Книга Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы - Барбара Мертц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Барбара Мертц
До новой эры
Доисторический период – Около 4500–3110 гг.
Протодинастический (ранний династический, тинитский) период – 3110–2665 гг.
Династия I: Менес
Династия II: Перибсен, Хасехемуи
Древнее царство – 2664–2181 гг.
Династия III: от Джосера до Хуни
Династия IV: Снофру, Хуфу, Хафра, Менкаура
Династия V: от Усеркафа до Униса
Династия VI: Тети, Пепи I, Мернера, Пепи II
Первый переходный период – 2180–2134 гг.
Династии VII–VIII в Мемфисе
Династии IX–X в Гераклеополе: Ахтой и Мерикара
Среднее царство – 2134–1786 гг.
Династия XI: Интефы и Ментухотепы
Династия XII: Сенусерты и Аменемхеты
Второй переходный период – 1785–1571 гг.
Династия XIII в Фивах
Династия XIV в Ксоисе
Династии XV, XVI (?): гиксосы
Династия XVII в Фивах: Секненра, Камос
Новое царство (Империя) – 1570–1075 гг.
Династия XVIII: Тутмосы, Аменхотепы; Хатшепсут, Эхнатон
Династия XIX: Сети I, Рамзес II, Мернептах
Династия XX: Рамзесы от III до XI
Поздний династический период – 1075—525 гг.
Династия XXI в Фивах и Танисе
Династия XXII («ливийская») в Танисе
Династия XXIII в Фивах
Династия XXIV: Тефнахт и Бокхорис, современна династии XXV
Династия XXV («эфиопская» или «кушитская»): Пианхи, Тахарка
Династия XXVI, саисский период
Персидское завоевание – 525 г.
Династия XXVII, персидская – 525–404 гг.
Династии XXVIII–XXX, эфемерные египетские – 404–341 гг.
Династия XXXI, вторая персидская – 341–333 гг.
Завоевание Египта Александром – 332 г.
Александр и Птолемеи – 332—30 гг.
Римский период – 30 г. до н. э. – 324 г. н. э.
Византийский, или коптский, период – 324–640 гг. н. э.
Арабское завоевание – 640 г. н. э.
Имя и титул царя Менеса
1. ДЖЕБ-ОХОТНИК
Однажды, ясным летним утром 5263 г. до н. э., высоко на скальном уступе, поднимающемся над долиной Нила, стоял человек. Он был довольно хрупкого сложения и всего пяти с половиной футов ростом (165 см), его смуглое тело было голым, если не считать юбки из дубленой кожи. Но держался он гордо, ибо занимал высокое место среди своего народа и был вождем. Люди, которых он вел, толпились вокруг него; женщины робко выглядывали из-под гривы черных волос, успокаивая младенцев на руках, мужчины сжимали оружие – луки, стрелы, каменные топоры. Горячий ветер дул сзади, они повернулись к пустыне спиной. Когда-то она не была пустыней. Когда-то, во времена предков, там были и вода, и растительность, и животные, годные для охоты. Теперь бог отвратил лицо свое от их отчизны. И теперь они глядели горящими жадными глазами на новую землю внизу, зеленую полосу жизни, что прорезала окружающую пустыню. Острый взор вождя заметил блеск воды и мелькание птичьих крыльев, острый слух охотника уловил дальний рык гиппопотама. Пища внизу была, и все же вождь колебался. Он знал старую жизнь со всеми ее опасностями. Мог ли он противостоять леденящим угрозам неизвестности и, не сознавая своей судьбы, сделать первый шаг к Великим пирамидам?
К несчастью, этот картинный эпизод принадлежит скорее литературе, чем истории. Однако некоторые детали могут быть подлинными. Первые доисторические поселения в Египте датируются приблизительно 5000 г. до н. э., но даже чудодейственный радиоуглерод не может дать нам столь точной даты, как указанная выше. В какой-то момент в отдаленном прошлом человек спустился с плато, ставшего необитаемой пустыней, в долину Нила; он мог выглядеть примерно как вождь племени, которого в историческом романе окрестили бы Джебом, или Абом, или каким-нибудь столь же доисторическим и односложным именем. Но маловероятно, чтобы Джеб имел ощущение судьбы. Он искал для жизни места получше и понятия не имел о том, что изменение среды обитания должно драматически изменить образ жизни его народа.
Нужно признать, что в признаках великих перемен нет ничего драматичного, когда смотришь на них в пыльных музейных витринах: кремневые ножи и наконечники для стрел, не слишком отличающиеся от грубых инструментов всех первобытных народов, ветхие остатки плетеных корзин, в которых когда-то хранили зерно; кости собаки, похожие на кости любого дикого животного. Однако переход от кочевой охоты к оседлому земледелию более важен, чем пирамиды, и более увлекателен по своим последствиям, чем золото Тутанхамона. Мы находимся здесь в самом начале длинной и важной главы в великой книге истории человечества. Переворачивая страницы, мы встретим царей и завоевателей, поэтов и изобретателей. Мы вызовем видения сокровищ, несравнимых с самыми фантастическими выдумками сказочников, познакомимся с темными сторонами человеческого духа и с его ярчайшими триумфами. Однако никогда, быть может, мы не увидим снова, как человеческое существо делает такой гигантский шаг – первый шаг, как он ни мало известен и плохо описан.
Ученые обычно помещают первую революцию в образе жизни человека между палеолитом и неолитом. Эти термины, обозначающие древний каменный век и новый каменный век, были введены в оборот, чтобы описать изменения в технике обработки каменных орудий: люди неолитической эры свои инструменты и орудия полировали. Но новый метод полировки камня – наименее важное из различий между двумя периодами. Бродячие охотники древнего каменного века стали неолитическими земледельцами и пастухами; а постоянное место жительства племени – это уже обработка земли и одомашненные животные. Естественно, столь громадные перемены произошли не в один день. Долгие столетия были заняты переходом от охотничьей орды к первой земледельческой общине. В Египте, в отличие от других регионов Ближнего Востока, переходный период отсутствует вообще. Не считая некоторых кремневых орудий, оставленных древними охотниками на краю пустыни, наши сведения о Египте начинаются с остатков уже развитой деревенской жизни. Данные о старейшей додинастической культуре Египта мы черпаем из «хозяйственных отбросов» – археологический эвфемизм, означающий помойки. Доисторическим эквивалентом пивных банок и арбузных корок являются кости рыб и зверей, изношенные кремневые инструменты, осколки керамической посуды. Близ этих древних мусорных куч должны были находиться какие-то поселения, хотя вряд ли можно почтить их названием деревень; дома были, вероятно, грубыми шалашами из тростника и прутьев. Позднее – не намного позднее по археологическому счету – деревни стали поизящнее.
