Книга Спецоперации за границей. Похищения и ликвидации. КГБ, ЦРУ, Моссад… - Леонид Млечин

В конце жизни Лев Давидович по-иному взглянул на Ленина. Жалел, что так много спорил с ним. Незадолго до того, как его убили по приказу Сталина, записал в дневнике:

«Этой ночью, вернее уж утром, снился мне разговор с Лениным. Если судить по обстановке, — на пароходе, на палубе 3-го класса. Ленин лежал на нарах, а я не то стоял, не то сидел возле него. Он озабоченно расспрашивал о болезни:

— У вас, видимо, нервная усталость накопленная, надо отдохнуть…

Я ответил, что от усталости я всегда быстро поправлялся, благодаря свойственной мне энергии, но что на этот раз дело идет о более глубоких процессах…

— Тогда надо серьезно (он подчеркнул) посоветоваться с врачами…

Я ответил, что уже много советовался, и начал рассказывать о поездке в Берлин на лечение в 1926 году и хотел добавить: это случилось после вашей смерти, но сдержался и заметил: это было после вашей болезни».

Как странно… В конце жизни в своих снах и грезах Лев Троцкий, демон революции, как его любили называть, видел себя под защитой заботы и любви Ленина. Он уже не был похож на того железного председателя Реввоенсовета, каким он представал в Москве перед многочисленными посетителями, искавшими его помощи и расположения.

Историки говорят, что Ленин несколько настороженно относился к Троцкому, потому что недолюбливал идеалистов, предпочитал практиков, которым ничто не мешает делать повороты на крутой дороге истории. А Лев Давидович в определенной степени остался романтиком. Во всяком случае, из всей плеяды победителей в революции и Гражданской войне он единственный сохранил искреннюю веру в марксизм.

Весной 1940 года в своем завещании Троцкий писал: «Я умру пролетарским революционером, марксистом, диалектическим материалистом и, следовательно, непримиримым атеистом… При каких бы обстоятельствах я ни умер, я умру с непоколебимой верой в коммунистическое будущее».

Он считал, что тяжело болен:

«Характер моей болезни (высокое и повышающееся давление крови) таков, что — насколько я понимаю — конец должен наступить сразу, вернее всего — опять-таки по моей личной гипотезе — путем кровоизлияния в мозг. Это лучший конец, какого я могу желать».

Никому не дано предугадать свое будущее. Инсульт хватил не Льва Троцкого, а Иосифа Сталина. И это была мучительная смерть. В марте 1953 года вождь потерял речь. Правая половина тела была парализована. Умирание затянулось на несколько суток.

Впрочем, Лев Троцкий вовсе не был уверен, что судьба подарит ему легкую и скорую кончину:

«Читать на эту тему специальные книги у меня нет желания, а врачи, естественно, не скажут правды. Если склероз сосудов примет затяжной характер и мне будет грозить длительная инвалидность, то я сохраняю за собой право самому определить срок своей смерти. «Самоубийство» (если здесь это выражение уместно) не будет ни в коем случае выражением отчаяния или безнадежности. Мы не раз говорили с Наташей, что может наступить такое физическое состояние, когда лучше самому сократить свою жизнь, вернее свое слишком медленное умирание…»

Сталин избавил его от необходимости принимать трудное решение.

На роль убийцы Троцкого нашли испанца Рамона Меркадера. Он работал официантом в отеле «Ритц» в Барселоне.

Рамон Меркадер родился 7 февраля 1914 года в Барселоне. Его отец Пабло Меркадер занимался бизнесом и был одним из самых богатых людей в Барселоне. Мать — Каридад дель Рио Эрнандес — родила пятерых детей, потом оставила мужа и увлеклась анархистскими идеями. Она стала агентом НКВД и предложила чекистам обратить внимание на сына. Советские разведчики завербовали его в 1938 году. К тому времени он успел и послужить в армии, и посидеть в тюрьме.

Рамон свободно владел французским и английским. Высокий и сильный, внешне привлекательный, хладнокровный, он годился для той роли, которую ему придумали: соблазнить одну из преданных Троцкому женщин, чтобы она привела его к будущей жертве. Уже через пять дней после первого покушения будущий убийца проник в дом Льва Давидовича. Он называл себя Жаком Морнаром, сыном бельгийского дипломата, а пользовался фальшивым канадским паспортом на имя Фрэнка Джексона.

20 августа 1940 года Меркадер пришел к Троцкому, несмотря на жару, в плаще и шляпе и попросил прочитать его статью. Когда Лев Давидович взялся за чтение, стоявший у него за спиной Меркадер вынул ледоруб с укороченной ручкой (пистолет ему тоже дали) и, закрыв глаза, со всей силой обрушил его на голову Троцкого.

Он предпочел ледоруб, а не пистолет, чтобы не шуметь. Меркадер был на редкость бесчувственным и безжалостным человеком: не всякий профессиональный убийца способен на такое. Он надеялся убить Троцкого одним ударом и убежать.

Но смертельно раненный Троцкий вступил в борьбу. От растерянности Меркадер даже не сумел воспользоваться пистолетом. Услышав шум, вбежали охранники и схватили убийцу. Полиция устроила Меркадеру очную ставку с женщиной, которую он использовал, чтобы проникнуть в дом Троцкого. Она сказала:

— Ты — предатель! В любви, в дружбе, во всем. Не лги, предатель!

Рамон Меркадер просил полицейских, чтобы его увели.

На следующий день Троцкий умер в больнице. Проститься с ним пришли триста тысяч человек — в далекой от России стране, где он прожил всего несколько лет.

22 августа 1940 года газета «Правда» поместила короткое сообщение корреспондента ТАСС из Нью-Йорка: «По сообщению американских газет, 20 августа было совершено покушение на Троцкого, проживающего в Мексике. Покушавшийся принадлежит в числу последователей и ближайших людей Троцкого». Через день — такая же короткая информация, на сей раз из Англии: «Лондонское радио сегодня сообщило. В Мексике в больнице умер Троцкий от пролома черепа, полученного во время покушения на него одним из лиц его ближайшего окружения».

Через неделю, 28 августа, в «Правде» появилась статья без подписи под названием «Смерть международного шпиона», которую Сталин правил собственноручно:

«По сообщению американских газет, на Троцкого, проживавшего последние годы в Мексике, было совершено покушение. Покушавшийся — один из ближайших людей и последователей Троцкого.

В могилу сошел человек, чье имя с презрением и проклятием произносят трудящиеся во всем мире, человек, который на протяжении многих лет боролся против дела рабочего класса и его авангарда — большевистской партии… Иностранные разведки лишились долголетнего матерого агента, организатора убийц, не брезговавшего никакими средствами для достижения своих контрреволюционных целей. Троцкий прошел длинный путь предательства и измены, политического двурушничества и лицемерия…»

Троцкого обвиняли в том, что он вступил в партию большевиков, чтобы «взорвать ее изнутри», что в 1918 году вместе с левыми эсерами организовал злодейский заговор, стремясь «уничтожить вождей пролетариата Ленина, Сталина и Свердлова», что в годы Гражданской войны «предательскими действиями и вредительскими приказами всячески ослаблял» Красную армию… «Троцкого убили его соратники, — так заканчивалась статья. — С ним покончили те самые террористы, которых он учил убийству из-за угла, предательству и злодеяниям против рабочего класса, против Страны Советов… Так бесславно кончил свою жизнь этот презренный человек, сойдя в могилу с печатью международного шпиона и убийцы на челе».