Книга Секрет хранителя времени - Мел Хартман

нас беспокоиться.

– Ладно-ладно, – хихикнул Ни. – Я пошутил. Сейчас я его позову.

– Ни! – воскликнули в один голос Палома и Килиан. – Это совсем не смешно!

– Не смешно? Ну, тогда извините. Мы же друзья, да? Разве друзья не подшучивают друг над другом?

– Есть разные шутки, – сказала Палома. – Мы вас научим, как надо шутить. Но попозже.

– Хорошо. Значит, я вызываю Песочные Часы.

35

Каждый может стать героем! Да, и ты тоже

Буквально через секунду в сарае появился Пе с Часиком в руках. В последние годы Часик действительно обрёл облик мобильного телефона.

– Что за срочность? – раздражённо пробурчал Пе, глядя на Ни, и только потом заметил ребят. – А вы кто такие? Анти-Времень, ты теперь похищаешь детей?

Если бы у Ни были глаза, подумала Палома, то сейчас он бы их закатил.

– Песочные Часы, ты, как всегда, думаешь обо мне самое худшее. Лишь потому, что я вечно опаздываю. А ведь я тебя спас.

– Ты меня спас? Ты о чём?

– Он не помнит, – сказал Килиан. – Давайте знакомиться снова. Я – Килиан, это моя сестра Палома, а это – наша собака Медведица.

– Почему вашу собаку не зовут просто Собакой? – спросил Пе.

– Потому что она похожа на медведя, – ответила Палома. – Но сейчас это неважно. Нет!

– Это долгая и запутанная история, – сказал Килиан.

– Всё равно расскажите. Я люблю интересные истории.

И ребята всё ему рассказали.

Пе слушал, широко распахнув глаза, но ни разу не перебил.

– И нам нужно, чтобы вы отправили нас домой, – сказала Палома уже в самом конце.

– Я сам не могу, – добавил Ни.

Пе кивнул.

– Конечно, не можешь. Но если я понял всё правильно, то я должен быть вам благодарен, ребята. Вы проявили находчивость и смелость, освободили меня из плена и спасли время. И ещё я узнал кое-что новое. Я не знал, что проход через напольные часы ведёт в зал с циферблатами. – Пе взглянул на Ни и проговорил с явной неохотой: – Спасибо и тебе, Анти-Времень, хоть ты и мешал им вначале. Но в конце поступил благородно и правильно.

– Теперь меня зовут Ни. И тебе больше не надо со мной дружить. Теперь со мной дружат Палома, Килиан и Медведица.

Палома подумала, что в голосе Ни прозвучали нотки самодовольства.

Пе пропустил его слова мимо ушей.

– Ладно, дети и большая собака, я верну вас домой.

Послышался тихий всхлип, и Ни проговорил:

– Хотите – верьте, хотите – нет, но я буду очень по вам скучать.

– Подождите. Можно вас кое о чём попросить? – обратилась Палома к Пе.

– Нет, я не могу сделать так, чтобы вы жили вечно, – ответил он, тяжко вздохнув.

Палома подняла брови.

– Я хотела попросить совсем о другом. Вы можете иногда приводить нас сюда? В межвременье. Мы ему обещали, что будем его навещать.

Пе пожал плечами.

– Это самое малое, что я могу для вас сделать. После всего, что вы сделали для меня.

– Ещё один вопрос, – сказал Килиан. – Я понимаю, что вы – не тот Пе, которого мы знали раньше, но почему вы ничего не рассказывали нам о Ни? Почему вы нас не предупредили?

– Я не могу говорить за того, прошлого себя, но насколько я себя знаю… Наверное, я не хотел вас пугать.

Ни громко фыркнул.

– Значит, мной пугают детей?

– Вы, пожалуйста, не обижайтесь, Ни, но вы и вправду выглядите очень страшно, – сказала Палома. – Пока не узнаешь вас поближе. А потом уже нет, честное слово.

– Меня всегда понимают превратно, – простонал Ни. – Лишь потому, что я – анти-, и тёмный, и поглощаю свет. Но я-то в чём виноват? Это моя природа.

Паломе хотелось его обнять, но тогда она провалилась бы в чёрную дыру.

– Мы вас любим таким, какой вы есть, милый Ни.

Ребята попрощались с Ни, который заметно потускнел. Теперь он был уже не чёрным, а скорее тёмно-серым.

– Надеюсь, мы скоро увидимся, друзья! – крикнул он вслед ребятам, когда они шагнули в дыру в стене, которую им открыл Пе.

36

Наконец-то мы дома! (Да, не самое оригинальное название для последней главы, но зато очень верное)

– Мама, папа, мы дома! – закричала Палома.

Она вошла в кухню, где родители завтракали за столом. Медведица с радостным лаем бросилась прямиком к своей миске с едой.

Погодите. Родители именно так и сидели, когда Палома и Килиан ушли продавать печенье.

Мама улыбнулась.

– Конечно, вы дома. Вы же ещё не ушли. Просто поднялись наверх, чтобы надеть свитера потеплее.

– Но… – начала было Палома.

В кухню вошёл Килиан.

– Наш велоприцеп стоит в коридоре.

Папа удивлённо взглянул на него:

– Ну да. Ты сам его там и поставил. Вы же идёте продавать печенье. Как-то вы странно себя ведёте, ребята.

Килиан и Палома переглянулись. Получается, они вернулись домой в тот же день, но чуть раньше. Ещё до того, как ушли продавать печенье. Впрочем, неважно. Так даже лучше! Палома была очень рада, что она ничего не забыла, потому что было бы жалко забыть такое невероятное приключение. Возможно, когда-нибудь она напишет об этом книгу.

– Хотите ещё блинчиков? – спросила мама.

– Нет! – быстро проговорила Палома. – Нам надо идти продавать печенье. Пойдём, Килли.

– Килиан, – пробормотал он, обречённо вздохнув.

Он понимал, почему сестра так торопится выйти из дома. Ему самому не терпелось посмотреть, кто теперь живёт в старом доме с башенками.

Одевшись потеплее – было холодно и шёл снег, – ребята вышли на улицу в сопровождении верной Медведицы и направились прямо к дому, где когда-то жила Дейзи.

То, что они там увидели, их поразило.

Стены дома были выкрашены в радостный жёлтый цвет, деревянные рамы на окнах и двери – в тёмно-зелёный. Сам дом выглядел тепло и уютно. В ухоженном саду играли в снежки два маленьких мальчика, и тут же прогуливалась пара кошек. Увидев их, Медведица просунула голову сквозь прутья забора, но не смогла пролезть дальше, потому что была слишком крупной.

Теперь здесь жила самая обыкновенная семья, и Паломе даже не верилось, что когда-то этот дом принадлежал озлобленной старухе, которая ненавидела детей. Как будто ничего этого не было.

– Значит, Дейзи была вовсе не ведьмой, – сказала она и строго посмотрела на брата. – Только не смей говорить: «Я же тебе говорил». Она была просто несчастной и одинокой старушкой, которую обижали в детстве, и поэтому она не любила детей.

– Зато так сильно любила отца, что решила продолжить дело всей его жизни, – добавил Килиан. –