Книга Невинные убийцы. Как три обычные девушки стали кошмаром для нацистов и героями Второй мировой - Тим Брейди

этой мере. Ректоры тоже – подчинился лишь один. В Университете Утрехта кто-то бросил бомбу в секретариат, и университет вскоре закрыли. По стране распространились слухи, что после рождественских каникул все голландские университеты закроются вообще. Немцы понимали, что с вывозом студентов высшие учебные заведения прекратят свою работу, и решили пока отказаться от своего плана [102].

Университетская жизнь тем не менее осталась беспокойной. Йо после каникул попыталась снова приступить к учебе. Однако другие события быстро заслонили споры насчет возможного вывоза студентов.

В феврале в Гааге было совершено два покушения, сильно сказавшихся на студенческой жизни по всем Нидерландам. В пятницу 5 февраля генерал Сейффардт, командующий Голландским добровольческим легионом, один из членов кабинета Мюссерта, был обнаружен застреленным у себя в доме.

Сейффардт был сыном голландского военного министра и служил в голландской армии до отставки в середине 1930-х. Когда немцы вторглись в Нидерланды, Сейффардт, яростный антикоммунист, помог основать Голландский добровольческий легион. Легион состоял из бывших голландских солдат, готовых помогать Германии в борьбе с коммунистической угрозой с востока. Несколько подразделений легиона в 1942 году отправились на Восточный фронт сражаться вместе с германским вермахтом.

Сейффардт остался в Нидерландах, получил назначение в кабинете Мюссерта и был застрелен в ходе самой дерзкой акции голландского Сопротивления на тот момент, 4 февраля 1943 года.

Группа, организовавшая покушение, была известна как CS‐6 (по номеру дома и названию улицы Кореллистраат в Амстердаме). Ее возглавлял доктор Геррит Кастейн, голландский невролог, один из первых членов коммунистического Сопротивления. CS‐6 была сформирована практически сразу после начала немецкой оккупации и была хорошо известна в подполье Амстердама, в том числе и среди студенческих групп Сопротивления. Несколько студентов даже были ее членами, и один из них нажал на курок, застрелив Сейффардта. Этого студента звали Ян Верлевн; ему удалось бежать и уйти в подполье (годом позже он был пойман и казнен) [103].

Убийство Сейффардта было спровоцировано страхами среди членов CS‐6 и других голландских левых, что назначение Гитлером Мюссерта предводителем голландского народа означает начало национал-социалистического правления в Нидерландах. Предполагалось, что Мюссерт начнет общую мобилизацию голландских граждан для отправки в поддержку немцам на Восточный фронт.

Эти же страхи привели к покушению на еще одного члена нового кабинета Мюссерта, последовавшему практически сразу за убийством Сейффардта. На этот раз жертвой стал Г. Рейдон, министр информации и искусства: в него и в его жену стреляли в Гааге. Жена Рейдона погибла на месте, а сам он несколько месяцев боролся с последствиями ранений, но в конце концов умер.

Пистолет, использованный при втором покушении, проследили до Кастейна. В действительности его передал ему член тайной полиции, просочившийся в ячейку CS‐6. Кастейна арестовали, и он покончил с собой, выпрыгнув из окна тюрьмы в Гааге через несколько недель после покушения [104].

Убийства Сейффардта и Рейдона вызвали ожесточенную реакцию со стороны германских властей. Руководитель голландской СС Ханс Альбин Раутер воспользовался тем фактом, что Сейффардта убил студент, чтобы усилить давление на университеты по всей стране. Во многих прошли облавы; студентов арестовывали десятками, если не сотнями. Только в Амстердаме от 120 до 130 студентов были арестованы и подвергнуты допросам [105].

Ханни Шафт тоже знала о существовании ячейки CS‐6 в Амстердаме, но нет доказательств, что она была ее членом. Будь так, ее, скорее всего, тоже арестовали бы в ходе репрессий, последовавших за вторым покушением, и казнили, как большинство членов CS‐6 [106].

Однако другие меры, принятые властями после ликвидаций, сильно сказались на ходе ее учебы. Министерство, отвечавшее за высшее образование, установило лимит на количество студентов, которым будет позволено продолжать обучение. Оно также постановило, что каждый выпускник должен будет некоторое время отработать в Германии и подписать присягу фашистскому режиму. Присяга обязывала студентов «подчиняться существующим законам, декретам и другим требованиям с достоинством и почтением». Они должны были поклясться, что станут «воздерживаться от любых действий против Германского рейха, его вооруженных сил или голландских властей, а также от любых действий, угрожающих общественному порядку в университетах и институтах» [107].

Студентам давался один месяц, чтобы принять решение – подпишут они присягу или нет. Студенты, не подписавшие документ, будут считаться безработными и подлежащими отправке на принудительные работы. Это означало, что они немедленно окажутся на военных заводах и фабриках в Германии.

Факультеты университетов разделились во мнениях: в Делфте профессора советовали студентам подписать, чтобы университет продолжил функционировать; в Университете Амстердама студентам велели решать самим. В окружении Йо большинство придерживалось мнения, что подписывать присягу нельзя. На собрании клуба «Гемма» только одна девушка решила подписаться и продолжить обучение. Йо возглавила давление на отступницу, убеждая ее не подписывать присягу, утверждая, что это вопрос солидарности, голландского патриотизма и уважения других ячеек помимо их студенческого клуба, к которым применили куда более суровые репрессивные меры.

Тем не менее та участница клуба «Гемма» не отступила и подписала присягу [108]. И все равно 85 процентов студентов по всем Нидерландам придерживались сходных позиций с Йо и отказались подписываться.

Такая преданность идеалам фактически положила конец университетскому образованию в Нидерландах. Когда большинство студентов не подписало присягу, их образование прервалось, новые поступления свелись практически к нулю и университеты начали закрываться. Пятого мая Раутер призвал всех студентов мужского пола, не подписавших присягу, на принудительные работы. Многие ушли в подполье, их семьям грозили депортацией. В конечном итоге около 31 процента студентов оказались в немецких трудовых лагерях. Количество студентов, поступивших в колледжи и университеты в академическом 1943–1944 году, составило 10 процентов от прошлогоднего [109].

В Университете Амстердама всю весну несколько профессоров читали лекции и принимали экзамены в нештатном порядке, за пределами кампуса, в кафе и других общественных местах. Йо продолжала посещать несколько курсов, пытаясь закончить юридическое образование, но это становилось все трудней и трудней. Она решила, что пришло время вернуться в Харлем и полностью погрузиться в дело Сопротивления. Своих подруг, Филин и Соню, она забрала с собой в дом Шафтов – номер 60 по улице Дортстраат в Харлеме.

Глава 11

Харлем переживал один из самых трагических и кровавых моментов с начала войны. Кровавые действия предпринимала в первую очередь ячейка Франса ван дер Виля. Конечно, нацисты реагировали в ответ с невероятной жестокостью. Все началось в Харлеме в январе 1943-го.

В конце января офицер вермахта из местных медицинских войск по имени Алоис Бамбергер был найден убитым в Бломендале, пригороде Харлема, с пулей в спине. Верховное