Книга Безликая королева - Отто Диас

нанес еще несколько ударов сверху, после чего начал опускать меч для нижнего. Эдд тоже опустил булаву, намереваясь отбить его, но та выскользнула из рук. Ниан развернул меч и сделал подсечку. Эдд не успел уклониться, и меч оставил на его бедре достаточно внушительную рану. Мужчина пошатнулся.

Ниан наступал. Он снова ударил сверху. Эдд парировал, попятившись. Его пошатывало. Теперь он с трудом опирался на левую ногу. Будто сильнее разозлившись, Цирюльник сделал выпад, стремясь сбить Ниана с ног, но тот заблокировал удар. Не теряя времени, Эдд поднял булаву и попытался размозжить ею лицо противника. Ниан подался назад, поднял меч, но Эдд уже наносил удар сбоку. Булава обрушилась мужчине на руку. Зрители вопили все громче. Следующий удар Ниан парировал, но Хаара заметила, что держать меч ему стало труднее. Оба противника замедлились. Ниан перешел в наступление. Он нанес рубящий удар, но Эдд перехватил булаву горизонтально и заблокировал его. Ниан сделал переход и рубанул противника по животу. Эдд не успел отреагировать. На секунду он застыл. По Арене прокатились восторженные возгласы. Упадет? Хаара сжала кулаки. Удар в живот – один из самых жутких. С большой вероятностью противник отдаст концы, но далеко не сразу. А пока он жив, расслабляться нельзя. Ниан сделал выпад, решив добить противника колющим ударом, но Эдд отреагировал неожиданно резко. Булавой он отвел меч противника в сторону, ухватил его за руку, одновременно притянув ближе и мешая воспользоваться оружием, а через секунду собрал остатки сил и ударил Ниана по голове. Вряд ли последний успел сообразить, что это последняя секунда его жизни. Эдд раскроил Ниану череп и пошатнулся. Словно мешок с соломой Ниан рухнул в песок, Эдд хотел поднять булаву не то в торжествующем жесте, не то для того, чтобы ударить еще раз, но не смог. Он ухватился за распоротый живот и опустился на колени. Жизнь утекала из него медленно, а добить Цирюльника было некому. Хаара понимала – это последний бой в его жизни. В нем никто не победил.

Ниан лежал неподвижно. Повезло. Его смерть не была мучительной. Милосердие ли это со стороны Геула? Внутри Хаары что-то оборвалось. Арена наполнилась ликующими криками. Зрители рукоплескали, а девушка медленно подняла остекленевший, скрывающий внутреннюю ярость, взгляд.

Узурпатор. Ублюдок… Его черты казались смутно знакомыми. Хаара пыталась восстановить ускользающее воспоминание, но не могла. Откуда она знает его? Кто этот человек? Он ведь не мог возникнуть из пустоты. Заговор… Его поддержал кто-то влиятельный. Хаара пробежалась взглядом по лицам и заметила одно на передней трибуне, там, где обычно сидели представители Совета. Правая рука ее отца – Холгер Логенрос. До сих пор жив и здравствует. Хаара хорошо запомнила его – он стал главным свидетелем ее неудачи в битве с братом. Видел, как она летела с обрыва. Советник, служащий уже третьему королю. Поразительная живучесть. И тут Хаара вспомнила.

Ей едва исполнилось тринадцать, когда в честь дня рождения отец решил устроить пир и созвал всю знать Ревердаса. Увеселения во дворце проходили не так часто, поэтому Хизер радовалась возможности отдохнуть от тренировок и просто потанцевать. Она присматривалась к гостям: ей представляли лордов, их жен и сыновей, но девочка плохо запоминала имена. Ей нужно было уцепиться за какую-то деталь, необычную внешность или манеру поведения, чтобы выделить человека из толпы, но фигуры слишком быстро сменяли друг друга. Первым с Хизер танцевал Иландар. Он попросил об этом еще до того, как начался пир, да и Хизер было спокойнее танцевать с братом, чем с чередой незнакомцев. Все гости были старше принцессы, попадались откровенно зрелые мужчины, чьи приторные улыбки вызывали у нее отвращение. И среди них был он. Молодой человек лет двадцати пяти, с каким-то угрожающим, будто точеным лицом. Его представили как племянника Холгера. Все мужчины, что танцевали с ней, пытались льстить, много болтали, иногда резко перескакивая с темы на тему, чтобы блеснуть широтой кругозора, но этот держался иначе. Его рука сжимала кисть принцессы слишком сильно, взгляд буравил несколько секунд, а потом опустел. Хизер показалось: он не питает к ней интереса. Тогда зачем вообще пригласил? Из вежливости? Заставили? Она рассмотрела едва заметный шрам на подбородке: неудачное падение или кто-то намеренно оставил его?

– Боишься смерти? – внезапно спросил он. По спине Хизер пробежали мурашки. Вопрос не показался бы странным в других обстоятельствах: все знали, какое испытание придется пройти наследникам однажды, но сейчас… в разгар ее дня рождения! – Праздник не кажется тебе лицемерным? Каково это – чувствовать, что прожила еще один год и что следующий может для тебя не завершиться?

Хизер постаралась не выдать чувств.

– Король в расцвете сил. Если я и умру, точно не в ближайшем будущем. – Принцесса искренне верила в свои слова, не подозревая, что отца не станет уже через три года.

– Веришь в себя? Женщины – слабый пол. Вы не умеете сражаться, тем более, править страной. Зачем вообще сохранять жизнь девочке? Чтобы она питалась ложными надеждами? У твоих родителей страсть к садизму. А у твоего брата? Странно, что он еще не придушил тебя во сне.

Хизер попыталась отстраниться, но Лонгрен стиснул ее руку до боли. Тогда она бросила на него гневный взгляд.

– В чем дело? Сбегаешь? Боишься?

– Не будь на мне платья, я надрала бы тебе зад.

– Ты? – Он смотрел на нее сверху вниз, и Хизер чувствовала давление. Его тень как будто пожирала ее. – Поспорим, принцесса? Если проиграешь, я сделаю с тобой все, что захочу.

Хизер хватило ума не спорить. Она изобразила усмешку, пытаясь скрыть страх.

– Боюсь, мой отец не одобрит, и смерть в качестве возмездия не будет для тебя легкой. Вернемся к этому разговору, когда я стану королевой.

Она высвободилась и смешалась с толпой танцующих. С того дня она не видела Лонгрена Теула и скоро забыла о нем, как о минутной неприятности. Во дворце было на что переключить внимание.

Девушка забыла его лицо, последние три года она представляла врага разным, в зависимости от настроения. А теперь их разделяли пышущая жаром арена, окровавленный труп Ниана, которого даже не похоронят по правилам, и неохотно расстающийся с жизнью Эдд Цирюльник. Годы изменили их всех. Хааре снова показалось, что тень Лонгрена нависла над ней. Узурпатор излучал уверенность и силу. Хаара сомневалась, что может ему противостоять. Женщины не умеют сражаться… Чушь! Она умеет. Вопрос в том, насколько хорошо. Чтобы добраться до Лонгрена, нужно пройтись по головам, позволить песку поглотить страхи, выплюнуть свое имя, стоя подле возвышающегося позолоченного