Книга Танцы с саквояжем вуду - Роберт Рэнкин

— Это вас раздражает?

— А что, на это и расчет?

— Конечно.

— Тогда вы добились своего,

— Ладно, расскажите об этом вашем деле еще раз.

— Я бы воздержался, если вы не против.

— Почему?

— Потому что я сто раз вам о нем рассказывал. Я уже сыт по горло, и вы, наверное, тоже.

— Мне никогда не надоедает, — сказал доктор. — Я врач. В конце концов, есть таблетки.

— Если я расскажу об этом деле еще раз, вы снимете с меня смирительную рубашку?

— Посмотрим.

— Кто посмотрит?

— Я посмотрю.

Я снова пожал плечами. Это все, что я мог.

— Дело о Законе очевидности. И прежде чем вы снова заглянете в историю болезни, сообщу, что сформулировал Закон Хьюго Рун, а гласит он следующее: «Все где-то должно находиться, и ничто не может находиться где-либо еще, кроме как там, где находится».

— Звучит логично.

— Возможно, но не обязательно является верным.

— Объясните?

— Хорошо. Вы наверняка знаете, в сыскном деле есть свой метод — «метод дедукции», как сформулировал его Шерлок Холмс. Частное расследование в основном сводится к поиску того, что или кто считается пропавшим. Скажем, вам необходимо найти пропажу. Где в первую очередь вы будете искать?

Доктор покачал головой.

— Вы будете искать в самом очевидном месте, не правда ли? Но если то, что вы ищете, пропало, как оно может находиться в этом месте?

— Действительно.

— Затем вы ищете в менее наиболее очевидном месте, затем еще в менее наиболее очевидном и так далее, пока не найдете пропажу. Потому что все где-то должно находиться, и ничто не может находиться где-либо еще, кроме как там, где находится.

— Продолжайте.

— Поэтому, чтобы не тратить попусту время, лучше всего начать поиски пропажи с наименее наиболее очевидного места ее нахождения.

— Здравая мысль.

— Это вы так думаете. Но если начать с наименее наиболее очевидного места нахождения пропажи, оно становится наиболее очевидным. Таким образом, оно больше не является наименее наиболее очевидным местом, поскольку теперь оно наиболее очевидное место, а искать пропажу в наиболее очевидном месте не имеет смысла.

— У вас были достижения на этом поприще? — поинтересовался доктор.

— Еще какие! Итак, исключив наименее наиболее очевидное место, являющееся наиболее очевидным местом начала поисков, вы должны себя спросить: какое место является наименее наиболее очевидным из наименее наиболее очевидных?

— Какое же?

— Первоначальное наиболее очевидное место, поскольку оно наименее наиболее очевидное место из всех возможных наименее наиболее очевидных мест.

— Но если пропажа находится в первоначальном наиболее очевидном месте, то, очевидно, она и пропажей-то не является.

— Если она не является пропажей, то зачем морочить мне голову?

Доктор крякнул.

— Итак, вы вели поиски пропавшего саквояжа, верно?

— Саквояжа вуду.

— Так вы нашли его?

— Я нашел саквояж, но не тот, который искал.

— Не повезло.

— Отнюдь. Этот саквояж фигурировал в моем предыдущем деле. А поскольку наименее наиболее очевидный из всех способ найти тот саквояж заключался в поиске другого саквояжа, я нисколько не удивился, когда нашел его. Все было очень даже очевидно. Поверьте.

— Но вы так и не нашли саквояж вуду?

— Конечно нет. Как можно найти то, что не существует?

— Саквояж вуду не существует?

— Дело о саквояже вуду опровергает Закон очевидности Руна. Я открыл, что что-то все-таки может находиться где-либо еще, кроме как там, где находится.

— Так саквояж вуду все-таки существует?

— Это вопрос определений. Как объект может существовать, если его нет там, где он находится? Обязательно ли объект должен быть там, где он находится, чтобы его можно было квалифицировать как существующий?

— Значит, саквояж вуду не существует.

— Если его не существует, зачем морочить мне голову?

Доктор снова крякнул.

— Так саквояж вуду есть или нет? — спросил он.

— Это я и хотел бы знать. Потому что если его нет, значит, я искал не в тех местах. Но если он есть, значит, я искал в правильных местах, но не нашел. Честно говоря, я и сам немного запутался.

— Вы искали его в Интернете. Зачем?

— Потому что в Интернете никогда не найти того, что нужно. Следовательно, Интернет — наименее очевидное место для поисков, что делало его наиболее очевидным местом для нахождения саквояжа.

— Но вы его там не нашли.

— Нет, но я, естественно, нашел то, чего не искал.

— Естественно. И что же вы нашли?

— Вы знаете, что я нашел или думаю, что нашел. Нет, я не веду речь о том другом саквояже. Я говорю об ином, большом объекте, из-за которого и загремел сюда, из-за которого все считают меня сумасшедшим, из-за которого вы считаете меня сумасшедшим.

— Я не считаю вас сумасшедшим.

— Тогда снимите с меня смирительную рубашку.

— Всему свое время. А пока спокойно расскажите мне, что именно вы считаете своей находкой.

— Хорошо. Вы, конечно, знаете, что такое виртуальная реальность?

— Конечно. Это последовательность голографических изображений, генерируемых компьютерами, доступных с помощью головных и обычных телефонов. Это смоделированная математиками искусственная реальность, создающая гипотетический мир, обычно называемый киберпространством.

— Очень точно, но неверно. В этом мире нет ничего гипотетического. Это реальное место, и я там был.

Доктор опять крякнул.

— Реальное место и вы там были?

— Я застрял там на долгие десять лет. Населенное место. Видите ли, мы не изобретали киберпро-странство, мы всего лишь получили к нему доступ. Оно всегда было. Его мы посещаем в своих сновидениях, под действием галлюциногенов или во время мистических действ. Это не физическое, но вполне реальное место. Это фантастическое пространство, mun-dus magicus. Но некая компания, называемая «Некрософт», баламутит в нем воду, насылает порчу, нарушает законы его природы. Примерно так же, как человечество разрушает экосистему.

— И вас это беспокоит?

— Нам всем пора об этом побеспокоиться и предпринять меры, пока не поздно. Пока они не побеспокоились о нас.