Книга Кто живет за стеной? - Екатерина Каретникова

– Но я имя ещё не придумала!

– Тогда заходите за паспортом в другой раз, – предложил доктор.

– Нет, – помотала головой я. – Мне нужно срочно.

– Значит, придумывайте.

Доктор терпеливо ждал, поглядывая то на меня, то в незаполненный паспорт. Я обвела взглядом кабинет, как будто выискивая подсказку. Занавески на окнах шевелились от сквозняка, кошки и собаки с плакатов смотрели равнодушно, девушка с календаря ослепительно улыбалась. И тут меня осенило.

– Пишите! – попросила я. – Апполинария Кольцова.

Доктор хмыкнул и записал.

– Порода?

– A-а, – замялась я. – Можно указать, что русская голубая?

– Всёможно, – проворчал доктор. – Только зачем?

– Ну она же похожа!

Доктор критически осмотрел Апполинарию.

– В принципе, – заявил он, – что-то есть. Но не чистокровная – точно. Давайте напишем «метис».

– Ну ладно, – согласилась я. – Только не просто метис, а русской голубой.

– Девушка, так не положено!

– Ну неужели вам жалко? – взмолилась я.

Доктор пожал плечами и брезгливо продолжил заполнять графы.

* * *

– Фу, – выдохнула я, когда мы вышли на улицу. – Хорошо, что всё в порядке.

– Да уж, – согласился Никита. – А зачем тебе кошачий паспорт понадобился?

– Так, – махнула рукой я. – Вдруг пригодится.

Ну не объяснять же ему было, что я вчера наврала Насте? Это ведь в некотором роде и Никиты касалось. Я бы от стыда умерла, если бы рассказала.

– Тебе хлеб не нужен? – поинтересовалась я, чтобы сменить тему. – А то булочная рядом. У меня, например, печенье кончилось.

– Слушай, – поморщился Никита, – ну не с кошками же туда идти.

– А почему нет? Они себе сидят спокойненько.

– Это они пока сидят. А в магазине могут и раскричаться.

– Подумаешь! – фыркнула я и повернула ко входу в булочную.

Никита раздражённо дёрнул плечом, но всё-таки пошёл за мной. Без печенья я, конечно, обошлась бы. Но мне захотелось посмотреть, как будет себя вести Никита при рыжей продавщице, которой он отдал мой ключ от домофона. Если спокойно, то всё произошло случайно, и он знать не знает, чей это был ключ.

А вот если нет… В общем, я решила, что как-нибудь он себя выдаст.

Никита долго топтался у входа, стряхивая снег с ботинок. Мне показалось, что он нарочно тянет время. Ох, нечисто дело!

Я ждала-ждала и наконец не выдержала:

– Ты идёшь?

Никита вздохнул. В этот момент дверь открылась и из булочной выглянула уборщица. Та самая, которая Мурзика тряпкой гоняла.

– Вы чего тут делаете? – накинулась она на нас.

– Печенье хотим купить, – объяснила я.

– Его в магазине покупают, а не на крыльце!

– Ноги отряхнём и пойдём, – проворчала я. – Вам же легче убирать будет.

Уборщица посмотрела на меня и вдруг хмыкнула:

– А, старая знакомая! Это ты у Анюты чужой ключ выцыганила? Врунья бесстыжая! Ещё чего-нибудь высматриваешь?

Никита вытаращил глаза от удивления.

– Это был мой ключ! – возмутилась я.

Уборщица ехидно покивала и повернулась к Никите.

– О! – хлопнула она себя по бёдрам. – И ты тут! Вот я тебе сейчас расскажу, с кем связался! Помнишь, ты в пятницу у нас ключик нашёл и продавщице отдал? Анюта у всех, кто заходил, спрашивала: «Не ваш ли?» Все люди честные отказывались. А эта сразу закричала: «Мой!» Только как же он её-то мог оказаться? Она-то в пятницу заходила в четыре, я потом все полы вылизывала – ничего под прилавком не было. Значит, мошенница! И ведь Анюте голову заморочила. Та, голубиная душа, ей поверила. Но меня-то не обманешь! Так что смотри, парень! С аферисткой гуляешь!

Никита молча слушал и становился всё мрачнее. А я стояла рядом и, как дура, не знала, что делать.

– Думала, никто не проведает про твои дела? – хихикнула уборщица. – А вот фигушки! Вывела я тебя на чистую воду!

Она довольно подмигнула Никите и ушла в булочную.

Никита кашлянул. Я вытерла вспотевший лоб.

– Бред какой-то! – пробормотал Никита.

– Бред? – вскипела я. – А чего же ты ей сразу не сказал, что бред?

– Да я обалдел просто! – пожал плечами он. – Налетела, понесла чушь несусветную…

– Чушь-то чушь, – вырвалось у меня. – А ключ-то мой ты на самом деле продавщице отдал!

– Я?

– Ты! И не отпирайся! Мне об этом не только уборщица говорила. Продавщица тоже. Я её специально спрашивала, как выглядел тот, кто ключ нашёл.

– Понятно, – медленно кивнул Никита. – А я не отпираюсь. Ключ отдал я.

– И где ты его взял? – подскочила я.

– На полу.

– Под прилавком?

– Нет, на полу в школьной раздевалке.

Я несколько раз открыла и закрыла рот, не сумев ничего выговорить.

– Ну да, – кивнул Никита. – Я тебе всё расскажу, если хочешь. Только не здесь, ладно?

Я кивнула и поплелась за ним прочь от магазина.

Глава 13

У подъезда я вытащила из переноски Апполинарию, сунула её за пазуху, махнула Никите и помчалась домой. По дороге он так ничего мне и не рассказал. И не потому, что не хотел. Просто началась такая метель, что не до рассказов было. Когда порывы ветра чуть утихали, мы успевали только смахнуть снег с воротников и протереть глаза.

– Я вечером зайду, – крикнул Никита, когда мы повернули к дому. Я кивнула. Вот и весь разговор.

В подъезде Апполинария громко мяукала, не желая сидеть под курткой. Я лихорадочно тыкала ключом в замочную скважину и никак не могла попасть. Не знаю, чем бы дело закончилось, если бы в прихожей не раздались шаги.

– Папа! – пискнула я и нажала на звонок.

Дверь открылась сразу же.

Папа стоял на пороге и изумлённо смотрел на нас с Апполинарией.

– Привет, – поздоровалась я.

– Привет, – ответил он, пропуская нас в квартиру. – Это кто?

– Кошка, – объяснила я. – Апполинария.

– Как?

– Апполинария. Правда, красиво звучит?

Папа хмыкнул.

– Ты только не ругайся, – попросила я. – Мы её с одним мальчиком в парке нашли. Она бы замёрзла там.

– Хочешь сказать, что теперь это наша кошка? – догадался папа.

– Ага, – кивнула я и потупилась. – Если ты нас не выгонишь.