Книга Воды Дивных Островов - Уильям Моррис

«Ха, рабыня! – молвила госпожа. – Смела ты, однако; даже чересчур смела, нагая негодяйка, раз вздумала пререкаться со мною. На что сдалась мне твоя история – теперь, когда ты в моих руках?» Голос Королевы звучал скорее холодно, нежели свирепо; однако источал яд злобы. Отозвалась Заряночка: «Ежели и смела я, о леди, то только потому, что вижу: оказалась я в Обители Смерти. А обречённому на смерть чего бояться?»

«Обитель Смерти! – воскликнула неразумная дама. – Ты смеешь называть мой роскошный дворец Обителью Смерти? Да ты не просто смела, раздетая донага рабыня, но куда как дерзка».

При этих словах сердце Заряночки переполнилось презрением, однако сдержалась она и молвила: «Намеревалась я пробудить в тебе ярость, чтобы ты убила меня тут же на месте, ибо милости у тебя просить нечего».

Рассмеялась Королева. «Ну и глупа ты, рабыня, – молвила она. – Ежели бы улетела от моей сестры ласточка, я бы и то не свернула ей шею, но сохранила для законной владелицы. Так поступлю я и с тобою. Я тебя не убью и не стану уничтожать сестрицыного имущества; и вреда не причиню я тебе, ибо не желаю испортить её собственность. Я отошлю тебя обратно к ней, украденную рабыню в украденной же ладье, как только преподам тебе урок. Именно для того, сдаётся мне, сестра и позволила тебе проскользнуть у неё промеж пальцев, ибо она достаточно мудра, чтобы удержать тебя от праздной прогулки, ежели бы захотела того. Но сестрица добра, мягкосердечна и жалостлива и могла рассудить, что коли кара настигнет тебя здесь от её имени, оно будет лучше, нежели излишняя её милость. Однако же, рабыня, достаточно потратила я на тебя слов, куда более чем достаточно; убирайся подальше, за пределы слышимости!»

Глава IV

О темнице колдуньи в Башне Рыданий

Заряночка поступила, как ей было велено; и ведьма призвала к себе Атру. Подошла Атра, и смиренно остановилась в шаге от госпожи, и поговорила с ведьмой недолго. Затем дева в чёрном чуть отступила от колдуньи, приблизилась к Заряночке и голосом достаточно резким повелела пленнице следовать за собою. Заряночка, дрожа, поспешила за Атрой, и вышли они из зала и миновали длинный коридор, что вёл к широкой винтовой лестнице; всё выстроено было на диво, да только сердце Заряночки не позволяло глазам её отдать должное подобной красоте; силы совершенно оставили девушку, и так страшилась она грядущих пыток, что ноги у неё подкашивались.

Но вот Атра ласково касается рукою её плеча, и останавливает пленницу, и молвит: «Сдаётся мне, что стены Башни Рыданий, ибо таково её название, не имеют ушей, и теперь можем мы поговорить промеж себя. Знаешь ли ты, зачем я тебя сюда привела?» Молвила Заряночка прерывающимся голосом: «Велено тебе высечь меня?» – «Даже если бы и было велено, милая девушка, – отвечала со смехом Атра, – разве стала бы я исполнять подобное поручение? Укрепи же своё сердце! Ибо до сих пор всё сошло благополучно, и теперь похоже на то, что мы трое сумеем спасти тебя».

При этих словах к Заряночке вернулись силы, и она закрыла лицо руками и разрыдалась. Но Атра приласкала её и ободрила; и поцеловала девушку, и утёрла ей слёзы, и Заряночка снова улыбнулась, всё ещё всхлипывая, и поблагодарила даму в чёрном. Атра же снова обратилась к пленнице, говоря: «Прежде всего должна я сообщить тебе, что по повелению ведьмы веду тебя в темницу». – «Да, – кивнула Заряночка, – а что такое темница?» Пояснила Атра: «Темница – это зловещее место, куда запирают людей бедных, не потрафивших людям богатым, дабы горевали там пленники и мучились оттого, что не могут выйти на свет божий и отправиться туда, куда захотят; кроме того, могут господа обречь своих пленников и на иные страдания, такие, как, например, мгла, и холод, и голод, и побои. Что-то в этом духе, или хуже, наша госпожа замышляет и для тебя, только мы-то этого не допустим. Вот почему для тебя тюрьма окажется местом, где ты будешь в безопасности до тех пор, пока мы не сможем вывести тебя наружу, когда ночь приблизится к утру. Ибо до завтра Королева о тебе позабудет; и об этом она отлично знает; поэтому только что, пока стояла ты за пределами слышимости, госпожа повелела мне, помимо прочего, привести тебя к ней завтра утром и рассказать ей про тебя, так, чтобы снова пришло ей на ум всё то, что замыслила она сегодня».

«Да, – отозвалась Заряночка, – но разве не припомнит ведьма, что дала тебе поручение касательно меня?» – «Смутно припомнит, – отвечала Атра, – и при помощи нескольких слов я с лёгкостью собью её с толку, и мысли её смешаются, и не заговорит она о том более. Укрепи своё сердце, милая; но давай же поднимемся по этой лестнице, ибо хочу я поскорее спрятать тебя в темнице, а потом спущусь я к госпоже и скажу, что оставила тебя распростёртой на голом полу, во власти ужаса и горя, чтобы не пришло ей в голову послать за тобою до того, как воспоминания её потускнеют».

И снова приободрилась Заряночка, и торопливо поднялись они по длинной лестнице, пока, наконец, не остановилась Атра у двери, обитой железом по всей длине и поперёк тоже. Дева в чёрном сняла с пояса связку ключей, один большой и два поменьше, и вложила большой ключ в замочную скважину, и повернула его, и толкнула тяжёлую дверь, и вошла в прямоугольный сводчатый зал; свод же опирался на колонну розового мрамора, на которой выше человеческого роста крепились съёмные латунные опоры. Этот зал выглядел в своём роде недурно, однако производил гнетущее впечатление; ибо стены снизу доверху облицованы были чёрным тёсаным камнем, плотно пригнанным один к другому, а чёрного мрамора пол, отполированный до блеска, напоминал тёмную заводь и отражал точёные ступни и ножки Заряночки, как ступала она по нему. Благодаря широким окнам свет заливал залу до последнего уголка, однако окна располагались столь высоко под сводом, что ничего нельзя было разглядеть сквозь них, кроме неба. Убранство зала составляли только узкая дубовая скамья и три дубовые же табуретки, а также великолепное кресло, огромное и резное, убранное золотыми и пурпурными подушками, а в одном из углов стоял массивный дубовый сундук.

Молвила Атра: «Здесь – темница нашей госпожи, и боюсь я, что не сможем мы сделать её уютнее для тебя, милая чужестранка. И ещё должна я сказать тебе (тут дева в чёрном покраснела), что мне приказано, помимо прочего, заковать тебя в железо». Заряночка улыбнулась ей, слишком утомлённая, чтобы спросить, что бы это значило, хотя понятия о том не имела. Атра же подошла к огромному сундуку и открыла его, и запустила в него руки, и послышался звон, и когда снова повернулась она к Заряночке, в руках у девы в чёрном гремели железные цепи, и проговорила она: «Стыдно мне, милый друг; однако ежели согласишься ты надеть вот это, оно будет лучше, ибо ведьме может прийти в голову заглянуть в тюрьму, и ежели обнаружит она тебя без кандалов, то разгневается, а гнев её, как правило, вооружён хлыстом. Я же постаралась подобрать для тебя оковы самые лёгкие».

Заряночка снова улыбнулась, но не произнесла ни слова, настолько устала она; и Атра сковала кандалами запястья её и лодыжки; а затем молвила: «Помни, однако, что ключи от них находятся в руках друга. А теперь я уйду ненадолго, однако стану стараться для тебя же; ибо сначала скажу я госпоже, что лежишь ты здесь, закованная в кандалы, во власти беспросветного отчаяния; а затем, опять-таки по её воле и повелению я должна приглядеть за тем, чтобы сегодня накормили тебя на славу, дабы набраться тебе сил для дня завтрашнего. А теперь, ежели послушаешься ты моего совета, не станешь ты открывать вон тот сундук, ибо мерзкие предметы обнаружишь ты там, и подобное зрелище снова лишит тебя присутствия духа».