Книга В огонь и в воду - Амедей Ашар

— Граф де Монтестрюк, у вас сердце дворянина, как и имя дворянина… Обнимемся.

— Вот это благородно!.. — воскликнула принцесса, наблюдавшая за маркизом. — Поклянитесь мне оба, что искренняя дружба свяжет вас отныне навеки.

— Ах! За себя клянусь вам! — вскричал маркиз с удивлением. — Эта дружба будет такой же глубокой и такой же вечной, как и мое восхищение вами, прекрасная принцесса!

Она улыбнулась, краснея, а Гуго и маркиз по-братски обнялись. Дворецкий, прибежавший наконец с людьми маркиза и не понимавший еще, что тут произошло в его отсутствие, поднял руки к небу при виде этих неожиданных объятий.

Маркиз рассмеялся и вскричал:

— Черт возьми, старик Самуил, еще не то увидишь теперь! Знай, что этот молодой человек, протянувший мне руку, — друг мой, лучший из друзей, и я требую, чтобы он был полным хозяином в Сен-Сави. Лошади, экипажи, люди — все здесь теперь принадлежит ему!.. И клянусь чертом, мне бы очень теперь хотелось, чтобы он пожелал чего-нибудь такого, чем я особенно дорожу, чтобы я мог тотчас отдать это ему и доказать, как высоко я ценю его дружбу!

В эту минуту взор его упал на араба, который все еще стоял в стороне, неподвижный и молчаливый. Вдруг выражение лица маркиза изменилось, и он вскричал:

— А! Ты, неверный, изменяешь своему господину! Ну, пришла теперь и твоя очередь!.. Плетей, Самуил, плетей!.. Пусть четверо слуг схватят этого чернокожего разбойника и забьют его до смерти!..

Самуил с четырьмя слугами уже направился было к арабу, когда Гуго вмешался:

— Вы сейчас сказали, маркиз, что охотно отдадите мне все, чего я пожелаю?

— Сказал и еще раз повторяю… Говори, чего ты хочешь?..

Гуго показал на араба:

— Кто этот человек, которого зовут Кадуром?

— Дикий, проклятый невольник, взятый у корсаров африканских… Мне подарил его двоюродный брат, кавалер Мальтийского ордена.

— Отдай его мне!

— Бери. Если Сент-Эллис что-нибудь пообещал, он всегда держит слово.

Гуго подошел к Кадуру и, положив руку ему на плечо, сказал:

— Ты свободен.

— Сегодня меньше, чем вчера, — ответил араб.

И, взяв в свою очередь руку графа де Монтестрюка и положив ее себе на голову, он продолжал цветистым языком Востока:

— Ты обвил мое сердце цепью крепче железной… я не в силах разорвать ее… От самого Бога она получила имя благодарности… Куда ты ни пойдешь, и я пойду, и так буду всегда ходить в тени твоей.

— Раз так, то пойдем же со мной! — сказал ему Гуго.

IX

Безумный шаг из-за любви

Слух об этом приключении распространился в окрестностях и сильно поднял репутацию сына мадам Луизы, как называли там вдову графа де Монтестрюка. Одни удивлялись ловкости Гуго, другие хвалили его за храбрость; все отдавали справедливость его великодушию.

— Он так легко мог бы убить дерзкого маркиза, — говорили те, у кого нрав был мстительный.

Победитель маркиза де Сент-Эллиса сделался чуть ли не героем. Хорошенькие женщины начали строить ему глазки.

Встреча с принцессой Мамиани представлялась ему каким-то видением. Ее красота, роскошный наряд, величественный вид — все напоминало ему принцесс из рыцарских романов, созданных феями на счастье королевских сыновей. Как повезло маркизу де Сент-Эллису, что она жила у него в замке Сен-Сави!

Однажды утром через несколько дней после своего приключения, гуляя по полям, Гуго увидел принцессу на дороге верхом на отличном коне. На устах ее играла улыбка, лицо разрумянилось от легкого ветерка, ласкавшего ее черные кудри. Гуго подошел к самому краю дороги и стал пристально смотреть. Она его заметила.

Проезжая мимо него шагом, она оторвала перо со шляпки и, бросив его прямо в лицо молодому человеку с кокетливым жестом, сказала:

— До свидания, граф!

И, пришпорив горячего коня, принцесса Леонора поскакала дальше.

Смущенный Гуго с красным пером в руке еще следил за ней глазами, как вдруг на дороге показалось облако пыли, и он узнал маркиза, скачущего во весь опор вслед за принцессой.

— Куда она, туда и я! — крикнул он на скаку.

«Счастливец маркиз!» — подумал Гуго, прикованный бедностью к месту своего рождения.

Куда это она ехала, прекрасная, молодая, блестящая, свободная принцесса, вдруг показавшаяся как метеор на небе его жизни? В Париж, должно быть, в Компьень, в Фонтенбло, где составлялся двор короля на заре его царствования. Она сказала ему «До свидания», и каким тоном, с какой улыбкой!

Сын графа Гедеона прицепил красное перо к своей шапке и пошел в поля. Это кокетливое перо, обладая как будто даром волшебства, поднимало в молодой голове его целую бурю мыслей, видения празднеств, замков, сражений, балконов, кавалькад, и всюду горели зеленые глаза принцессы.

Задумчивый, Гуго вернулся в Тестеру, где графиня прижала его к сердцу в день победы над маркизом. Удивляясь его молчанию, тогда как все вокруг рассыпались в похвалах ему, она спросила старого Агриппу, не знает ли он, что произошло. Верный оруженосец улыбнулся.

— Это молодость машет крылом, — сказал он.

— Как! — воскликнула графиня. — Ты полагаешь, что Гуго уже думает меня покинуть?

— Графу двадцать лет… а у орлят рано растут перья. Графу Гедеону было столько же, когда он уехал из дому на добром боевом коне. Притом ваш сын встретился с прекрасной принцессой, и глаза его смотрят теперь гораздо дальше.

— Да, да, — прошептала графиня со вздохом, — та же самая кровь, которая жгла сердце отца, кипит и в жилах сына!.. Да будет воля Господня! — И, гордо подняв голову, удерживая слезы, она продолжала: — Что бы ни случилось, совесть ни в чем не будет упрекать меня: из ребенка, оставленного мне графом Гедеоном, я сделала человека… мой долг исполнен.

Некоторое время спустя Гуго, бодро приближавшийся к совершеннолетию, как-то встретил у подножия холма, на котором построен город Ош, красивую девушку; она придерживала обеими руками полы длинного плаща и смотрела испуганными глазами на лужи с грязной водой и глубокие рытвины дороги: ночью прошел сильный дождь и превратил эту дорогу в настоящее болото.

Привлеченный красивым личиком девушки, Гуго подошел к ней и, желая помочь, спросил:

— Что это с вами? Вы, кажется, в большом затруднении?

Девушка обратила на него веселые карие глаза и, сделав гримасу, как дитя, которому не дают конфетку, ответила:

— Есть отчего!.. Меня ждут, скоро начнутся танцы… Я нарядилась в новенькое платье, а тут такая дрянная дорога… ямы да грязь на каждом шагу! Ну, как же мне пройти?.. Хоть плачь!

— Ну, плакать тут нечего… сейчас сами увидите.

И прежде, чем хорошенькая девушка догадалась, что он хочет сделать, Гуго схватил ее на руки и зашагал медленно через лужи.