Книга Ангелы не бросают своих - Татьяна Шипошина

Всё. Больше у Андрейки не оставалось надежды найти пропажу. Где-то там, в глубине души, он понимал, что потерять деньги мог только здесь, когда дирижировал оркестром…

Может, ветер унёс сторублевую бумажку в далёкие края, а может быть, кто-то из прохожих подобрал её и теперь, радуясь находке, покупает себе булочки и конфеты…

Не в силах двинуться дальше, Андрейка присел на ступеньку возле входа в музыкальный магазин.

Очень, очень обидно. Ох, как обидно, как жалко!

Знал Андрейка, что он потерял не просто сто рублей. Он потерял «посчитанные» сто рублей. Значит, хлеб и молоко придётся покупать только завтра. А уж о конфетах можно и вовсе забыть…

«Как мама расстроится!» — подумал Андрейка и чуть не заплакал.

Он бы и заплакал, но тут в его голове совершенно неожиданно зазвучала музыка. Тоненько и мягко запела труба…

Может быть, и не труба. Может быть, флейта или гобой. Андрейка ведь не знал названий инструментов.

Вернее, знал, но не все. Тем более он не представлял, как звучит каждый из них. Он называл про себя этот мягкий звук «трубой номер 2». «Труба номер 1» звучала звонко, а эта — словно пела.

Инструменты сочувствовали Андрейке. Они начали выводить для него мелодию потери.

Вот тут Андрейка не выдержал и заплакал. Как маленький, размазывая по щекам слёзы.

ГЛАВА 3

Люди шли по улице мимо Андрейки, никто не обращал на него внимания. И тут…

Музыка прервалась. От грохота.

Рядом загрохотало, затарахтело, завоняло бензином и ещё чем-то, и через мгновение над Андрейкой что-то нависло — большое, чёрное, всё в металлических заклёпках. Из кожи и заклёпок торчала рыжеватая борода, а между бородой и чёрной банданой поблёскивали два серых, чем-то навеки удивлённых глаза.

— И чего это мы тут слёзы пускаем? — задвигалась в такт словам борода.

Андрейка не смог ничего произнести. Не успел.

— Эй, шкет, кто тебя обидел? — не отставала рыжеватая борода.

— Я не шкет, — наконец произнёс Андрейка.

— А кто же ты? — усмехнулась борода.

— Андрейка.

— Андрейка! — Обладатель бороды выпрямился во весь свой богатырский рост. — Эх, Андрейка, слёз не лей-ка! Чего ревёшь-то?

— Сто рублей потерял, — вытер щёку Андрейка.

Казалось, гром небесный зарокотал. Это великан засмеялся.

— Ой, держите меня! Сто! Ха! Рублей! Ха! Он! Ха! Потерял! Ха-ха! И ты из-за этого рыдаешь?

— Не смешно, — ответил великану Андрейка. — Мне надо было купить батон и молоко… и пачку маргарина… и…

Про булочку и конфеты не стоило распространяться перед первым встречным.

— Мама ждёт, когда я продукты принесу. Она расстроится…

— А папа?

— Папы у нас нету. А мама болеет. А вам какая разница? Вам вообще-то всё равно… Можете смеяться сколько хотите.

— Почему это мне — и «всё равно»?! — прекратил хохотать великан. — Мне совсем не всё равно! Я — волшебник, между прочим! Ты разве не знаешь: я всегда прихожу на помощь тем, кто потерял сто рублей. Я, конечно, не могу возместить потерю тому, кто потерял, например, миллион. Но те, кто потерял сто рублей или даже двести — это вообще моя специализация. Хоп? Понял?

— Не-а! — честно признался Андрейка. — А разве волшебники бывают?

— Мало того, что ты растеряша, так ещё и не догоняешь! — Великан щёлкнул Андрейку пальцем по носу. — Во-первых, волшебников кругом хоть пруд пруди. А во-вторых, сейчас я зайду в этот магазин, а потом мы с тобой отправимся на поиски волшебной сторублевки! Согласен? Пойдёшь со мной в магазин?

Андрейка уже стоял на лесенке. Он во все глаза рассматривал великана с рыжеватой бородой, в чёрной кожаной куртке с заклёпками, кожаных брюках и огромных высоких ботинках. Ему вдруг очень захотелось спросить этого великана: где он взял такие ботинки? Ведь таких не бывает! Ну просто не бывает!

Но Андрейка не успел задать рыжему великану даже четвертинку вопроса. Огромная ручища уже подталкивала его ко входу в музыкальный магазин.

Продавец аж выскочил из-за прилавка, увидев бородатого покупателя.

— Ах, а-ах! — запрыгал он вокруг. — Ох, о-ох! Чего изволите?

Великан повёл могучими плечами.

— Струны для гитары, — пробасил он. — И попрочнее!

Андрейка вдруг представил, что этот великан играет на огромной гитаре, а вместо струн натягивает на неё железные канаты разной толщины.

В это время продавец наклонился над Андрейкой и потрепал его чуб.

— Какой у вас прекрасный сынишка! — глядя на великана снизу вверх, залопотал он. — И как на вас похож!

— Поменьше болтайте! — осадил его великан. — Вот эти струны возьму. Сколько?

Пока великан расплачивался, Андрейка потихоньку его рассматривал.

«Неужели я правда похож на него? — думал он. Я ведь почти не рыжий… ну, только чуть-чуть рыжеватый…»

О том, что он, Андрейка, мог бы быть сыном такого вот огромного и, видимо, доброго человека, у него даже мысли не возникало. Вернее, мелькнула мысль, но сразу же исчезла.

Просто он уже знал кое-что. Знал, что когда сильно мечтаешь о чём-то хорошем, потом бывает очень больно, если это хорошее не сбывается.

ГЛАВА 4

— Где ты, мой любимый и прекрасный? — повёл плечищами великан, выходя из магазина.

— Вы про кого? — не понял Андрейка.

— Вот. — Великан погладил свой блестящий мотоцикл. — «Харлей».

— Вы байкер!

— Догадался наконец-то! — усмехнулся рыжебородый. — Так что тебе надо было купить на твою сторублевку? Батон?

— Молоко и пачку маргарина…

— Тогда чего стоишь? Садись! Вторым номером будешь! Сейчас потормозим с тобой до продуктового магазина.

— Как это — потормозим? — удивился Андрейка.

— Поедем, только потихоньку. Залезай!

Страшновато стало Андрейке. Но виду он не показал. Полез на заднее сиденье. Вцепился в него что есть силы.

Мотор взревел! Сердце Андрейки упало до самых пяток. Он ничего не чувствовал, ничего не видел, кроме кожаной куртки бородатого великана перед глазами. Короткий путь до продуктового магазина показался Андрейке бесконечным.

— Ну, как ты? — оглянулся байкер. Ох, и смеялись глаза бородача! — Первый раз, что ли?

— Угу, — только и мог произнести Андрейка. Слов у него не было. Все слова куда-то улетели.

Коленки дрожали даже тогда, когда они оба — он, Андрейка, и байкер — оказались в магазине.