Книга Господин штабс-капитан - Александр Айзенберг

и крепко стоит на ногах. Кроме отца и матери у меня есть ещё две младшие сестры и брат, которому только исполнилось 14 лет. Для меня они пока посторонние люди, от прошлого владельца этого тела мне досталась только память, но судя по его воспоминаниям, его родня не кичлива в отличие от многих других поляков и дворян, живёт дружно и на простых людей с высока не смотрит, короче похоже приличные люди для этого времени. Есть и ещё один аспект, я танкист, это моя суть и в других родах войск я себя не вижу, а воевать придётся, на дворе как ни как, а война, империалистическая для местных и Первая Мировая для меня. Есть у меня и бонус, это предприятия моего отца, вернее отца этого тела, но поскольку оно теперь моё, то и моего тоже. Надо привыкать к этому, самому легче жить будет, так вот, к чему это всё, разумеется, ни Т-72, ни Т-55 ни даже Т-34 я на этих заводах не построю, но вот что-то в стиле Т-50 вполне можно попробовать. Если быть честным, то это будет гибрид, от Т-50 корпус, а начинка дай бог если хотя бы до Т-26 дотянет. Всё же технологии пока ещё почти ни какие, всё в зачаточном виде, у меня хоть преимущество есть в том, что я знаю, в каком направлении нужно развивать танкостроение. Конечно придётся основательно потрахаться, прежде чем получим что-то более менее удобоваримое, но уж точно это не будут те ублюдочные английские уродцы, которые первыми появились на свет.

Наш герой подразумевает английские танки Mark I, которые появились в 1916 году и были применены англичанами против немцев во Франции на реке Сомме.

Проблем с созданием танков будет много, но думаю я все их смогу решить, тут вопрос в другом, а что мне самому потом делать? Не думаю, что смогу помешать совершится революции, не в той я категории, для её отмены, а вот что мне делать самому после её свершения, вот в чём вопрос. С одной стороны Красные, за которых я вроде как болею, а с другой Белые и Гражданская война, которая принесёт разруху и упадок России. Ну точно, как та баба, которая не знала куда идти, к умным или красивым. Но всё это буду обдумывать потом, сейчас мне даже думать больно, сначала надо придти в себя и хоть немного отойти от контузии и похоже сотрясения мозга, оттого мне сейчас так хреново. Я просто закрыл глаза и так и ехал, хорошо хоть, что мог вставать, правда держась рукой за стену вагона, но доползти до туалета и сделав там свои дела вернуться назад смог. Лежал я на нижней полке, так что слезть с неё и залезть потом назад мог, вот так и ехал два дня, пока наш эшелон не прибыл в Киев. Я всё это время лежал на койке пластом, ни о чём не думая, и закрыв глаза. Хотя покачивание в вагоне было небольшое, но мне и от него было хреновато, так что стиснув зубы приходилось терпеть. Наконец появился свет в конце туннеля, последний рывок и наконец долгожданный покой. Из вагонов нас перегрузили в телеги и уже на них отвезли в госпиталь, где наконец меня положили на кровать, которая не качалась и не тряслась. В палате на четыре койки кроме меня оказались ротмистр Корнеев, он лежал с переломом ноги, неудачно упал с коня, когда рядом разорвался австрийский снаряд. Еще был подпоручик Иевлев с пулевым ранением бедра и тоже штабс-капитан, как и я, Ермолаев, ему австрийская пуля пробила плечо, но не задев костей просто прошла на вылет, так что ранения были средней тяжести. У меня кстати оказалась задета голова, тогда, когда я только очнулся в первый раз в этом теле я этого не ощущал по причине общехренового состояния этой тушки. Короче австрийский снаряд рванул рядом и ударной волной или осколком, который ударил в голову с правой стороны лба, а может и всем вместе, короче похоже именно это и вышибло душу штабс-капитана Разумовского из этого бренного тела, а меня соответственно в него занесло. Оказалось, что пока я был в беспамятстве, мне промыли и зашили рану на голове, наложив целых пять швов, так что теперь моя голова забинтована и ежедневно мне делают перевязки. Разумеется, что мои соседи по палате попытались завести со мной разговор, но видя в каком я состоянии, а я действительно плохо соображал, да и подташнивало меня всё это время, они от меня отстали и хорошо ещё, что между собой они разговаривали негромко. Почти неделю я пролежал на кровати пластом, вставая только, что бы выползти в туалет, который к счастью оказался рядом, через палату от моей. Тишина и покой делали своё дело, а я старался побольше спать, наконец я почувствовал, что мне становится лучше и я начинаю нормально думать. Наверняка я попал сюда не просто так, а отсиживаться всю войну в тылу я не собирался, да и революция потом, её ведь тоже не скинешь прочь. Тут либо после её начала сразу драпать за границу и лучше всего в Швейцарию, там весь век будет спокойно, причём драпать вместе со всей семьёй, так как я чувствовал на себе ответственность за семью моего донора. Раз я занял его тело, то это как с наследством, когда ты получаешь не только имущество, но и все долги того, кому ты наследуешь. Либо идти воевать за Красных, тут другого выбора нет, правда семью всё равно лучше всего отправить в ту же Швейцарию, благо у папаши этого тела бабло имеется, вот и настропалить его пораньше свалить в благословенную Швейцарию для спасения своего семейства. Отдать таким образом свой долг настоящему штабс-капитану Разумовскому, чьё тело я занял, и можно будет с чистой совестью идти воевать за Красных. На этот счёт у меня тоже были свои планы, сначала разумеется в пределах своих сил постараюсь не допустить революцию, но шансов на это мало, тут ведь дело в том, что революцию на самом деле устроила высшая знать и крупная буржуазия, а большевики во главе с Лениным просто вовремя перехватили у них власть и уже не выпустили её из своих рук. Да вся история показывает, что с начала века они пытались убрать Николая от власти, что стоит предательство высших чинов во время Русско-Японской войны, а тут на фоне неудач на фронте им это удалось