Книга Глаза убийцы - Джон Сэндфорд

Около двери он остановился и прислушался. В таких вещах следует соблюдать осторожность: сестры ходят в кроссовках и передвигаются бесшумно, точно привидения. Но если знаешь, на что следует обратить внимание, можно уловить даже самый тихий шорох подошв по гладкой плитке.

Снаружи царила тишина. Беккер вышел из палаты и, прищурившись, принялся читать что-то в папке, которую держал в руке, придав своему лицу озадаченное выражение на случай, если в коридоре все-таки окажется медсестра. Но там никого не было, и он отправился в палату Сибил Харт.

У нее были волосы цвета воронова крыла и темные влажные глаза. Она лежала молча, глядя на экран телевизора, прикрепленного к стене в углу палаты. В одном ухе женщины был наушник, и хотя иногда ей хотелось кричать, слыша ту чушь, которую несли в поздних передачах, она не произносила ни звука.

Просто не могла.

Сибил не шевелилась, полусидя на своей кровати. Она не была пациенткой отделения интенсивной терапии, но здесь сестры могли проверять ее состояние примерно каждые полчаса. Ей осталось жить недели три или месяц — она умирала от амиотрофического склероза, болезни Шарко.

Все началось с онемения ног — женщина стала часто спотыкаться. Сибил сражалась с болезнью, но она захватила ноги, способность контролировать функции организма, руки и наконец голос. Но недуг на этом не остановился, он безжалостно лишил ее возможности управлять мышцами лица, включая веки и брови.

По мере того как прогрессировала болезнь, Сибил научилась общаться с окружающим миром при помощи компьютера «Эппл», оснащенного специальной приставкой и изготовленным на заказ текстовым процессором. Когда голос изменил ей, она еще могла контролировать руки и с помощью двух пальцев и особого переключателя так же ловко писала записки, как будто печатала их на клавиатуре.

Когда ей отказали пальцы, врач принес специальный переключатель для рта, и она по-прежнему могла общаться с миром. Потом пациентка перестала контролировать рот и получила другое устройство — для бровей. Но и они уже почти не подчинялись ей. Сибил Харт начала погружаться в финальное молчание, дожидаясь, когда болезнь набросится на ее диафрагму. И тогда она задохнется… через две или три недели.

Пока что с ее мозгом все было в порядке, и она еще могла двигать глазами. Комментатор Си-эн-эн что-то бормотал о налете отдела по борьбе с наркотиками на лабораторию, которая занималась производством наркотиков в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса.

Беккер вошел в ее палату, и женщина перевела на него взгляд.

— Сибил, — проговорил он тихо, ласковым голосом. — Как вы себя чувствуете?

Он уже трижды ее навещал, его интересовала болезнь, которая разрушала тело, но не затрагивала мозг. С каждым новым визитом он видел, что физическое состояние пациентки становится все хуже. В предыдущий раз она едва могла отвечать ему с помощью текстового процессора. Несколько дней назад медсестра сказала, что она лишилась даже этого.

— Мы можем поговорить? — спросил Беккер, обращаясь к тишине. — Вы в состоянии писать?

Он посмотрел на телевизор, который стоял в углу, но там по-прежнему передавали новости Си-эн-эн.

— Вы можете изменить картинку?

Беккер подошел к кровати и увидел, что Сибил следит за ним. Он еще немного приблизился и заглянул ей в глаза.

— Если да, опустите и поднимите глаза, как будто киваете. Если нет, посмотрите влево и вправо, словно отрицательно качаете головой.

Глаза пациентки медленно двинулись влево, потом вправо.

— Вам не удается переключить канал?

Взгляд поднялся вверх, затем опустился вниз.

— Великолепно. Мы с вами можем разговаривать. А теперь… минутку.

Беккер отошел от кровати Сибил Харт и выглянул в коридор. Он видел только угол сестринского поста, расположенного примерно в ста ярдах от палаты, и шапочку на голове медсестры, которая наклонилась над столом и что-то писала. Больше никого. Он вернулся к кровати, взял стул и сел так, чтобы оказаться в поле зрения женщины.

— Я хочу объяснить вам, чем я сейчас занимаюсь, — сказал он. — Я изучаю смерть, и вы станете чудесным участником моего эксперимента.

Сибил не сводила с него глаз, слушая.

А когда через четверть часа он ушел, она посмотрела на комментатора Си-эн-эн и напряглась. Если бы только… Ей потребовалось двадцать минут, за которые она полностью выбилась из сил, но неожиданно раздался щелчок и процессор заработал. Так, нужно написать букву «Б».

Когда через полчаса в палату вошла медсестра, она увидела, что пациентка не сводит глаз с экрана. На нем была единственная буква «Б».

— Что случилось? — спросила девушка.

Все знали, что Сибил больше не может управлять никакими приспособлениями. Но их оставили включенными, потому что на этом настоял ее муж. Для поддержания духа.

— Вы, наверное, слегка пошевелились, — сказала медсестра и похлопала женщину по бесчувственной ноге. — Давайте я снова включу телевизор.

Сибил в отчаянии наблюдала за тем, как исчезла буква «Б», а вместо нее появилось загорелое лицо и неестественно белые зубы комментатора Си-эн-эн.

Четырьмя этажами ниже Беккер расхаживал по лаборатории патологоанатомов, что-то насвистывал, погрузившись в неторопливые размышления. В прохладном помещении все было знакомым. Он подумал об умирающей Сибил. Жаль, что он не может заполучить ее за пять минут до смерти, всего за пять минут. Тогда он смог бы понаблюдать за тем, как уходит из тела жизнь…

Беккер засунул в рот две таблетки МДМА, и Красавец начал танцевать джигу.

Глава

07

Свет.

Дэвенпорт повернул голову и приоткрыл один глаз. Солнечные лучи пробивались сквозь щели в шторах и падали на кровать. Неужели уже день? Он сел, зевнул и посмотрел на будильник. Два часа. Где-то в отдалении звонил телефон.

— Господи…

Лукас провел в постели девять часов: так долго он не спал вот уже несколько месяцев. Он выключил телефон в спальне, потому что не хотел, чтобы его разбудили, если он заснет. Он скатился с кровати, снова зевнул, потянулся и пошел на кухню, где взял трубку.

— Дэвенпорт.

Накануне он не стал опускать шторы на кухне и теперь увидел вдалеке женщину, которая вела на поводке ирландского сеттера.

— Лукас? Это Даниэль.

— Слушаю.

— Я тут кое с кем поговорил. Мы решили обратиться на телевидение.

— Отлично. Когда состоится пресс-конференция?

Незнакомка подошла ближе, и Лукас неожиданно сообразил, что стоит голым перед окном, которое доходит ему до колен.

— Завтра.

— Завтра? — Лукас хмуро посмотрел на телефон. — Вы должны сделать это сегодня.