Книга Последний эльф - Сильвана Де Мари

Совсем старик.

Несчастное создание, потерявшее всю свою силу.

Женщина оказалась права.

Йорш медленно обходил зал и в конце концов забрёл в самую дальнюю часть пещеры. У него перехватило дух от увиденного. Из огромной дыры снизу валил густой пар, выходящий через такое же большое отверстие в потолке. Это был тот самый столб дыма, видный издалека. Самый настоящий вулкан! Паровой вулкан! Бабушка как-то рассказывала про него.

Малыш вспомнил тот день, когда бабушка поведала ему об огненном сердце мира, вулканах и землетрясениях. Она рисовала схемы на земляном полу хижины — пергамента у них уже давно не было — и объяснила ему, как огненное сердце Земли передаёт тепло вулканам. Бабушка даже нагрела на свече фляжку, наполовину наполненную водой, и показала, как тепло с негромким «бум» выбивает маленькую деревянную пробку и выходит наружу тонким завитком пара. Он чуть не лопнул от смеха, и бабушка смеялась вместе с ним, потом вытащила три ореха, которые хранила для больших праздников, и сказала, что когда кто-то смеётся, это и есть большой праздник. И она оказалась права — орехи закончились, но и бабушка никогда больше не смеялась, так что праздновать всё равно было нечего.

Малыш очнулся от воспоминаний и всмотрелся в столб пара. Он знал, откуда этот пар: он шёл из центра Земли, из огненного сердца мира, где ещё горит древний огонь, давший жизнь всей планете. Это был паровой вулкан! Древний огонь нагревает подземные реки, вода превращается в пар, который поднимается вверх, пока не выходит из-под земли столбом облаков. Вот почему вершина горы утопает в облаках! Превращённый в облака пар поднимается всё выше и закрывает собой небо. Облака, тучи, за которыми исчезают звёзды… тучи… дождь…

— Это вулкан, правда? — к маленькому эльфу вернулся голос. — Вулкан из дыма и пара. Пар идёт из центра Земли, выходит здесь, поднимается в небо и закрывает его, потом становится тучей, которая потом становится дождём.

Малыш оглядел остальных. Лицо его просветлело — теперь он всё понял.

— Вот почему всегда пасмурно и идёт дождь! — торжествующе объяснил он. — Нужно лишь подвинуть эту глыбу и заткнуть ею отверстие, и всё будет как раньше. Солнце и дождь, по очереди, как надо. Никакой больше грязи. Кстати, эта глыба будто создана для этого кратера, она ему… как это… подходит, как ключи к замкам. Совпадают все выемки и углы.

Малыш внимательно рассматривал огромную глыбу и кратер вулкана.

— Точно, подходит. Даже прожилки в камне…

Малыш потерял дар речи. Научный интерес сменился возмущением.

— Это глыба раньше закрывала кратер, это ты её сдвинул! — закричал он дракону. — Ты открыл вулкан! — малыш был возмущён до глубины души. — Как ты мог сделать такую глупость? Это стоило нам годы и годы грязи и дождя! Это стоит нам годы и годы грязи и дождя!

— Очень дипломатично, — пробормотал Монсер. — Да отойдите вы от его носа! Не забывайте, если дракон чихнёт, мы изжаримся, как в печи!

Но дракон, казалось, не собирался их изжарить. Очевидно, драконы опасны лишь в молодости, а этот был очень старым. Старым, уставшим и отчаявшимся. Дракон снова разразился рыданиями, и сталактиты опять опасно задрожали. Собака старалась утешить его своими подвываниями.

Лишь женщина не потеряла спокойствия. Она подошла поближе к дракону и даже осмелилась погладить его по лапе:

— Ну ладно, ладно, сейчас мы всё исправим. Не бойся. Только объясни всё по порядку, а то ничего не понятно. Расскажи всё с самого начала.

Рыдания потихоньку стихли. Сталактиты перестали вибрировать. Дракон поныл ещё немного и начал свой рассказ.

Глава тринадцатая

— Я познал это место много веков тому назад, когда ещё ребёнком был, — начал дракон.

— Детёнышем, — уточнил охотник.

— Недавно родившимся, — поправил охотника эльф.

— То была эпоха, когда я имя ещё держал. Сейчас оно улетучилось из памяти моей, потому как тысячелетиями никто не молвил его. Я прибыл сюда потому, что естьм в этом месте самое драгоценное сокровище всея Земли, — продолжал дракон.

— Правда? — заинтересовался Монсер. — Сокровище? И где оно?

— Всё вокругу нас.

Охотник внимательно огляделся — ничего, кроме сталактитов и паутины.

— Во времена второй рунической династии настолько ценились пауки? — разочарованно спросил он.

— Полюбуйся, — сказал дракон, наполнил лёгкие воздухом и осторожно подул.

Вековая пыль и паутина разлетелись и открыли миллионы книг.

— Великая библиотека второй рунической династии. Это естьм храм знания, и как в храме подобало весть себя здесь, в благоговейной тишине и без плевания, с чистыми руками и чищеными сапогами. И дабы уверенными быть, что никто порядок сей не нарушит, испокон веков жили здесь драконы, поэтому и надпись предвещная, что драконы здесь есть. Место сие — великое самое собрание знаний. Но люди позабыли со временем письмо. Утеряли дар чтения. Затопили мир варварством. И исчезло даже воспоминание о месте сием. Многие не верили уж в его существование, но я, крыльям моим благодаря, прибыл сюда после странствий долгих. Велика была радость моя по прибытии. Все книги мира для меня были. И даже в сей миг источают слёзы глаза мои при одном лишь воспоминании.

Когда понял я, что близится старость и отнимает силу мою, и огонь мой уже не воспламеняется, и крылья мои не простираются широко, и имени своего не в силах вспомнить я, то навсегда здесь обосновался. Я был стар и слаб, слишком стар и слаб для полёта.

Всё, чем обладал я, дабы с голоду не сгинуть, — горсть фасоли золотистой на дне моего мешка, в дальних краях собранной, где во всей своей красе сверкает солнце и падает живительный дождь. И дабы с голоду не сгинуть, надобно было мне фасоль сажать да выращивать, а золотистая фасоль больше тепла и воды требует, чем имеется на вершине горы сей.

Но гора сия оказалась вулканом. Потому сдвинул я камень тот, и теплота мягкая да жаркий пар согревают теперь костия мои и мою фасоль: костия не ноют и фасоль богато урождается.

И пронзил меня сразу же страх, что весь дым этот, в небо устремившийся, солнце затмит и Землю охладит, но как было возможно снова кратер закрыть да ждать смерти верной от холода и от голода, оледеневшим и без крошки во рту.

— Но из-за тебя в мире нужда и голод! — возмущённо крикнул малыш, и предусмотрительный охотник попытался оттащить его от траектории возможного чихания огнём.

Дракон застонал. Стон его был довольно лёгкий, и сталактиты остались на своих местах.

— Но почему все, кто попадается нам на пути, только и делают, что плачут? — спросил Монсер.

— Да нет, не все, — весело ответила женщина, — лишь те, кто не пытается нас повесить.

— Ты можешь поставить на место эту глыбу? — вежливо, но твёрдо спросил у дракона малыш.