Книга Логово волка - Анна Альфредовна Старобинец

её скрыть, но не смог.

— Ты хотел бы, чтобы в Дальнем Лесу произошло серьёзное преступление? — строго спросил Барсук.

— Ну конечно нет. — Барсукот зажмурил один глаз и нервно почесал полоску на морде.

Ну конечно да. Ему хотелось, чтобы в Дальнем Лесу кто-нибудь уже совершил, наконец, настоящее зверское преступление. Он понимал, как важна для всех обитателей леса их спокойная, безопасная, полная взаимного доверия жизнь … Но все эти мелкие, робкие правонарушения, из которых состояли его рабочие будни, — как же они ему надоели. Кража кедровой шишки, не убранный с поляны помёт, выдернутое из хвоста перо — кому это интересно? В этих преступлениях не было ни фантазии, ни дерзновения, ни жестокого коварства. Не таких преступников мечтал ловить Барсукот, когда шёл на службу в Полицию Дальнего Леса …

Койот Йот поставил перед ними карпаччо, так сильно хлопнув тарелками, что кусочки сырых червей вывалились на стол и медленно поползли в разные стороны в бессмысленной надежде на спасение.

— Серьёзное преступление — это всегда беда. — Барсук Старший покосился на Йота, ловко собрал со стола уползающие кусочки и сунул в рот. — Это чья-то трагедия. Чья-то потеря. Иногда даже чья-то смерть. Ты понимаешь меня, Барсукот?

— Понимаю. — Барсукот печально посмотрел в свою тарелку. Есть червей совсем не хотелось. Он лениво подцепил когтем кусочек карпаччо — тот, что казался чуть более живым, чем все остальные, — вытащил его из тарелки и стал лапкой подталкивать к краю стола.

— Не надо играть с едой, — строго сказал Барсук, но тут же осёкся. — Прости, сынок. Ты уже совсем взрослый, а я всё делаю тебе замечания. Кушай как знаешь.

Лягушачье кваканье нарастало.

— Они не просто квакают. — Шерсть на спине у Барсукота встала дыбом. — Они передают новости по ква-каунту. Это настоящий позор — что мы, сотрудники Полиции Дальнего Леса, не подключены к лягушачьей новостной сети. Мы всё узнаём последними!

— Не люблю я эти новомодные штучки, — поморщился

Барсук Старший. — Если будет какая-то по-настоящему важная новость, нам Сорока совершенно спокойно принесёт её на хвосте … Посмотри, в этом баре ни у кого нет ква-каунта. Старый добрый «Сучок», он совсем не изменился со времён моей юно …

— Квак!

Две бурые пупырчатые лягушки ворвались в бар и запрыгнули под соседний столик, к двум сычам, которые сидели над «Пнём-Колодой» с такими кислыми лицами, точно это был обрубок их отчего дуба.

— Квак! Убили! Квак! Убили! — заголосили лягушки.

— Кого? — хором спросили Барсук и Барсукот.

— Кого? — заволновались посетители бара.

— Квак! Не скажем! Мы квак вам не скажем! Вы себе квак! ква-каунт не подключили! Мы скажем только сычам! Квак!

И они что-то сказали на ухо сычам.

— Именем закона, — мрачно сказал Барсук Старший, — я приказываю вам, жабы, сейчас же дать показания!

— Убили-и-и! — послышался знакомый надтреснутый голос Сороки. — Зве-е-ерски убили!

Тяжело дыша, Сорока ввалилась в бар и стряхнула с хвоста на пол кусочек серого меха.

— Докладывай, информант Сорока. — Барсук мрачно оглядел кусок меха. С внутренней стороны он был влажным и красным. Барсук Старший потянул носом: кровь.

— Кто-то убил Зайца, — давясь слезами, проговорила Сорока. — Жестоко, зверски убил Зайца. И не просто убил … А с … с … съел.

На несколько секунд в баре «Сучок» воцарилась полная тишина.

Потом двое сычей, пошатываясь, выбрались из-под соседнего столика, растопырили крылья и затянули свою печальную народную песню:

— О-о-ой, мы сычи-сычи-сычи, кого хочешь засычим, засычим, засычим, ух-ух-ух! Ой, рукава мы засучим и ногами засучим, засучим, засучим, ух, ух!..

— Кто это сделал? — побледневшими губами прошептал официант Йот. — Кто убил Зайца?

— Мы это выясним, — мрачно сказал Барсук Старший. — Преступник не останется безнаказанным.

— Вот именно, — кивнул Барсукот. Он уже жалел, что мечтал о настоящем преступлении. Зайца было жалко. Заяц был хорошим парнем.

Глава 2, в которой обнаруживаются зверские детали

— Все кыш с места преступления! — закричал Барсук Старший. — Вы затопчете улики! Разойдись! Разлетись! Расступись! А ну-ка все — назад!

Звери неохотно отступили на несколько шагов, и Барсук с Барсукотом смогли наконец протиснуться в центр поляны. Несколько дочиста обглоданных косточек, пара кусочков меха и пятно крови на пожухшей траве и палых листьях — вот всё, что осталось от Зайца. Такого жестокого убийства в Дальнем Лесу не было уже давно. Барсук Старший потянул носом: терпкий, пряный запах осени. Обвёл глазами окрестности: золотисто-рыжая листва, точно шкура волшебного пятнистого зверя, наброшена на деревья. Красота, какая же красота! А они убивают … Барсук почувствовал усталость. Страшную усталость. Бросить всё и уйти в спячку. Прямо сейчас. В конце концов, он имеет на это право, и зима уже близко. Уйти в спячку, а потом сразу на пенсию. Больше не возвращаться. Пусть они убивают друг друга среди золотистых деревьев, а потом затаптывают следы. Лично он будет спать …

— Барсук Старший! Что с тобой? — шёпотом спросил

Барсукот.

— Я в порядке, сынок.

— Но … ты стоял с закрытыми глазами и покачивался из стороны в сторону. — В глазах Барсукота застыла тревога. — Ты ведь не собираешься впасть в спячку прямо сейчас? Сначала мы с тобой должны арестовать Волка, так ведь? Ты ведь не хочешь, чтобы я ловил Волка один?

— Я не впадал в спячку, — устало сказал Барсук Старший. — Просто немного задумался. А что касается Волка … Его виновность сначала нужно доказать. Не обвиняй животных огульно, сынок.

— Ежу понятно, что Зайца съел Волк! — возмутился Барсукот.

— Да, мне понятно, — выкрикнул из толпы какой-то ёж.

— И нам, — подвякнули другие ежи. — Нам абсолютно понятно. Это Волк убил Зайца!

— Вот именно! — загалдели другие звери.

— Я понимаю ваше возмущение, — обратился Барсук Старший к толпе. — Волк будет наказан по всей строгости закона, если он действительно виновен. А теперь, Барсук Младший Полиции Дальнего Леса, оцепить место преступления! Гриф Стервятник, приступить к экспертизе!

— Слушаюсь. — Барсукот нехотя начал вбивать деревянные колышки вокруг места преступления.

Гриф Стервятник внимательно изучил красное пятно на траве, потеребил клювом кусочек меха, пару раз клюнул косточку, прошёлся туда-сюда, потом отлетел к краю поляны.

— Зайчик вышел погулять, — изрёк Гриф, — и вдруг …

— Жертва, — тихо сказал Барсук.

— Что, простите?

— Называйте его, пожалуйста, жертвой.

— Извольте. — Гриф слегка оскорбился, но не подал виду. — Жертва шла погулять. Вот так. — Гриф горделиво прошествовал от края поляны к центру. — И тут на него набросился Волк и …

— Убийца, — поморщился Барсук Старший.

— Прошу прощения?

— Жертва. Убийца. Так мы будем их называть.

— Как вам будет угодно, — снова оскорбился эксперт. — Жестокий убийца хищно впился зубами в беззащитную жертву. Вот так. — Гриф