Книга Без гнева и пристрастия - Анатолий Степанов

Дима обернулся, вытянул шею, увидел банку и кивнул:

— Валяй.

Обернулся и брат Аркадий. Вдвоем они смотрели, как Ксения гулкими глотками пила из маленькой дырочки. Когда она остановилась перевести дух, Аркадий осторожно напомнил:

— Вы же не сказали, куда вас везти, Ксения!

Она сказала. Оказалось, совсем рядом. Портье, вручая ей ключ, ласково улыбнулся всем.

— Зайдете? — предложила Ксения, которую не радовало предстоящее одиночества.

— Зайдем? — формально поинтересовался мнением Димы Аркадий.

В номере Ксения уселась на кровать и спросила сама у себя:

— А что, если я его убила? — Извлекла из сумки носовой платок, горестно высморкалась и посмотрела на стоявших у дверей Диму и Аркадия. Аркадий, понимая, что вопрос обращен не к ним, заговорил о другом:

— Так ты одна! Каким образом?

— Я с побережья подружку приехала проводить. На день. — Ксения встала с кровати, а им предложила: — Вы садитесь, садитесь, ребята. Чаю бы вам, да нет у меня ни чаю, ни чайника.

Уже расположившись в кресле, Дима сказал ни с того ни с сего:

— Тебе бы пожрать сейчас как следует, Ксюша.

— Не хочу, — сказала она, включила телевизор и защелкала кнопками пульта.

Викторина. Реклама. Сериал. Оглушительное фламенко. Автомобильные гонки. Снова реклама.

— Последние известия ищешь? — догадался так и не севший Аркадий. — Они по местному, по девятому, каналу в десять. — Он глянул на часы. — Через тридцать пять минут.

Ксения выключила телевизор и вдруг поняла, что ей необходимо сказать:

— Спасибо вам, братцы. За все.

— Значит, нам уходить? — понял Дима: вылез из кресла и поднял с пола пластиковый пакет. — Ты ведь теперь из номера не выйдешь. А пожрать тебе все-таки надо. — Он извлек из пакета хлебцы в целлофане, нарезанную ветчину в целлофане и две банки «севен-ап». Разложил все это на столе. — Рано или поздно все равно проголодаешься.

— Спасибо, — прошептала Ксения. Ей хотелось заплакать. Но Аркадий не позволил, деловито спросив:

— Завтра электричка у тебя во сколько?

— В пятнадцать сорок.

— В девять еще в номере будешь? — Она кивнула. — Вот мы в девять и заскочим.

От дверей добряк Дима посоветовал:

— Держи хвост пистолетом!

Ушли. До десяти она смотрела фламенко. Одурела от стука кастаньет и каблуков и чуть не пропустила последние известия. Включила девятый канал, когда на экране по очереди говорили (один в Тель-Авиве, другой — неизвестно где) главный еврей и главный араб. Страсбург с темпераментными депутатами Европарламента. Прием у президента Аргентины. Голод в Судане. Наводнение на Филиппинах. Бой двух жирных боксеров. Наконец-то! Местные происшествия: собрание франкистов, автомобильная авария, задержание в порту мелкого наркокурьера. И все, пошла погода.

До часу ночи Ксения безрезультатно металась по всем телевизионным каналам. Английский фильм о сыщике Пуаро без интереса досмотрела до конца.

Не спала — мучилась в полусне.

С восьми утра вновь гоняла телепрограммы.

Аркадий пришел один с опозданием почти на час.

— А Дима где? — не зная, о чем спросить, поинтересовалась Ксения.

— По делам мотается, — печально ответил Колтунов-младший.

Она зачем-то продолжала спрашивать:

— По каким?

— По твоим, Ксения, — уже совсем грустно ответил Аркадий и положил на стол свернутую в трубку газету.

— В ней про меня написано? — ахнула Ксения.

— Да, — вздохнул он. — По-испански сечешь?

У Ксении дернулась щека. Но собралась, ответила твердо:

— Заголовок прочту. — Раскрутила газету, распахнула во всю ширину. — Где?

— На седьмой странице. В правом нижнем углу, — глядя в пол, объяснил Аркадий.

Резко повернувшись к нему, она взгляда его не поймала. Злобно поправила:

— Не страница, а полоса. — Долистала до седьмой полосы и, собрав в кулак английский, французский и латынь, перевела с испанского: — «Несчастный случай или непреднамеренное убийство?» — Сложила газету, свернула, как она была, в трубку и осторожно, словно гранату, положила на стол. На прежнее место. — Я убила его… — И закричала на Аркадия: — Да посмотрите же на меня!

Не поднимая головы, Аркадий посмотрел на нее заведенными под лоб коровьими глазами.

— Я убила его?

Ноги не держали. Она села на кровать.

— Этот дурак сам себя убил, — нехотя возразил Аркадий. Достал из заднего кармана брюк фляжку, отвинтил колпачок и протянул ее Ксении. — Хлебни-ка коньячку. Тебе сейчас надо.

Она на автомате хлебнула и содрогнулась от отвращения. Не преодолевая, а продлевая отвращение, она сделала еще два полноценных глотка и вернула фляжку. Видимо, чтобы дать ей поскорее опомниться, он бурно и громко заговорил:

— Димка с нашим адвокатом уже с восьми зондирует почву. Валерий здесь уже пятый год, все входы и выходы знает. У него мать испанка, и он здесь, по сути дела, свой. И в газетах у него концы, и в муниципалитете, и в полиции. Так что мы досконально будем знать, что и как, и тогда решим, что нам делать. Я думаю, они вот-вот явятся.

— Нам, — сомнамбулически перебила Ксения. — Что нам делать — это мы решим. А что делать мне? Ведь я убила. Что мне делать?

— Хлебнуть еще, — решил Аркадий и опять вынул фляжку.

Аркадий не соврал: Дима с адвокатом объявились в номере в половине одиннадцатого. Адвокат Валерий был приветлив и покровительственен, что соответствовало имиджу солидного, все понимающего и если не все, то очень много могущего юриста. Склонив круглую голову, он без слов поздоровался с Ксенией (она тоже молча множественно покивала), положил папочку на стол и обратил скорбный, красноречивый взгляд на Аркадия. В ответ Аркадий сказал:

— Она прочла заголовок…

— И этого достаточно, — завершил фразу Валерий.

А Дима ничего не сказал. Он бухнулся на кровать рядом с Ксенией и ободряюще похлопал ее по спине.

Продолжал стоять один Аркадий, ибо юрист уселся за стол и зажурчал молнией элегантной папочки. Зачем — неизвестно, так как ничего из нее так и не достал. Видимо, хотел придать значительности последовавшей речи:

— Дела наши обстоят следующим образом, дорогая Ксения Валентиновна. Полиция пока на распутье, в этом газетный заголовок абсолютно точно определил ситуацию. Итак, закрыть дело или продолжить расследование? За первый вариант — никчемность личности погибшего (этот Хуанито хорошо известен в полиции как уличный вор) и, следовательно, причина смерти — перелом шейных позвонков при падении…