Книга Считается убийством - Миранда Джеймс

Ко мне обратилась посетительница, и минут десять я объяснял ей, как пользоваться базой данных: она хотела собрать материал для семейной родословной. Помогать людям, быть их проводником в бескрайний мир знаний, который сейчас предоставляет Сеть – один из самых приятных моментов в работе библиотекаря.

Я оставил посетительницу за компьютером, где она увлеченно листала перепись населения США за 1820-й год, и вернулся за стойку. Дизель терпеливо ждал у ног Лиззи, которая обслуживала миссис Абернати. Эта энергичная восьмидесятилетняя старушка ежедневно приходила в библиотеку и каждый раз брала три книги, на следующий день сдавала их и брала три новые. Однажды она призналась мне, что не так уж и плохо «вековать вдовицей»: никакой старый зануда не ноет над ухом, «чтобы убрала уже свое чтиво и погасила свет».

Насколько я понял, покойный мистер Абернати не очень любил читать.

Мы с Лиззи немного поболтали с миссис Абернати, а минут через десять после того, как бодрая старушка удалилась, появился еще один мой любимый посетитель. Он подошел к стойке и поприветствовал меня, слегка улыбнувшись.

– Здравствуйте, мистер Гаррис, – сказал мистер Делакорт. – Как поживаете? Чудесный день сегодня.

У него был голос с хрипотцой и мелодичный южный выговор.

Мистер Делакорт был ровесником миссис Абернати и джентльменом старой закалки. Безупречно аккуратный, он всегда был одет в темный костюм, из тех, что вошли в моду после Второй мировой. У него их был, должно быть, целый шкаф, одного цвета и покроя. Было заметно, что костюм не новый, но в очень хорошем состоянии. От ткани исходил слабый аромат дорогих сигар – видимо, поэтому у его владельца был такой голос.

– У меня все прекрасно, мистер Делакорт, – ответил я и улыбнулся. – А вы?

– Терпимо.

Он всегда отвечал именно так. Разговаривая с этим человеком, приятным, но сдержанным, я ощущал между нами некий барьер. Мистер Делакорт не бывал ни грубым, ни невнимательным, но всегда держал дистанцию.

Я никогда не видел, чтобы он приближался к компьютерам, и даже к электронному каталогу. Необразованным он, безусловно, не был, но интернет и прочая кибернетика его не интересовали. Сотрудники библиотеки прекрасно знали его привычки и сами подбирали для него литературу и бумажные справочники.

В отношении компьютеров он, возможно, и был ретроградом, но, тем не менее, неизменно поражал меня широтой интересов. Его интересовала то экономика Латинской Америки, то европейские революции 1848 года. Прошлой осенью он перечитал все, что нашел у нас о взятии Константинополя турками в 1453 году, потом увлекся стихами Кольриджа[1], Вордсворта[2] и их современников. Интересно, с чем он пожаловал на этот раз?

– Подсказать вам что-нибудь? Поискать на компьютере?

– Да, спасибо, – он посмотрел на меня с полуулыбкой. – Я бы хотел найти материалы о жизни Луизы Мэй Олкотт[3] и ее семьи.

– Сейчас посмотрим, что у нас есть. – Я стал искать в электронном каталоге книги, в которых могли содержаться необходимые ему сведения. Это заняло несколько минут, но мистер Делкорт терпеливо ждал. Я протянул ему список, распечатанный на двух страницах, и с минуту он внимательно изучал его.

– Вы мне очень помогли, мистер Гаррис, – он слегка склонил голову в старомодном элегантном поклоне. – В поисках знаний иногда хочется свернуть с проторенной дороги и обойти окрестности. Я проделал немало таких увлекательных прогулок, а ваша библиотека для меня, можно сказать, бюро путешествий.

– Замечательно сказано, мистер Делакорт, – я улыбнулся. – Мои странствия начались еще в детстве, в старой библиотеке.

– Мои тоже, – мистер Делакорт нахмурился. – Жаль, что она переросла прежний дом…

– Это правда, сэр. Но для библиотеки лучше, если здание большое.

– Безусловно, – он кивнул. – Тем более что всему свой час, и время уходит неумолимо, даже если люди его не торопят.

Я не знал, что ответить. На миг мне показалось, что он забыл о моем существовании; его взгляд был устремлен куда-то вдаль поверх моего плеча. Тут он моргнул, словно вдруг вспомнил, что я стою перед ним, и слегка улыбнулся, извиняясь:

– Простите мне стариковскую рассеянность.

Я кивнул с вежливой улыбкой и стал ждать, что он скажет дальше.

Мистер Делакорт огляделся – может быть, проверял, нет ли поблизости кого-нибудь, кто может услышать наш разговор.

– Если я не ошибаюсь, вы работаете в библиотеке колледжа? Заведуете коллекцией редких книг?

– Да, сэр. Я провожу там три дня в неделю.

Я не мог вспомнить ни одного случая, чтобы он прежде спрашивал о моей жизни.

– Замечательно, – сказал он. – Если можно, я бы зашел к вам туда с вопросом, который лучше обсуждать в менее публичном месте.

Он снова огляделся, но вокруг было пусто, нас никто не подслушивал. Лиззи на минуту отошла от стойки, не было даже Дизеля.

– Буду рад, – сказал я. – На следующей неделе, правда, меня там не будет, сейчас весенние каникулы. Боюсь, что я выйду на работу только через неделю. Вас это устроит?

Мистер Делакорт нахмурился.

– Дело довольно срочное, но одна неделя, пожалуй, мало что изменит.

Я почувствовал, что разрушаю какую-то его надежду. Впервые за время нашего знакомства он казался чем-то озабочен.

– Или завтра утром, – предложил я. – Скажем, часов в девять?

– Большое спасибо, – ответил мистер Делакорт. – Если это вас не слишком затруднит.

– Ни капли, – общаться с ним определенно было интереснее, чем полоть сорняки в саду, а именно этим я и собирался заниматься завтра. – В девять часов я встречу вас у входа в библиотеку колледжа.

– Буду очень вам признателен, мистер Гаррис, – мистер Делакорт кивнул, улыбнулся и направился к стеллажам искать свои книги. В руке у него был неизменный потертый кожаный портфель для бумаг.

Я задумался: о чем же он собирался меня спросить? Явно о чем-то, связанном с редкими книгами. Может быть, он решил сделать колледжу пожертвование – деньги или какие-нибудь редкие издания? Я почти ничего о нем не знал, и вынужден был обуздать свое любопытство.

Вернулись Лиззи с Дизелем. Лиззи села на свой табурет, а Дизель – рядом со мной. Я протянул руку и погладил его, а он в благодарность пару раз мелодично мурлыкнул.

В два часа моя смена заканчивалась, можно было идти домой. Было уже начало третьего, но моя сменщица, как обычно, опаздывала. Анита Мильхауз отличалась – по ее собственным словам – энтузиазмом и талантом к справочной работе и могла найти ответ на любой вопрос. Вот только увидеть ее на рабочем месте было трудно. Посетители часто обнаруживали ее стойку пустой, а если и заставали Аниту, то обратиться к ней отваживались лишь отчаянные смельчаки, настолько высокомерный и кислый у нее был вид. И всем было известно, как она презирает тех, кто задает дурацкие (по ее мнению) вопросы.