Книга Киноклуб - Крейг Маклей

И наконец, в нашу компанию входил будущий муж моей сестры. В те славные деньки он был просто Дэйвом. В Дэвида С. Окслейда превратился, когда вступил в Гильдию режиссеров. Кажется, в списке уже был Дэйв Окслейд. А может, и нет. В любом случае уже тогда он был редкостным занудой, способным вынести мозг кому угодно, и не утратил этой потрясающей способности по сей день. Вот только волос у Дэйва было чуть-чуть больше, поэтому в те времена он не так сильно смахивал на певца Моби, как сейчас. Кинематографическое мастерство Дэйв изучал в колледже Хамбера и искренне полагал, что этого достаточно, чтобы сделать его суждения истиной в последней инстанции.

– Оригинальная версия лучше, – произнес он, наградив меня снисходительной улыбкой, после которой захотелось надеть грейпфрут ему на нос и использовать в качестве соковыжималки. – Сцены на плантации добавляют исторический и политический контекст, который, на мой взгляд, представляется излишним. А зайчики «Плейбоя», продающие себя за две бочки топлива? Сексистские мотивы фильм совершенно не украшают. Но хуже всего сцена, в которой Мартин Шин крадет доску для серфинга. Он смеется! Нет, серьезно – смеется! Как вам это нравится? А потом Роберт Дюваль отправляется искать доску на вертолете. Вся история превращается в чистой воды фарс! Почему бы тогда просто не переснять фильм с Джимом Кэрри в главной роли?

– Сначала собирались снимать Харви Кейтеля, – робко вставил Тео. – Но у него случился сердечный приступ.

– Нет, – поправил я. – Сердечный приступ был у Шина. А Кейтель просто не подошел.

– Костасу понравились сиськи, – сообщил Костас, помахав в воздухе стодолларовым банкнотом, чтобы привлечь внимание официантки.

Уже тогда у Костаса была привычка говорить о себе в третьем лице. Должно быть, нахватался от отца, так толком и не освоившего английский. Но мы на такие мелочи внимания не обращали, потому что имелась у Костаса еще одна неистребимая привычка – платить за всю компанию. К тому же с ним было весело, и денег у него было больше, чем у легендарного Креза.

– Еще всем пива! Выпьем за сиськи!

К тому времени Дэвид встречался с моей сестрой два месяца. Она только что получила диплом повара в колледже Джорджа Брауна и устроилась на работу в ресторан в Данфорте. Недавно они стали жить вместе. Сняли крошечную квартирку в районе Этобико, потому что оттуда Дэйву близко было ездить на учебу. Сестра же добиралась на работу на нескольких видах транспорта и в среднем тратила на дорогу туда и обратно по два часа в день. Мне Дэйв сразу не понравился. Во-первых, он был убежденным консерватором, меня же, наоборот, всегда тянуло налево – в политическом смысле, разумеется. А еще была у него привычка вечно жаловаться на мошенников, получающих пособие обманом, дефицит бюджета и разорительные социальные программы, из-за которых налоги все больше бьют по карману. И это притом, что ни работы, ни недвижимости у Дэйва не было, поэтому налогов он вообще не платил – ни муниципальных, ни региональных, ни федеральных. Вдобавок Дэвид, не чувствуя иронии и нисколько не смущаясь, рассуждал о своем намерении поучаствовать во всех существующих конкурсах на гранты, чтобы добыть денег на свой первый киношедевр. Охватить он собирался и Совет Канады по искусству, и студию «Телефильм». У Дэйва к тому времени были готовы два полноценных сценария: для малобюджетного фильма ужасов и оптимистичной семейной комедии. В первом главный герой, заключенный, вынужден был есть сам себя, чтобы не умереть с голоду. Название у сценария было назидательное – «Диета убивает». А в комедии для всей семьи кошка, больная лейкемией, принимала участие в танцевальном конкурсе. Тут Дэйв решил не изобретать велосипед и назвал свое произведение просто – «Танцующая кошка».

Единственная причина, по которой Дэйв водил с нами компанию, – он недавно приехал из Калгари учиться и никого здесь не знал. Сестра буквально на коленях умоляла взять его с собой в кино. Пусть Дэйв почувствует себя в Торонто как дома. А то он уже стал поговаривать о переезде в Нью-Йорк или Лос-Анджелес, а сестра не хотела срываться с места, пока не встанет на ноги в плане карьеры. Несмотря на то что в Торонто ежегодно проходит кинофестиваль, Дэйв насмешливо именовал наш город «кинематографическим захолустьем». Забавно слышать такое от уроженца городка со звучным названием Коровий Брод.

– Хорошо, признаю: улучшенная цветопередача и в самом деле радует глаз, – смягчился Дэвид. – Но если интересуют вырезанные эпизоды, лучше разыщите пиратскую версию продолжительностью двести восемьдесят девять минут.

– В первый раз про такую слышу, – сказал РТ.

– Сам не смотрел, – вынужден был сознаться Дэвид. – Но вступительный монтаж там длиннее, и вообще, много всего другого… Кажется, песня «The Doors» в этой версии использована полностью, а не частично.

– «The Doors». – РТ презрительно хмыкнул и покачал головой. – Самая переоцененная группа в истории музыки. Правда, потом еще появилась «Nirvana»…

– Думаешь, группу «Nirvana» превозносят незаслуженно? – уточнил Тео.

– Ясное дело! – возмутился РТ. – Группа одной песни. Конечно, никто не хочет в этом признаваться, но если бы не «Повеяло молодостью», кто бы их сейчас знал? Кобейн сам не отрицает, что гитарист из него хреновый. Больше скажу – признался, что стиль позаимствовал у группы «Pixies». Громко-тихо-громко. А вообще, и то и другое – барахло.

– Зато телочки в клипе зачетные, – возразил Костас. – Чирлидерши. Ох и горячие штучки. Костас любит татуировки.

– Значит, «Pixies» тоже не одобряешь? – приуныл Тео.

Недавно он начал интересоваться музыкой, и «Pixies» стали для него потрясающим открытием. До этого слушал только исполнителей, которые нравились его девушке, – то есть главным образом Нила Даймонда и Тома Джонса. Только сейчас Тео начал понимать, что музыка может быть громкой, нахальной, вызывающей и даже опасной. Свои любимые альбомы Тео покупал в одиночестве и наслаждался ими тоже втайне, как другие порнографией.

– «Surfer Rosa» еще ничего, – продолжил РТ. – Но в последнее время и у них пошла тоска зеленая. Из всего альбома «Дулитл» только четыре песни приличные.

– А по-моему, режиссерская версия все равно круче основной, – объявил я, чтобы вернуть беседу в кинематографическое русло. По опыту знал: если позволить РТ сесть на любимого конька, остальным придется до конца вечера выслушивать обличительную речь о том, почему наши музыкальные вкусы скоро погубят западную культуру. Не то чтобы РТ считал, будто с кино дело обстоит лучше, но, по крайней мере, тут я был на твердой почве. Про большинство любимых групп приятеля даже не слышал.

– Не думаю, что сцены на плантации лишние. Наоборот, они многое объясняют. А кража доски для серфинга – эпизод скорее сатирический, чем юмористический. Ну а по поводу сисек… Что ж, эти сцены наглядно демонстрируют, ради чего мужчины, собственно, воюют.

– Неужели ради сисек? – спросил Тео.

– А что, сам бы не отказался! – оживился Костас. – Ради сисек Костас на Марс полетит! Заплатит по тысяче долларов всем женщинам мира, чтобы показали Костасу свои дыньки!