Книга А вот и завтра - Михаил Веллер

Вот поэтому подходящее американцам не подойдет арабам, а естественное для африканцев будет ужасом для шведов. И как лиса лижет кашу с тарелки, а журавль клюет окрошку из кувшина – каждый будет устраивать свое общежитие в соответствии со своей натурой. Каковая натура всегда есть фенотип на генотип, что знают все биологи – наложение благоприобретенных черт на врожденные признаки.

16. Это было невольное психо-социо-политологическое отступление. Я хотел только сказать, что в конкретных европейских условиях – мультикультурность неизбежно ведет к изменению государства. Практически – уничтожению старого, деконструкции, и монтажу нового, применительно к реалиям нового народонаселения с новой ментальностью.

Отмена мультикультурализма, она же признание крушения теории мультикультурализма – означает, что до идиотов стала доходить изложенная выше нехитрая истина. Это она, может, мне и вам нехитрая. Может, после прочтения в простом изложении еще кому кажется теперь нехитрой. Неважно. Факт тот, что даже до идиотов стало доходить.

17. Но!!! Крушение теории мультикультурализма – означает отмену толерантности, признание толерантности ошибкой! А именно в той ее важнейшей и судьбоносной (вернее, судьбоуничтожительной) части, которая утверждала и требовала толерантности по отношению к другим культурам: ко всем пришлым культурам на территории своей страны – чтоб они имели равное признание и равные возможности, были во всем равноправны. И тогда будет вам счастье.

Огребайте ваше счастье. За сто убитых исламскими террористами граждан страны – можно вешать хотя бы одного политика, который и создал обстановку и атмосферу, где эти теракты стали не просто возможны, но уже объявляются неизбежными?!

То есть. Пока политика мультикультурализма считалась правильной, гуманной, прогрессивной и соответствующей «европейским ценностям» – объявлять ее губительной практически и ошибочной теоретически порицалось как ошибка, ложь и фашизм. А толерантность также была ценность и истина. И протестовать мог только невежда, глупец и аморальный расист.

Вполне очевидная правда злобно и непримиримо отрицалась на идеологическом основании. А идеология проросла в мировоззрение и объявила себя истиной и моралью.

Как там в школе – «практика критерий истины»? Под давлением неопровержимой и тяжкой практики либерал-социалисты частично отказались от своего бреда, столь же благодушного, сколь губительного. Но это не имеет никакого отношения к аргументам, дискуссиям, логике и уму! Это просто жизнь пнула сапогом в пах, и улыбка поблекла.

18. Политкорректность есть соблюдение наших ценностей на уровне не только поступков и законов, но также печати и речи, культуры и искусства, морали и совести. А также на уровне лозунгов, девизов и мемов.

«Свобода, равенство, братство!» 1789 года дополнилось веселым и буйным слоганом 1968 – «Запрещать запрещается!». Сытая избалованная молодежь бэби-бума, изнывающая от невозможности приложить кипучую энергию юности в открытие и созидание нового мира – вложилась в его разрушение. Вот этот «запрет запретов» лег в основание либеральной идеологии начала XXI века. То есть можно все, что не приносит конкретного вреда другому – не ущемляет его свободу и он не протестует.

Глупость и разрушительность этого девиза, подкупающая дураков и более всего приветствуемая разбойниками, явны при ближайшем рассмотрении. Ибо запреты нашей культуры начинаются с Десяти Заповедей. Не убий. Не укради. Не прелюбодействуй. Не лжесвидетельствуй.

Ни одно биологическое сообщество не может существовать без системы императивов и табу. Всегда защищай своих. Действуй во благо стаи, знай свое место, продлевай свой род, не уступай чужаку свою территорию и свою пищу, не отдавай свой кусок.

Запрещен терроризм, запрещена педофилия, запрещена наркоторговля, запрещено воровство и убийство, запрещено обижать детей и оскорблять стариков, запрещено обманывать людей и жить паразитом за чужой спиной, запрещены рабство и садизм, запрещено гадить на улицах и плевать в чужие тарелки.

Любой Закон – это запрет и повеление. Без Закона, свода правил общежития, никакой социум не существует – и не существует человек как существо культурное и социальное.

Правда состоит в том, что левацкая философия – дурь и дерьмо для умственно ограниченных. Поэтому они избегают дискуссий и предпочитают оскорбления. Они утверждают и защищают свой образ жизни – который не требует труда, умственного либо физического, но не выдерживает серьезной и обстоятельной критики.

Приятно быть бездельником, убежденным в своем праве уважать себя и презирать инакомыслящих. Левак ненавидит правду, как лентяй ненавидит работу, как преступник закон, как импотент напоминание о сексуальной несостоятельности, как топор ненавидит воду, а камень воздух.

19. Гомосексуализм как лакмусовая бумажка политкорректности прекрасен и удобен тем, что полностью соответствует основному принципу свободы: разрешено все, что доставляет человеку счастье и никому не причиняет насилия и вреда. Совершеннолетние по взаимному согласию получают удовольствие? Ну так запрещать им это – безнравственно и неправильно! А разрешать, соответственно, нравственно и правильно. И более того – нет никаких оснований не разрешать.

Но далее начинается борьба за права личности. Идеология равенства меньшинств перерастает в идеологию позитивной дискриминации – и вот уже геев необходимо поддерживать, а «натуралы» обойдутся и так… Впрочем, эта тема сегодня слишком принципиальна и обширна, она требует отдельного разговора.

20. После ужасов Первой и Второй мировых войн, после скепсиса вернувшихся поколений, после распространения атеистической марксистской идеологии во всех ее разновидностях, по мере роста левых взглядов среди молодежи и гуманитарной интеллигенции, в обстановке экономического подъема и потребительского бума – христианство на Западе стало сдавать позиции. Здание веры заметно обветшало. Следование обрядам стало немодным.

Религиозные догмы выглядели уже архаичными. Людям было хорошо жить в комфорте и потреблять всякие хорошие вещи: еду и пойло, одежду и машины, музыку и телевизионное развлекалово. Скучающей душе стало мало Библии, она захотела новых ощущений и смысла жизни.

Именно в это время политкорректность подняла голову и стала набирать силу. Она провозглашала и несла свободу и равенство – но эти свобода и равенство тут же оборачивались запретами думать иначе и поступать как раньше. Консерватизм и традиционализм были объявлены чертами фашизма. Любое порицание любых меньшинств клеймилось как расизм. Во всех недостатках представителей всех меньшинств обвинялись условия, созданные большинством – белыми мужчинами-христианами. Это они так устроили этот мир в своих эгоистических групповых интересах – ну так все недостатки это их рук дело.

Политкорректность образовалась как продукт возгонки адской смеси из левацкой идеологии, евангельского непротивления и философии гедонизма. У вас есть право наслаждаться и обязанность не соваться в чужие дела, и в этом все равны. И вот в защите своих устоев политкорректность абсолютно категорична и нетерпима, несогласные объявляются врагами всего хорошего, смешиваются с грязью и выбрасываются вон из поля зрения.