Книга Сумасшедшие каникулы - Вера и Марина Воробей

«А заодно, если удастся, и в пикап загляну», — решил он, но Тусе этого не сказал.

— Толик, не ходи, — умоляла Туся. — Давай просто подождем, пока милиция приедет.

— Не бойся, я быстро.

Толик осторожно высвободил руку, задержался на миг. Вдруг с ним что-то случится?

— Я тебя люблю, — сказал он самое важное и, пригнувшись, побежал к машине.

От нее он, словно тень, переместился к окну. Замечательно все же заниматься спортом! Утренние отжимания помогли Толику без малейшего усилия подтянуться на руках и заглянуть в тускло освещенное помещение. Парни пили водку. С невероятным нахальством они расположились за столом сторожа. Старик же лежал связанным в углу. Раз связали, значит, жив, промелькнуло в голове у Толика. На душе стало легче. А эти не спешат, вот и прекрасно. Посидите еще минут пять, за вами подадут персональный транспорт с мигалкой.

Толик и сам понимал, что времени у него мало. Он не хотел попадаться на глаза людям в камуфляжной форме с автоматами, которые не станут разбираться, что к чему. И потом была Туся. Ох, уж эта Туся! Спрыгнув на землю, Толик побежал обратно, к машине. Он открыл заднюю дверь, забрался внутрь. Несколько ящиков водки — он видел, как ее выносили Рябой и Витамин, — зачем она им, вполне понятно. А вот это что такое? Толик подошел к мешкам. Развязал один. Крупа? Песок? Что в пакетах? Странный набор к водке. Могли бы взять икру, между прочим… Но размышлять над этим ему было некогда. Толик выскочил из пикапа и бросился в укрытие к Тусе, как только уловил далекое урчание машины. Нервы его были напряжены. Сердце стучало, как молот. Ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Ты в порядке? — спросил он Тусю.

— Угу, — ответила она, шмыгнула носом и чихнула, опровергая собственное утверждение.

Толик собрался задать ей парочку вопросов, но тут во дворе появился ОМОН и стало не до разговоров. Он прижался вместе с Тусей к мокрому холодному асфальту. Разумеется, их не будут здесь искать: задача ясна — «взять» склад. Что крепкие парни и проделали в считанные секунды, что называется, без шума и пыли. Толик с огромным удовольствием наблюдал, как выводят с закрученными за спину руками сначала Коленого, затем Рябого и хныкающего Витамина. Потом пришла «скорая». В нее положили старика сторожа. С ним о чем-то поговорил капитан Гаврилов.

Все! Толик вдохнул полной грудью сырой свежий воздух. Он взял Тусю за руку, а когда она взглянула на него, кивнул головой, показывая, что им пора уходить. Вскоре они оказались на проспекте, где Толик остановил проезжавшую легковушку.

Услышав адрес, водитель заартачился.

— Это же через пол-Москвы пилить, не…

— Я заплачу, сколько скажете, — перебил Толик, услышав, как Туся шмыгает носом.

— Крохобор, — мгновенно обозвала его Туся.

Толик сжал ее руку. Но водитель рассмеялся.

— Это еще по-божески, девочка. Вы мне сейчас все сидения уделаете. Видно, любите гулять под дождем?

— Обожаем, — ответил Толик, открывая заднюю дверцу.

Совершенно автоматически он назвал свой адрес. Потом прижал чихающую Тусю к себе, делясь с ней теплом. Через полчаса машина затормозила возле его дома.

— Пойдем, — сказал Толик, осторожно потряся Тусю за плечо.

Она открыла сонные глаза.

— А?

— Приехали.

— Куда приехали? — Туся непонимающе огляделась.

— Ко мне.

Этого было достаточно, чтобы она успокоилась. Толик рассчитался с водителем, помог ей выйти. А потом обнял и повел наверх. Ему хотелось о многом расспросить Тусю еще в машине, но она так устала, так промокла, что он отложил все разговоры. Толик заставил Тусю принять горячий душ, просушить волосы, переодеться в теплый мамин халат. Пока она отогревалась и приходила в себя, он тоже переоделся в сухую одежду, заварил крепкий чай, достал варенье из цветов липы, нарезал колбасы, сыра, хлеба.

— А теперь рассказывай, как ты оказалась у склада? — потребовал он, когда они напились горячего чаю и на щеках Туси заиграл непривычный для нее румянец.

— Я следила за тобой, — честно призналась Туся, дожевывая бутерброд. — Ты все время что-то недоговаривал, а когда стал пропадать по вечерам, я решила, что у меня появилась соперница.

— Что?!

— А что я еще могла подумать? — оправдывалась Туся. — А потом, когда я увидела, что ты «водишь» этих «друзей», Я сразу же сообразила, что что-то не так. И пошла за тобой. А ты между прочим, даже не заметил, что я тебя преследую. Тоже мне, Эраст Фандорин! — не больно уколола Туся.

— А ты решила, что я встречаюсь с другой девушкой. Тоже мне, мисс Марпл! — съехидничал Толик, не желая оставаться в долгу. — Туся, тебе должно быть стыдно.

— Мне стыдно, — радостно подтвердила Туся.

Они поцеловались и поставили на этом огромную, жирную точку.

14

— Почему тебе прислали эту повестку? — волновалась Туся, завязывая волосы цветным шифоновым шарфом. — Может, они нашли тех, кто тебя избил? — Туся поймала в зеркале взгляд Толика, который с удовольствием разглядывал ее и улыбался.

Они собирались пойти в кино. Но планы неожиданно изменились. Толик зашел к ней домой и показал повестку, где черным по белому было написано, что его ждут в комнате номер семнадцать ровно в пять часов;

— Толик? — позвала она, отвернувшись от зеркала.

Он поднялся со стула.

— Да не беспокойся ты раньше времени. Я через час вернусь.

— Нет уж. Я не намерена так долго мучиться неизвестностью.

Туся, как и положено верной боевой подруге, отправилась с ним. Она села на скамейку возле входа в отделение милиции, развернула журнал, купленный по дороге и сказала ему:

— Иди. Я буду ждать тебя здесь.

Спорить было бесполезно. Толик пошел. Он поднялся на второй этаж, постучал в дверь комнаты, на которой значилась цифра 17, услышав: «Войдите!» — открыл дверь.

— Проходи, проходи, — пригласил его капитан Гаврилов. — Вижу, ты не удивлен.

— Да в общем, нет, — согласился Толик, присаживаясь на стул, предложенный капитаном.

— Поговорим? — предложил Гаврилов, устраиваясь напротив него за большим заваленным бумагами столом.

— Отчего же не поговорить, — снова проявил покладистость Толик.

И почему-то вспомнил фильм «Место встречи изменить нельзя». Там Глеб Жеглов все бумажки на своем столе переворачивал не потому, что не доверял, а потому, что многолетняя привычка работала. Ведь за любую бумажky на его столе рецидивист полжизни готов был отдать. На столе капитана Гаврилова все работало на доверии. А может, времена изменились? Толик усмехнулся: какая чепуха лезет в голову.