Книга Первое правило семьи Райс - Оксана Гринберга
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Десять ступеней по лестнице на первый этаж — вприпрыжку, метя полы подолом домашнего платья. Затем бегом по скрипучим половицам — мимо обеденного стола, кресла-качалки, в котором вечерами курил трубку отец, рассказывая мне о Высшей Магии. Вдоль образов Трехликого, мимо кухни, откуда доносились запахи пареной репы и свежевыпеченного хлеба.
Наружу, через распахнутые двери, поскорее во двор, где расхаживали с важным видом куры, а из загонов неслось обиженное похрюкивание!
Как назло, Тисса, когда-то бывшая нашей служанкой, но давно уже ставшая членом семьи, меня заприметила. Пришлось остановиться, дожидаясь, когда полноватая и румяная женщина выйдет из кухни, вытрет руки о передник и примется задавать мне вопросы.
Да-да, я уже покормила кур! И воду из колодца тоже принесла и свиньям помои вылила. Огород… О, я такую штуку придумала из Земной магии — сорняки дохли прямиком на корню, позволяя беспрепятственно прорастать и кабачкам, и свекле!
Мне же надо поскорее за свиной загон; туда, где отец устроил импровизированный полигон для своих испытаний, а еще изо дня в день, из года в год учил меня магическим заклинаниям и фехтованию.
Гонял, как староста непослушных коз, объедавших деревенские огороды.
Я припустила бегом, а потом… Вот оно, мое перышко! Из крыла сизого гуся, с обгрызенным кончиком, оно лежало посреди выметенного двора.
— Неплохо, — согласился отец, когда из-под моих рук вполне уверенно вышел второй портал, который я пробила из кабинета в гостиную. — Молодец, Аньез! Продолжай заниматься.
— Но, папа! — расстроенно ахнула я, подумав… И что, на этом все⁈
А как же свобода?
— Дай мне еще пару часиков, — он пригладил гриву светлых волос. — Я закончу со своим заклинанием, после чего мы с тобой выйдем немного размяться.
Дядя Лестер, двоюродный брат моего папы, говорил, что отец был лучшим фехтовальщиком Цинтина.
Когда-то очень и очень давно.
— Конечно же, я могу еще позаниматься! — пробормотала я негромко. — Так долго, пока это чертово перо не окажется в самом Скулле! — Затем, решившись, произнесла: — Папа, я все закончила. Прочла все книги, которые были в нашем доме.
— И что из этого? — спросил он.
«Ты наконец-таки отпустишь меня на волю!» — хотела сказать ему, но так этого и не сделала.
— Мне нужны новые, — произнесла вместо этого. Затем добавила, что я сама съезжу в Скулле и закажу их в книжной лавке.
И это будет пусть небольшой, но все же шаг к моей свободе.
— Не говори глупостей, — поморщился папа. — В городе слишком опасно, Аньез! Приедет Лестер и привезет тебе все необходимое.
И напрасно я пыталась его переубедить! Даже испекла его любимый ягодный пирог, папа так и остался непреклонен.
В городе опасно, твердил он.
На дорогах опасно. За воротами нашего дома опасно.
Везде опасно, несмотря на то, что я отлично владела магией, из года в год он тренировал меня в фехтовании, а я в который раз поклялась ему выполнять все четыре правила семьи Райс!
Потому что давно уже знала их назубок.
Ни во что не вмешиваться — это раз! Не показывать свои магические способности — это два! Никому не доверять и ни в кого не влюбляться — три и четыре…
Все настолько ясно, что яснее и не может быть!
Насчет последнего пункта я догадалась не сразу, но поняла, когда стала постарше.
* * *
Мама, все из-за нее!
Из-за Аннариты Райс, вот уже четырнадцать лет как Вейр.
Ее имя привычно вызвало у меня чреду воспоминаний. Ласковые руки, водопад темных волос и мягкий грудной голос… Яркий шелк платьев и прохлада драгоценностей — в детстве мне разрешали перебирать содержимое ее шкатулок и трогать те, которые висели у нее на шее.
Мамин запах — аромат цветов, которые я так долго искала в Калинках. Облазила все деревенские сады, но ничего похожего так и не нашла.
Мама прожила с нами в деревне полтора года, а затем сбежала в столицу. Говорят…
В общем, я подслушивала.
В столице мама упала в ноги королю Ийседору, и тот милостиво разрешил бывшей придворной красавице вернуться.
И отцу король тоже разрешил, но если тот отречется от своего мятежного рода и принесет ему клятву верности.
Папа не захотел, поэтому мама уехала в столицу одна.
Без меня.
Вернулась она через полгода. Тогда я снова пряталась в кладовке. Проделала маленькую дырочку в защитном куполе — сама придумала заклинание, — и в очередной раз подслушивала разговор родителей, а заодно и немного подсматривала.
— Я выхожу замуж, Двейн! — произнесла мама безразлично. — Эммерих сделал мне предложение, и я согласилась. Мы с тобой до сих пор женаты, но ты же знаешь, что между нами все кончено. Уверена, ты не станешь портить мне жизнь.
Отец что-то промычал. Болезненно, умоляюще, но мама была непреклонна.
— Я здесь не останусь, потому что такая жизнь не для меня. Я умру здесь, в этой грязи, среди… Среди этой скотины! Ты ведь не желаешь моей смерти, Двейн?
Вновь несвязное бормотание отца.
— Я привезла с собой документы. — Мама положила на обеденный стол два свитка. — И вот еще, Аньез останется с тобой. Эммерих не захотел жениться на вдове с ребенком, поэтому пришлось сказать, что моя дочь умерла.
— Я, по-видимому, тоже, — подал голос отец, — раз ты теперь вдова. Это свидетельства о нашей смерти?
Мама кивнула — он угадал.
— Позволь поинтересоваться, и что же за страшная болезнь нас скосила? — язвительно произнес отец.
Уже тогда я знала, что маги мало болеют. Почти никогда.
— Двейн, прошу тебя, только не начинай! — поморщилась мама. — Ну хорошо, хорошо… Это была чума!
— Могла бы придумать что-то более правдоподобное, ведь ты когда-то была неплохой целительницей. Кстати, напомни, как давно мы с Аньез мы стали жертвами… гм… сего забавного заболевания?
Дальше я уже не слышала, потому что отец заметил прореху в магическом куполе, и понял, что я подслушивала и подглядывала.
Но в тот день он меня не наказал. Наверное, потому что мы с ним умерли от чумы.
Вот и мама больше в Калинки не приезжала — ей нечего было здесь делать.
* * *
Мы же с отцом остались в деревне, и он научил меня всему, что знал. Заодно я перечитала все книги по магии в
