Книга История Османской империи. Видение Османа - Кэролайн Финкель

После Парижского съезда фракция Сабахеддин — бея поддерживала тесные связи с армянскими, а также албанскими и македонскими оппозиционными группировками и вызывала неприязнь у своих оппонентов, поскольку ратовала за то, чтобы сбросить режим Абдул-Хамида с помощью внешних сил. Султан предпринял против них решительные меры, на которые они ответили тем, что при поддержке британцев разработали детальный план государственного переворота. Что касается коалиции Ахмеда Ризы (идеология которой разительно отличалась от идеологии фракции Сабахеддин — бея), то она усердно трудилась над тем, чтобы обеспечить прочную основу для будущей организации. Она приглашала к сотрудничеству все народы, населявшие территории, еще оставшиеся в составе империи. Или, по крайней мере, те радикальные группы, которые считались представителями этих народов. Ахмед Риза и его последователи предпочитали называть подданных султана «турками», а не «османами», и считали нереальными все попытки найти общие цели с нетурецкой (т. е. немусульманской) оппозицией. Они рассматривали ислам не как религию, а как средство распространения зарождавшегося национального самосознания.

Программа Ахмеда Ризы была программой постепенных перемен, а те члены его коалиции, которые предпочитали более энергичный подход, на первых порах почти не обладали влиянием. Ситуация изменилась в 1905 году, когда за связи с КЕП был сослан в Эрзинджан Бахаеддин Шакир, являвшийся личным врачом второго претендента на трон, принца Юсуфа Изеддин а. Оттуда он бежал и примкнул к парижскому отделению этой организации. Он был за отказ от эволюционного способа преобразований в пользу революционного и зато, чтобы в той или иной форме взаимодействовать с революционными армянскими группировками. Но армяне отвергли его предложения. В январе 1906 года он назвал свою фракцию Комитетом прогресса и единства (КПЕ), а вскоре после этого ее члены приняли важное решение — предложить военным принять участие в деятельности комитета. Судя по всему, инициатором этой идеи был прусский солдат и писатель Кольмар Фрайхерр фон дер Гольц. На протяжении более десяти лет, в 80-е и 90-е годы, фон дер Гольц занимался реорганизацией османской армии (в которой он дослужился до чина старшего офицера) и продолжал поддерживать с ней тесные связи. Хотя реформаторы XVIII и XIX столетий пытались осуждать подобные отношения, но на протяжении многовековой истории Османской империи военные и политики всегда взаимодействовали друг с другом, и поэтому идея участия военных в политической деятельности была вполне допустимой. Но эта идея ставила в невыгодное положение тех членов КЕП, которые в принципе ее отвергали.

События, имевшие место за рубежом, вселяли оптимизм в тех, кто добивался низложения Абдул-Хамида. Первая русская революция 1905 года стала потрясением для царя Николая II и заставила его провести некоторые конституционные реформы. Кроме того, она отвратила тех русских либералов, которые были сторонниками постепенных перемен, от крестьян и рабочих, которые убедились в том, что некоторых улучшений (хотя и не вполне достаточных) удалось добиться с помощью забостовок, протестов и убийств полицейских. После почти ненасильственной революции, которая совершилась в Тегеране в 1905–1906 годах, Иран отвоевал у своих правителей из династии Каджаров изложенную в письменном виде конституцию и выборное собрание. Участников этого движения вдохновляли младотурки, которые находились в оппозиции режиму Абдул-Хамида, а их успех заставил КПЕ считать, что настало время действовать с гораздо большей настойчивостью.

В период между 1905 и 1907 годами недовольство народа деятельностью правительства вылилось в полномасштабное восстание, которое вспыхнуло в самом центре Османской империи, в Анатолии. В то время там, как и повсюду в империи, проводился призыв всех годных к военной службе мужчин, которые должны были принять участие в новой фазе непопулярной войны в Йемене. В 1872 году турки вновь оккупировали Йемен, но там их войска постоянно подвергались нападениям местного арабского населения. Мобилизация вызвала народное недовольство, а ценой проведения военной кампании в Йемене стали прорехи в бюджете Османской империи. Восстание показало, что когда дело касалось жизни конкретных подданных султана, вся тщательно продуманная Абдул-Хамидом кампания по убеждению народа в святости халифа ничего не стоила, а его попытки укрепить свое самодержавное правление оказались далеки от успеха. Уже не в первый раз налогообложение стало одним из главных бедствий сельского и городского населения Анатолии, поскольку стало совершенно невыносимым налоговое бремя, возложенное на него государством, тщетно пытавшимся покрыть издержки, вызванные обслуживанием государственного долга, а также модернизацией инфраструктуры и вооруженных сил.

С момента своего восхождения на трон Абдул-Хамид прекрасно понимал, что ему необходимо улучшить отчаянное положение, в котором находилось большинство его подданных, и одним из его первых шагов стало создание финансовой комиссии, которая должна была продумать способы реорганизации системы налогообложения сельских жителей. Однако проблемы административного управления и недостаточное понимание бюрократами особенностей сельскохозяйственной экономики препятствовали точному выполнению рекомендаций этой комиссии и привели к незаконному присвоению средств теми, кто был назначен собирать налоги, будь то государственные служащие или откупщики налогов. В начале XX века были введены два новых сельскохозяйственных налога, ставших дополнением к уже существовавшей сельскохозяйственной десятине, которая теоретически составляла 10 процентов всей сельхозпродукции и являлась самой значительной статьей государственных доходов. Понятно, что и то и другое вызывало недовольство налогоплательщиков: новый подушный налог оказался непосильным бременем для бедняков и выплачивался за счет более состоятельных, тогда как налоги на домашний скот непродуманно повысили вместо того, чтобы привести их в соответствие с рыночными ценами. В дополнение к этим проблемам османские производители обнаружили, что им все труднее конкурировать на мировом рынке, так как цены на сельскохозяйственные товары упалй. В особенности это затронуло такую важную статью экспорта, как зерновые, что, в свою очередь, привело к оттоку инвестиций.

Хотя все население восточной Малой Азии давно испытывало недовольство, вызванное условиями повседневной жизни, волнения вспыхнувшие в целом ряде анатолийских городов были вызваны различными, вполне конкретными причинами. После первого бунта в Диярбакыре в августе 1905 года на протяжении еще двух лет происходили серьезные волнения в Эрзуруме, Синопе, Кастамону, Трабзоне, Самсуне, Гиресуне, Сивасе, Кайсери, Ване и многих других городах.

Беспорядки 1906–1907 годов в Эрзуруме вызвали особую тревогу у властей. Там армяне и мусульмане вместе протестовали против подушного налога и налога на домашний скот. 31 марта 1906 года, через три недели после начала этого бунта, протестующие перерезали телеграфную линию, которая связывала Эрзурум со штабом армии в Эрзинджане. Для изучения ситуации в Эрзурум были направлены войска. Был назначен другой губернатор, а новый налог на домашний скот был отменен. Когда выяснилось, что это не успокоило протестующих, новый губернатор пообещал отменить и подушный налог, но правительство не поддержало это устное обязательство и настаивало на том, что нужно найти способ собирать и тот и другой налог. Когда просочились сведения о том, что губернатор арестовал трех зачинщиков бунта, демонстранты схватили его самого и держали заложником до тех пор, пока не обменяли на арестованных. Правительство объявило амнистию, и в марте 1907 года оба налога были отменены на всей территории империи. Лишенные повода к продолжению беспорядков, протестующие быстро перешли к новым формам неповиновения: жившие в сельской местности армяне во множестве переходили в ислам, тем самым получая налоговые льготы, а солдаты гарнизона крепости Эрзурум подняли бунт, требуя погашения задолженностей по оплате. Обанкротившееся казначество бьио не в состоянии удовлетворить требования солдат, что привело к еще большим беспорядкам. Но когда представители центрального правительства сбежали, а местные жители взяли административное управление в свои руки, волнения полностью прекратились. Через несколько месяцев регион стал испытывать нехватку зерна, что снова вызвало беспорядки. Эта новая волна неповиновений в конечном счете была подавлена правительственными войсками, а тех, на кого возложили ответственность за продолжавшиеся полтора года волнения, отдали под суд, и им были вынесены приговоры.