Книга Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? - Эрвин Ставинский

Не успел Вилли раздеться и сесть за свой стол как раздался телефонный звонок. Его пригласил к себе начальник отделения Абдт.

Вилли вошел, поздоровался и сел в предложенное кресле в углу, где Абдт предпочитал вести с ним доверительные беседы. Сегодня шеф с утра пребывал явно в возбужденном состоянии, о чем свидетельствовало его побагровевшее лицо. Стукнув кулаком по столу, отчего лежавшая на нем гора папок завалилась набок, Абдт выбежал на середину кабинета и воскликнул:

— Не нахожу слов, Вилли! Вчера вечером я был на совещании, которое проводил заместитель президента полицай-президиума советник Герке. На имя президента поступило анонимное письмо, в котором наше отделение обвиняется в саботаже! Мы, видите ли, совершенно не работаем против поляков и польская разведка чувствует себя в Берлине, как дома! — он замолчал и принялся шагать из угла в угол. Потом остановился и продолжил:

— Во время вашего пребывания в отпуске в отделение из других подразделений отдела были переданы все дела по полякам. Для их ведения откомандировали ряд чиновников из внешней службы. Мы их всех приняли за исключением криминальсекретаря Лика.

По словам Абдта, он объяснил Герке и присутствующему на освещении начальнику отдела политической полиции Рудольфу Дильсу, что пятое отделение отдает работе по полякам все, что может. Две трети чиновников отделения вместе с прикомандированными занимаются только польскими делами. Назвал поименно, кто анализирует прессу, кто занят изучением деятельности польских общественных союзов и клубов.

— Но им этого мало! — воскликнул Абдт. — Дильс, эта бездарь, пьяница, бабник, взялся меня поучать, меня, опытного разведчика!

Абдт продолжал бегать по кабинету, размахивая руками.

— Он появился здесь при социал-демократе Зеверинге, выступил со лжесвидетельством, обвинив Зеверинга в связях с коммунистами и таким образом получил должность начальника отдела. Раньше он лизал зад Папену и Шлейхеру, а теперь охаживает Геринга, разъясняя ему, каким ценным источником сведений о противнике является политическая полиция! Геринг его ценит! Как же не ценить! Дильс носит ему компрматериалы на его конкурентов, что позволяет Герингу укреплять свое положение в нацистской партии! Вот все его заслуги и умения!

Абдт выговорился и, кажется, начал успокаиваться. Он сел в кресло напротив Вилли, открыл портсигар, и они не спеша закурили. Оба были почти одного возраста, уже много чего повидали в этой жизни и хотя субординация обязывала к сдержанности, они чувствовали взаимную симпатию и доверяли друг другу.

— Я полагаю, — после некоторой паузы продолжил Абдт, — что Дильс нашел и другие способы, чтобы обеспечить себе благорасположение Геринга. — Он глубоко затянулся сигаретой и выпустил струю дыма в потолок:

— Геринг любит выглядеть импозантно в рейхстаге и у себя в председательском дворце, разыгрывая перед публикой роль крупного вельможи. На самом деле, он стеснен в средствах. А Дильс располагает хорошими связями на бирже. Пользуясь информацией, любезно предложенной Дильсом, Геринг успешно спекулирует и зарабатывает деньги.

Абдт опять замолчал. Наконец он окончательно успокоился.

— Однако, вернемся к полякам. В чем дело, почему у нас мало результатов? — он в упор смотрел на Лемана.

Мне представляется, что мы распыляем наши силы, — подумав, ответил Вилли. — У нас отсутствует систематизация материалов. Если бы все материалы и разработки мы могли бы сосредоточить в одних руках, результаты не заставили бы себя ждать. Мы бы смогли быстро раскрыть всю разведывательную сеть поляков в Берлине.

— Интересная мысль, — одобрительно кивнул Абдт, — но кому все это поручить. Шлаф у нас постоянно в командировках и комиссиях. Кстати, как прошла ваша командировка в Лейпциг?

— Я встретился с верховным прокурором по делу Буллерьена — шпионаж в пользу межсоюзной комиссии в Берлине на оружейных заводах в Виттенау, — доложил Леман. — Договорились, что мы соберем все доказательства к 3 ноября, ко дню пересмотра дела.

— Это хорошо, — удовлетворенно кивнул Абдт.

— Господин Абдт, а не смогли бы вы поручить польские дела криминал-секретарю Лику из внешней службы? — поинтересовался Вилли. Он задал этот вопрос специально, поскольку вспомнил, что его русский куратор интересовался этим чиновником.

— Ну что вы, о Лике не может быть и речи! — заявил Абдт. — Когда его хотели прикомандировать к нам, все чиновники нашего отделения в один голос заявили, что не хотят с ним работать. У него несносный характер. Вообще, не мешает к нему присмотреться. Говорят, что он тратит денег больше, чем зарабатывает!

Подымая вопрос о Лике, Вилли не знал, что по существу выполняет задание по проверке еще одного агента советской разведки в полицай-президиуме Берлина, действующего под псевдонимом «Папаша». Интересно, что в 1939 году гестапо арестовало сотрудника Второго (разведывательного) отдела польского генерального штаба Сосновского. «Папаша» от службы наружного наблюдения ведал разработкой связей Сосновского и все материалы, касающиеся польского разведчика, аккуратно передавал в резидентуру. Это позволило в последующем завербовать отпущенного немцами поляка.

— Я думаю, что мне придется самому серьезно взяться за польские дела, — решил Абдт. — Если не возражаете, мы будем иногда подключать и вас, — улыбнулся Абдт.

— Я всегда к вашим услугам!

— Да, Вилли, как вы думаете, кто мог написать это анонимное письмо. Я читал его и, судя по его содержанию, оно написано чело веком, знающим обстановку в нашем отделении.

Абдт остановился перед Леманом и снизу вверх внимательно смотрел ему в глаза.

— Я полагаю, господин Абдт, — заговорил Леман глубокомысленным тоном, — что кто-то из наших дал информацию, а писали нацисты с целью скомпрометировать Дильса. На его место сейчас многие метят и не исключено, что таким способом его хотят убрать.

— А военная контрразведка может быть заинтересована? У вас есть там хорошие знакомые, с которыми можно обсудить эту проблему?

— Знакомые есть… но такого уровня… Впрочем можно поговорить с Протце.

— Протце? Кто это, — заинтересовался Абдт.

— Рихард Протце служил палубным офицером на корвете «Штайн», где я юнгой начинал службу. В 1921 году он возглавлял разведотдел морской базы в Киле, создал в ряде городов агентурную сеть, которая наблюдала за политическими настроениями моряков и оберегала тайные склады оружия от лазутчиков союзных войск. Протце участвовал в создании подпольной организации «Консул», но вовремя из нее вышел, когда увидел, что молодые фанатики стали убивать своих политических противников. В начале этого года абвер[14]возглавил капитан 2 ранга Конрад Патциг, он пригласил Протце к себе. В настоящее время Протце возглавляет абвер штелле,[15]«Домашняя капелла», которая занимается разведывательной работой по ряду стран. Побеседовать с Рихардом Протце я могу, если вы даете на это согласие, — закончил доклад Леман.