Книга Остров Свиней - Мо Хайдер

Глядя на свинью, я потянулся за своей фотокамерой. На боку животного, аккуратно нанесенный каким-то раскаленным предметом, красовался символ, столь излюбленный ведьмами и самозваными сатанистами всего мира, а именно пентаграмма. Я тут же сделал несколько снимков.

— Блейк, — сказал я, закрывая крышкой объектив, — мне нужно попасть туда. Я хочу поговорить с Малачи.

— Это невозможно. В такую погоду лодка не выйдет в море. Это все равно что просить меня совершить самоубийство.

— Вам незачем туда отправляться. — Крупное лицо Сьюзен исказилось от гнева. — Ни на лодке, ни как-то по-другому. Вы уже и так знаете все, что нужно. Вы не должны его беспокоить. Это худшее, что вы можете сделать.

10

В конце концов мне помогла Соверен. Во время обеда я вышел из-за стола, чтобы принести из коттеджа Блейка новый блокнот, и на обратном пути я услышал, как сквозь туман кто-то шепчет мое имя. Сделав несколько шагов, я увидел Соверен, стоявшую между двумя коттеджами, прижав палец к губам и подзывая меня другой рукой. На ней был накинутый на плечи джинсовый жакет, на ресницы была нанесена тушь, словно она собиралась на свидание. Оглядевшись, чтобы убедиться, что меня никто не видит, я вошел в проулок.

— Я отведу вас туда, — подавшись вперед, горячо сказала она. — Я знаю, как попасть на сторону Малачи, чтобы камеры ничего не засекли. Там есть мертвая зона.

— Ты имеешь в виду лодку?

— Нет, через ущелье. Я наблюдала за этими камерами и уверена, что мы сможем это сделать.

— Когда?

— Сейчас. — Она усмехнулась, глаза ее блестели от возбуждения. — Вода и туристские ботинки. — Она указала на прислоненный к стене рюкзак. — Это сведет с ума маму с папой, но не все же мне их слушаться.

Я оглянулся на стоявшую за спиной стену тумана. Как быстро меня хватятся? Минут через десять?

— Ладно, — сказал я, наклоняясь, чтобы взять ее рюкзак. — Только давай побыстрее.

— Нет, подождите. Мне нужны деньги.

— Деньги?

— Двадцать фунтов, и я все сделаю.

— И что ты будешь делать с двадцатью фунтами?

— Я коплю на то время, когда уеду отсюда. Двадцать фунтов — или ничего не будет.

— О Господи! — Бросив ей рюкзак, я начал ощупывать карманы в поисках кошелька. — Ты деловая женщина, Соверен. Я дам тебе деньги.

— Я знаю, — сказала она, не сводя глаз с моего кошелька. Я достал пару измятых десяток и тут же отдал ей. Она схватила их так, словно они могли исчезнуть, и засунула в карман жакета. Потом, вместо того чтобы повернуться и пойти, закусила губу и подняла на меня глаза. — И кое-что еще.

— Что?

— Мне нужно быстренько потискаться.

Я замер, наполовину засунув кошелек в карман.

— Что?

— Потискаться. Вы знаете, что я имею в виду. — Взглянув в конец аллеи, она наклонилась ко мне. Я чувствовал ее дыхание — пахло какой-то карамелью, кажется, ирисками.

— Давай называть вещи своими именами, — с невольным страхом сказал я. — Ты хочешь потискаться. И за это готова перевести меня через ущелье?

— Да.

Я затолкнул кошелек в карман.

— И что это значит? Я тискаю тебя или ты меня?

— Оба.

Я недоверчиво засмеялся:

— Ты что, шутишь?

— Нет, — ответила она. На этот раз в ее голосе звучала неуверенность. И некоторая обида. — Я серьезно.

— Ну-ну, — протянул я. — Ты… — Я замолчал. Ее лицо обмякло, вся бравада куда-то исчезла. Внезапно она как-то уменьшилась, словно ребенок, готовый вот-вот заплакать. — Соверен! — сказал я. — Послушай, Соверен, это было бы неправильно.

— Что было бы неправильно? — дрожащим голосом спросила она. — Почему неправильно?

— Потому что… — Я вытянул руки. Нужно ли все растолковывать? — Потому что мне тридцать восемь, Соверен. Я вдвое тебя старше.

— Мне уже почти восемнадцать.

— Тебе почти восемнадцать, и ты очень симпатичная, Соверен, но ты… ты не должна говорить подобные вещи мужчинам моего возраста.

— Почему?

Я взглянул на небо, словно там был ответ на ее вопрос. Мы с Лекси уже пять лет были вместе. Мы были верны своим клятвам, хотя в своем воображении я изменял ей миллион раз. Не буду врать — мысленно я проделывал это со всеми: с деловой женщиной, сидевшей рядом во время долгого перелета в Калифорнию, с девушкой, которая упаковывала экологически чистых цыплят в мясной лавке в Килберне; с медсестрой, измерявшей мне давление, когда у меня болела грудь после поездки в Мексику. Даже, прости Господи, с одной из подруг Лекси. Этот список был бесконечным. И некоторые девушки — вот какой я извращенец — даже были одного возраста с Соверен. Или еще моложе.

— Почему? — повторила она, будто знала, о чем я думаю. — Что в этом плохого?

— Потому что, — неуверенно произнес я. — А кроме того, я женат. — Я поднял вверх руку, демонстрируя обручальное кольцо. — Это было бы нечестно по отношению к моей жене.

Соверен фыркнула и провела рукой по волосам, закусив губу и глядя на кольцо. В глазах ее стояли слезы.

— Здесь так скверно, Джо! — дрожащим голосом сказала она. — Здесь нет никого — никого. Я имею в виду — с кем бы я могла оторваться. С Блейком, что ли?

Я посмотрел на нее с жалостью, сопротивляясь желанию положить ей руку на плечо.

— Когда ты уедешь, все станет по-другому.

— Но ведь еще ждать четыре месяца! — Из ее глаз скатились слезы, и она смахнула их рукой. — Все, что я хочу… — Она замолчала, ей в голову явно пришла какая-то мысль. — А можно я вас по крайней мере понюхаю? Это не повредит.

— Соверен…

— Я не буду дотрагиваться до вас, Джо. Я обещаю. Просто… я даже не знаю, как пахнут мужчины. Я знаю, как пахнет папа, но я хочу… — Она помедлила. — Я хочу знать, как пахнете вы.

Я посмотрел в конец проулка. Мое отсутствие длилось уже более пяти минут. Скоро Блейк начнет гадать, что случилось и куда я делся, а я торчу тут с девчонкой, которая хочет меня понюхать. Она смотрела на меня большими влажными глазами — и мне сразу вспомнились детеныши тюленя. Вздохнув, я покачал головой и, не веря самому себе, стянул с себя футболку.

— Только побыстрее.

Она замерла, переводя взгляд с моей груди на мои голые руки.

— Ну да, я грязный старый козел, — глядя на нее, сказал я, — который не любит мыться. Только не думай, что мы все такие.

Она не ответила. Смахнув слезы, Соверен шагнула вперед и оказалась совсем близко. Я уже собирался отступить, думая, что она бросится мне на шею, но вместо этого она закрыла глаза, вытянула шею и сделала глубокий вдох. Глядя на ее жидкие волосы, я думал о том, как нелепо все это выглядит: я с выпяченной вперед грудью и отведенными назад руками, и Соверен, которая с улыбкой на лице втягивает в себя воздух — так, словно вдыхает аромат изысканного вина, а не запах моего вонючего старого тела. Настоящий кайф. Как печально — эта девочка с ее напористым и хвастливым характером нюхает грязную футболку в темном проулке. Что станется с ней, когда она покинет Куагач? Она считает себя вполне подготовленной к жизни, но не имеет ни малейшего представления о том, что в действительности происходит в большом мире.