Книга Продавец перемен - Максим Сумароков

– Хорошо. Давай я предложу другую точку зрения, – улыбнулся продавец перемен.

– И мне будет интересно послушать, – вставила Лиз.

– Хорошо, вот вам, молодые люди, пример трех отъявленных нахалов из золотой сотни журнала Forbes. Я специально приведу в пример персон, разных по национальности, вероисповеданию, социальному положению в прошлом и культурной среде, где они воспитывались.

– Интригуете, – улыбнулась Лиза.

– Итак, начну, – улыбнулся в ответ мистер Сайзерленд, – сначала об американце, профессиональном инвесторе Уоррене Баффетте. Его состояние на 2014 год составляло 65,8 миллиарда долларов, он номер три в списке богатейших людей планеты. Второй – испанец Амансио Ортега с состоянием 63 миллиарда долларов, владелец мультибрендовых магазинов стиля casual и четвертый номер в списке. И, наконец, третий – это еврей российского происхождения Сергей Брин, основатель Google, номер девятнадцать списка Forbes с состоянием 29 миллиардов долларов.

Вам достаточно трех примеров? Каждый из них, дорогой Макс, совершенно не похож на выскочку и самодовольного болвана, как ты говоришь. Баффетт ведет скромный образ жизни, и вы это сами знаете. Неброско одевается, купил дом более сорока лет назад. Мой дом, например, стоит в несколько раз дороже, чем его. Так же он занимается благотворительностью и меценатством. Ортега вообще из очень бедной семьи. Его отец – обычный железнодорожник, а мать была служанкой. Сергей Брин тоже весьма скромен. Встретив его на улице, вы наверняка пройдете мимо. Он ничем не отличается от обычного программиста, одевается в джинсы и футболку. Катается на роликах и самостоятельно водит машину, а не ездит на лимузине с шофером.

Так что, мой друг Макс, все относительно. Твой тезка, швейцарский писатель Макс Фриш, сказал однажды: «Успех не меняет людей, он просто разоблачает их!» Никакие деньги, да и, пожалуй, власть, не могут испортить человека, как и не могут сделать его лучше. Деньги – это своеобразный проявитель. Успех этих трех персонажей основан на их четком понимании, что бедность – это катастрофа! Для таких, как они, нищета – это рабство. И выход из этого они искали, как и те, кто был прикован к галерам в Древнем Риме. Они не желали принимать унижение и дискомфорт, который приносит бедность.

– И они приняли решение быть богатыми! Это здорово! – подхватила девушка.

– Да, принцесса. Это их позиция, и богатство стало частью их картины мира. Даже если волей судьбы они попадут в бедность, они все равно будут искать выход всеми силами. Они будут твердить, что нищета – это временно, и будут использовать каждый шанс и каждую возможность изменить положение дел. Возьмут свой страх, боль и унижение и превратят их в стимул к действиям. И если у них не получится сразу, они все равно будут пробовать еще и еще. А это уже закон, который вы знаете со школьной скамьи: количество всегда переходит в качество. Ведь победитель отличается от неудачника только одним.

– Чем? – нетерпеливо спросила Лиз.

– Победитель, девочка моя, встает на один раз больше, – улыбнулся продавец перемен.

– Мистер Сайзерленд, ты умеешь вдохновлять и мотивировать, и я благодарен судьбе, что познакомился с тобой, теперь я понимаю, что мое внутреннее противоречие между богатством и порядочностью – это только мое неправильное представление, и с твоими примерами я могу сохранить внутреннее спокойствие и стать богатым, – проникновенно сказал Макс.

– Спасибо, Макс, я знаю, и спасибо тебе за твое намерение пересмотреть свой контекст и картину мира в целом, – улыбнулся Джеймс.

– Мистер Сайзерленд, еще вопрос, – продолжил молодой человек.

– Задавай.

– Что вы посоветуете нашим читателям, которые захотят изменить свою жизнь?

– Первое, Макс, это заметить, что вынуждает самого человека изменить привычную картину мира. То есть заметить кризис, в котором человек пребывает. Второе – и, на мой взгляд, самое главное – это отказаться от иллюзий. Иллюзии – это опыт и знания, у которых закончился срок годности. Вчера еще они были свежими и полезными, а сегодня уже испортились. Попросту говоря, они протухли. Не надо пытаться их есть, можно получить тяжелейшее отравление. Просто выкиньте иллюзии, как вы выкидываете просроченные продукты. Не надо их оплакивать – идите и приобретите новые!

Свежие и полезные знания пойдут на пользу абсолютно любому, кто планирует приспособиться к новым реалиям жизни. А иллюзии зовут в прошлое, тянут вниз. Как ракушки на днище парусника замедляют ход. Чем больше их налипло, тем сильнее они мешают двигаться. Именно поэтому человеку, собирающемуся доплыть до своей цели, необходима гибкость мышления. Ведь гибкость – это готовность отказаться от иллюзий. Как сказал немецкий писатель Георг Лихтенберг: «Глубокие убеждения всегда подвижны». Согласитесь, друзья мои, ведь невозможно быть успешным и сильным, находясь во власти иллюзий.

– Мистер Сайзерленд, я возражу, – начал журналист, – по вашей теории выходит, что любое преступление можно оправдать, так? Что можно предавать моральные принципы и так далее?

– Макс, отвечаю на твое возражение. Очень часто человеку, стоящему на пороге перемен, на границе своей картины мира, в рамках собственного старого контекста кажется, что если он сделает выбор в пользу нового мышления, в пользу новой картины мира, то совершит моральное предательство. Ты об этом спросил?

– Да, Джеймс. Как быть с предательством и как потом смотреть в глаза близких людей и общества? – подтвердил свои сомнения журналист.

– Хорошо, давай разберемся, – продолжил старик, – ядро, скелет любой картины мира составляет базовая система ценностей. Да, действительно, это очень чувствительная категория, и любое прикосновение к ней очень болезненно. Система ценностей – это сердце контекста. И она, как и все важное в нашем сознании, усваивается исподволь, подсознательно. Любая попытка слома системы ценностей посредством «цветной революции», оккупации, насильственной смены религии или существующего строя вызывает яростный протест общества, вплоть до бунта и партизанской войны. Помните? Сербия, Ирак, Сирия, Ливан, Украина…

Молодые люди переглянулись.

– Не волнуйтесь. Я не о политике. Я о личности и человеческом мышлении. Даже если сам человек пытается изменить что-то в системе базовых ценностей, то как минимум дискомфорт ему обеспечен.

– Какой-то замкнутый круг получается, – сказала девушка.

– Есть один принципиальный момент, – ответил старик.

– Какой? – хором спросили молодые люди.

– Смена парадигмы мышления, – продолжил мистер Сайзерленд, – предполагает лишь смену ценностей, но не принципов. Так как принципы – это то, что работает везде и всегда. Разница между принципами и ценностями огромна. И мое глубокое убеждение, которое подтверждается опытом, что можно изменить картину мира, не изменяя принципам. Можно оставаться честным и порядочным человеком в любом контексте. Базовые моральные принципы были сформулированы великими мыслителями тысячи лет назад. Эти заповеди актуальны по сей день. Несмотря на то, что картины мира за эти тысячелетия человечество сменило неоднократно. Ведь ценности – это временное, а принципы – вечное.