в зале заседаний суда, когда она включила весь свой талант адвоката, чтобы выиграть гражданский иск против одного из его друзей. Что касается свадьбы, Жерве планировал жениться на иностранной принцессе в Новом Орлеане на пустой неделе команды – неделе, когда не играют ни «Гладиаторы», ни «Ураганы». Но поскольку Жерве и его невеста делали все возможное, чтобы сохранить детали церемонии в секрете, то и этот вопрос останется без ответа. И все же Жан-Пьер был не против того, чтобы пресса решила, будто Татьяна идет на это событие с ним.

Неплохо бы как минимум удостовериться, что она действительно пойдет с ним на свадьбу брата. Их совместным пламенным прошлым придется пренебречь, поскольку он не может позволить Татьяне пустить под откос свою карьеру.

Она достаточно хорошо разбирается в политике, чтобы понимать, что такие комментарии не проходят бесследно. Она обязана помочь ему погасить пламя, которое сама разожгла. Одному Господу известно, почему она так поступила, ведь обычно в отношении личной жизни она была так же осторожна, как и в зале суда.

– Есть ли у вас вопросы по поводу сегодняшней игры? – спросил Жан-Пьер, решив, что сказал достаточно, чтобы опровергнуть замечание Татьяны.

Он обвел взглядом помещение и убедился, что пропала не только Татьяна, но и ее отец. Наверное, Джек отчитывает ее где-нибудь в темном уголке. Но опять же, старик всегда ставил футбол выше семьи. С ним было легко тренироваться, но хорошим отцом он не был.

Жан-Пьер отбил еще несколько вопросов, быстренько изложив свои решения относительно пары проходов и обсудив спорную подачу. И вот он уже отстегивает микрофон, чтобы передать его следующему игроку, звездному защитнику Тевону Альваресу.

– Вот это самообладание, чувак, – прошептал Тевон на ухо Жан-Пьеру. – Ты мой кумир, лучше тебя никто перед писаками не держится.

– В НФЛ я каждую неделю имею дело с самыми подлыми оборонительными планами, – ответил Жан-Пьер. – Писаки по сравнению с этим – слабаки.

Жан-Пьер вошел в туннель, ведущий к комнате отдыха игроков, но на середине пути передумал и повернул обратно, к тренерскому клубу. Он не собирался покидать стадион, не переговорив для начала с Татьяной. Может, она успешно пряталась от него с самой зимы, но своим сегодняшним высказыванием перед прессой вновь вихрем ворвалась в его мир. И теперь он планировал удерживать ее рядом с собой до тех пор, пока не затихнет скандал.

В профессии Татьяну Дусе почитали за трезвую голову и способность трансформировать свои мысли в разумные аргументы. Поэтому было так глупо, что в тот день, когда ей предстояло сделать самое важное в ее жизни и крайне личное объявление, она на нервной почве выдала какую-то ересь, причем не кому-нибудь, а репортеру! Публично!

Татьяна сложила коктейльную салфетку и промокнула ею лоб. О чем она только думала, откровенничая подобным образом с незнакомцем в баре-мороженое? Она не заметила на нем значка репортера – наверное, он его снял. А вот диктофон не выключил, это точно. Оглядываясь назад, она поняла, что он специально подсел к ней, пытаясь выудить из нее комментарий относительно предстоящей игры с «Ураганами».

И она попалась на его удочку, потому что слишком нервничала из-за предстоящей встречи с Жан-Пьером. Неожиданно для самой себя она отпустила такую цитату, которую нью-йоркская пресса будет обсуждать не одну неделю. Отец убьет ее, когда найдет. Но пока ей удавалось улизнуть от него. Подземные коридоры «Колизея» были узкими и гулкими, и ей не составляло труда держаться на шаг впереди от тренера, который метался по ним, точно разъяренный бык.

Да, конфронтацию с отцом она может отложить, но вот разговор с другим мужчиной, у которого есть все причины злиться на нее, – нет.

И этот мужчина – квотербек «Гладиаторов», Жан-Пьер Рейно.

Она не могла задержаться в тренерском клубе, чтобы услышать, как Жан-Пьер ответил репортеру, процитировавшему ее заявление. Она развернулась на каблуках и вылетела оттуда стрелой. Но она должна найти Жан-Пьера сегодня же. То, что она сказала, было предназначено исключительно для его ушей.

У них была долгая история отношений, включая роман в средней школе, который закончился из-за внезапно возникшей вражды между их семействами. Затем, встретившись вновь много лет спустя, они оказались на противоположных сторонах в деле о сексуальном домогательстве, которое она вела против товарища Жан-Пьера по команде. Жан-Пьер приходил в зал суда ежедневно после тренировок, пока ушедшему на покой футболисту не вынесли обвинительный вердикт. Татьяна вся светилась от одержанной профессиональной победы, пока разъяренный Жан-Пьер не поставил ее в известность, что она разрушила репутацию невиновного человека.

Даже теперь она не понимает, как их ссора могла перерасти в самую страстную ночь в ее жизни, но его ледяные слова на следующее утро она прекрасно поняла.

«Эта ошибка больше не повторится».

Она как раз готовила ему завтрак и надеялась… на что? На то, что между ними возникло взаимопонимание, хотя уже к двадцати годам стало понятно, что они не подходят друг другу? Уязвленная гордость и стыд за глупое поведение долгие месяцы не давали ей открыть рот. Но сегодня вечером ей придется забыть старые обиды и встретиться с ним лицом к лицу.