Книга Адвокат Дьявола - Эшли Джейд

кандидат в мэры должен быть старше восемнадцати лет и иметь диплом о среднем образовании. Уверяю, я соответствую обоим требованиям... и даже более того.

— Прекрасно, у тебя есть право баллотироваться, но ты впервые за одиннадцать лет появился в этом городе. Возможно, многое изменилось, но репутация и восприятие — это навсегда. Те, кто знал твоего отца, рады его смерти, а те, кто верит бесчисленным слухам, считают тебя безжалостным монстром. Никто в здравом уме не проголосует за тебя.

Меня интересуют не столько голоса избирателей, сколько выражение лица Каина, когда он увидит, что я его новый оппонент.

Взбалтываю янтарную жидкость в стакане.

— Люди будут голосовать за того, кто даст им лучший стимул. Слабость Каина всегда заключалась в том, что он слишком эгоистичен. Ему наплевать на обычных людей. Он слишком занят целованием задниц тех, кто уже находится у власти. Он так и не смог понять, что реальная власть находится в руках тех самых людей, которых недооценивает.

Он наливает себе еще виски.

— Мне кажется, ты забываешь, что за город Блэк Хэллоуз. Здесь нет обычных людей. К тринадцати годам у каждого мальчика есть Rolex, а у каждой девочки — сумочка за тысячу долларов, когда она только научится произносить имя дизайнера. Как и у их мам и пап.

— Тогда мне нужно дать этим людям что-то, перед чем они не смогут устоять.

— Что? Еще больше антикварных магазинов и яхт-клубов?

— Скандал. Точнее, повод усомниться в их золотом мальчике.

— Удачи с этим. Послужной список Каина безупречен.

Совсем наоборот. Каин очень грязный мальчишка.

Мой будущий сообщник машет рукой: — Но все это не имеет значения. Ты все равно не сможешь занять мое место. Предварительное голосование закончилось. Кандидаты уже определены.

— А что, если один из кандидатов умрет?

Его лицо становится пепельно-серым.

— Я все равно буду числиться в бюллетене. Если уж на то пошло, моя смерть побудит людей, которые были за меня, отдать голоса Каину, учитывая, что он будет единственным, чье сердце бьется, — он выдыхает. — Хотя, чисто гипотетически, поскольку до выборов остается чуть больше месяца, у комитета еще достаточно времени, чтобы выдвинуть нового кандидата или провести еще одно предварительное голосование. Но, учитывая твое прошлое, жители Блэк Хэллоуза ни за что не проголосуют за то, чтобы ты мог занять мое место.

Допиваю виски и ставлю стакан на стол.

— Давай не дадим им возможности голосовать.

Он потирает переносицу: — Это не кафе-мороженое, которое твой папочка может снести бульдозером до основания и превратить в спортзал, Дэмиен. Это...

— В пятнадцатой статье городского устава Блэк Хэллоуза сказано, что если кандидат в мэры умирает за десять дней или менее до дня голосования, власти уполномочивают политическую партию выдвинуть нового кандидата, и до тех пор, пока новый кандидат получает большинство голосов от политической партии, избиратели не обязаны повторно голосовать.

— Как я, по-твоему, смогу убедить партийный комитет отдать тебе большинство голосов, если умру?

— Легко. Ты сделаешь то, что делали политики с незапамятных времен.

— И что же?

— Подкупишь людей и предложишь услуги из-под полы в обмен на их поддержку.

Расстроенное выражение лица говорит о том, что он размышляет над этим.

— Ладно, послушай, даже если бы смог обеспечить большинство голосов, я никак не могу гарантировать тебе победу. Черт возьми, на данный момент не могу гарантировать даже собственную победу. Каин лидирует в опросах с самого первого дня.

— Позволь мне позаботиться об этом. Единственное, что от тебя нужно, — убрать с моего пути несколько пешек.

— Не знал, что мы играем в шахматы.

— Жизнь — не что иное, как одна большая шахматная партия, — я ухмыляюсь, — одни люди — пешки... другие — короли.

Он теребит обручальное кольцо.

— Как я могу быть уверен, что ты сдержишь свое слово?

— Я переведу деньги на частный банковский счет за несколько часов до того, как ты... уйдешь из жизни.

Он потирает затылок: — Я что, похож на гадалку? Как я могу предсказать, в какой день умру? Доктор сказал, что могут пройти недели, а может, и месяцы.

Поправляю запонки. Люди обычно питаются моей энергией, и если я останусь спокойным и расслабленным, то и он тоже. В конце концов, то, что ему предлагаю, — не более чем деловая сделка.

— Помнишь, я раньше сказал, что нужно взять судьбу в свои руки?

Выражение ужаса на его лице говорит о том, что до него наконец-то дошло, о чем я прошу.

— Ты хочешь, чтобы я покончил с собой.

Достаю из кармана сигареты. На этот раз, когда предлагаю ему, он соглашается.

— Подумай об этом как о возможности избавиться от собственной боли и позаботиться о семье. Кто-то может назвать это героическим поступком.

Он делает затяжку: — Ты больной ублюдок, Кинг. Это... я не хочу умирать.

— Никто из нас не хочет. Однако смерть неизбежна для всех, и мы мало что можем изменить.

— Я хотел бы увидеть свою семью в последний раз.

— Увидишь. До выборов еще тридцать девять дней.

Он тяжело вздыхает: — Назовешь конкретную дату?

— Почему бы нам не сделать это через месяц? За это время ты сможешь уладить личные дела и сказать, сколько тебе нужно от меня, чтобы заручиться поддержкой комитета.

Он опускает взгляд на календарь: — Ежегодный бал-маскарад состоится через тридцать дней.

— Знаю. Я недавно приобрел замок Вандербильтов.

Он смотрит на фотографию на столе: — Моя жена обожает бал-маскарад.

— Тогда подари ей последнее воспоминание о себе, которое она никогда не забудет.

Потирает виски: — Мне придется рассказать комитету о состоянии своего здоровья и о том, что ты...

— Нет. Не хочу, чтобы кто-то знал о моем возвращении в город, пока я не буду готов. Мне не нужны все голоса, достаточно большинства, поэтому настоятельно рекомендую рассказать обо мне только тем членам комитета, которым ты доверяешь. Если кто-то проболтается о твоем здоровье или моем местонахождении, я отзову свое финансовое предложение, и ваши головы быстро полетят. Понял?

Он кивает: — Я близко общаюсь с несколькими членами комитета и позабочусь о том, чтобы они держали язык за зубами, пока не придет время.

— Не облажайся, Кови. Твоя семья рассчитывает на тебя.

— Знаю, — прочищает горло, — я могу это сделать, — он перекладывает бумаги на столе. — Если ты не